Играя с огнём
Шрифт:
И хотя он есть у многих, пока он не мешает им — всё нормально, жить можно. Перегиб большой — вот тут обычными методами уже ни хрена не исправить. Операция. И хотя, говорят, кто-то там может вправить, можно самому вылечить, есть методы облегчения проблем и страданий… но человек уже не верит. Он зрел, оглядываясь назад понимает — поздно что-то менять. Поздно лечиться, уже наверняка ничего нельзя сделать без операции, если ситуация запущена…
Благо, что я был идиотом. Поздно? Начальство никогда не опаздывает. Несвоевременно? Здесь я решаю — что, когда, и в какое время мне нужно и удобно. Опасно? Мой друг, жизнь вообще страшная штука — все те, кто от неё страдал, умерли.
Чем
Как и говорил старик, в этом плане я не особо отличался от других, испытывая и пройдя плюс-минус одинаковые вещи с другими, только с большей выгодой для себя. Можно было бы сказать, что этот щит был ещё одной специальной и очень скрытной мышцей моего организма — его можно было укрепить, что я и сделал.
Очень простым образом — дав ему необходимую нагрузку в виде работы сознания и всех ментальных аспектов. Я анализировал свои эмоции, разбирал мысли, рыскал в памяти, концентрировался и укреплял внимание — этим я немного разобрался в своём сознании, придя к тому, о чём когда-то лишь догадывался, не имея смелости действительно сделать шаг в эту сторону.
Я как будто перестал лишь думать, начав делать — сколиоз начал понемногу выправляться, узлы стали слабее. Для этого все-то и нужно было начать висеть на турнике и заняться своей спиной — не говоря уже о массаже, можно было просто делать разминку с утра. Боль будто стала слабее, позвонки будто вставали на место. Каменная броня будто понемногу растягивалась…
Этой бронёй и был щит. Дамболдор верно сказал, что хотя он непроницаем, как кусок стали, но он совершенно инертен с обоих сторон. Слишком твёрд, слишком хрупок. Его приходилось поддерживать уже своей волей. И как бы я не хотел, это был я — если будет угроза, я буду отвечать до последнего. Я уже говорил, что не буду жалеть о чём-то — это прошло за мной до сих пор, став и благословением, и проклятием.
Антонин не единственный попал под мою раздачу. Лили, ещё несколько людей из знакомых мне с разных курсов — их я тоже решил обрабатывать, дабы при падении мне нигде не было больно. Что, бишь, я толкую?
Антонина я собирался заслать к Тому. Лили к Дамболдору. Остальных по разным факультетам, они позже сыграют свою ролью Она, кстати, уже вместе с Иденом неплохо устроилась. Будучи из рода Пруэтт он смог не только заметить потенциал девочки, но и уже начать обхаживать — устроил её в группировку, оградил от чужого влияния и окружил своим влиянием. На самом деле, для него это было нетрудно — сказал тут слово, сделал там намёк. Все поняли, все либо отвернулись, либо утёрлись. Я не был всеми, я был хитрее…
Мне невыгодно было встречаться с Лили сейчас и лично. У неё уже не было во мне эмоциональной зависимости, какой-то потребности и прочего. Идти к ней сейчас было бы глупо — в худшем случае дадут отворот поворот и всё станет веселее у меня в школе, учитывая текущую репутацию и положение.
И хотя людоед во мне требовал чужой боли и черепов для трона черепов, моя миролюбивая часть тихо шептала, образумливая — можно просто прострелить ей колени, пусть идёт с миром. А если серьёзно, то от меня никуда не делись старые замашки и первым делом я подумал как-то её подставить и, как когда-то с Томом, якобы случайно помочь. На хотя это было надёжно, миролюбивая часть говорила — а соучастники, тебе их не жалко? Не жалко. Но ситуацию действительно можно было решить по-другому…
Вскоре
у Лили действительно появились проблемы. Пусть они и были связаны со мной, но тут уж действительно вышло так, что именно я не хотел такого исхода — Иден вынужден был сдать Лили. Куда сдать, спрашиваете?Розе. На хрена? Не знаю. Та зачем-то пришла со своими коршунами и братом о чём-то толкуя с Иденом и другими. И хотя ситуация была не самая чистая, я и правда чувствовал, что Лили надо вытаскивать. А то погубят мне девочку. А вот Роза…
Уже прошёл месяц, отведённый ею. Появились первые проблемы в лице чем-то недовольного Абраксаса. Он смотрел на меня, дулся, мялся, но… каждый раз отворачивался от моего прямого взгляда и смысла в нём — подходи и все проблемы решим в дуэли. Так и не подошёл. Сам, по крайней мере…
Пару раз он меня подставил, отправив своих шавок, которые меня даже не развлекли — вам бы в дяде рыцарю в Выручай-комнату, сразу реакции научитесь. Сразу щиты будете ставить. Смотреть станете за собой получше…
Каждый раз их избивая я получал и сам, вначале немного — сложилась забавная ситуация. В Уставе был пункт о том, что если у студента уже есть свежие раны от плети, то он не может до своего выздоровления подвергнуться опять наказанию. Вот только пункт был стар, как сам мир — тогда и плети были другие, от них раны хоть медленно, но восстанавливались. А у меня мои так и остались, плети нынче другие и небо не такое голубое, как прежде. Я даже не обращал на них внимания уже, честно говоря…
Деканат почесал репу — наказать не могут из-за текущего статуса наказанного. Решение пришло мгновенно — раны убрать и наказать. Вот только дилемма — меня они добровольно не смогли уговорить на покаяние, а мне было побоку — сколько, 30 плетей? Страшно, очень страшно…
В итоге меня вылечили “случайным” образом. Настолько случайным, что я даже не понял сразу — ко мне подошёл волшебник из персонала, о чём-то завёл разговор. Намёками дав ему понять, что милостыню не подаю, в бога не верю и сексуальных услуг не оказываю, я был поражён странным заклинанием, от которого не спасли щиты.
Тут же он меня озадачил — пошли на плаху. Бить будем.
Витиевато послав его в поля собирать землянику, прикрываясь тем самым пунктом, я добился его победной улыбки и уведомления о том, что наказание увеличивается до 40 плетей. 40 плетей? Страшно, очень страшно…
Его улыбка, когда он пытался повести меня силой подувяла, когда я парировал тем, что он не может самовольно увеличить моего наказания без веской на той причины. И окончательно растаяла, когда я достал палочку, наставляя её на волшебника — ему я просто объяснил, что имею право на законных основаниях оказать самооборону без официального послания мне от администрации школы. И хотя этот волшебник является лицом, её представляющим, в данном случае он УЖЕ нарушил Устав, отчего у меня возникли подозрения — а может…он предатель, что хочет силой сманить ученика с верного пути служения Матери-Магии на благо богомерзкой Церкви? Хм, богомерзкой Церкви. Хм… надо обдумать эти слова должным образом…
Мужик ещё долго орал, когда на него все смотрели, пока я получал свои заслуженные 30 плетей и громко вслух под свист плети декламировал ситуацию в нужном для себя русле. Когда к нам двоим пришли другие волшебники, он попытался было и их заставить встать на свою сторону, но они не стали его особо слушать, просто уведомив меня и поведя в сторону комнаты наказаний. Конечно, я не стал сопротивляться — оно мне надо?
Мне почти сразу надоели эти ситуации, и я вспомнил о своих связах, поднимая всё, что только можно было поднять — нужно было показать кузькину мать ублюдкам, которые возомнили себя неоспоримыми.