Играя с огнем

– Освободи остальных! — закричал Коди. — Я не мог выйти из здания, чтобы привести подмогу. Прости, милая, но здесь только ты и я.

Я побежала к другой камере. Ром уже твердо стоял на ногах, по-видимому, к нему вернулись силы. Он помог подняться всем остальным. Но стоило мне протянуть руку к двери камеры, как меня за плечо схватила Марта и развернула лицом к себе. На ее обветренном лице была написана решимость остановить меня.

– Ты никуда не пойдешь, мисс Джеймисон.

Вместо ответа я ударила ее в нос. У нее из ноздрей сразу же хлынула кровь, и Марта упала на пол.

– Хочешь поспорить? — ехидно поинтересовалась я.

Затем я наклонилась, протянула дрожащую, ноющую после сильного удара, руку и достала у нее из кармана пропуск. Потом я поднесла его к сенсорной панели. Я надеялась, что дверь в камеру сразу же откроется, но не тут то было. Вот дерьмо! Наверное, нужен еще и отпечаток ладони.

В это время в лаборатории царил настоящий бедлам. Женщины кричали. Раненные мужчины стонали. Посреди всего это находился Коди, он весело смеялся, явно наслаждаясь ситуацией. Я немного понаблюдала, как он освобождает подопытных людей. Они выпрыгивали из своих клеток и тут же нападали на ученых, которые еще не успели сбежать.

Я инстинктивно пригнулась, услышав несколько приглушенных выстрелов. Мне на глаза попалась Марта, лежавшая на полу без сознания. Вот черт. Я кое-как приподняла ее, держа за плечи. Стараясь не уронить женщину, я приложила ее руку к панели сканера. Голубые огоньки замигали на ее коже, и дверь в камеру распахнулась.

Я тут же отпустила ее, и она с глухим стуком упала обратно на пол.

Ром подбежал ко мне, мы посмотрели в глаза друг другу. Он погрузил пальцы в мои волосы.

– Ты в порядке? — спросил Ром.

– Лучше не бывает. А ты?

– У меня вполне хватит сил, чтобы убраться отсюда. Побудь с отцом, а я пока позабочусь о Винсенте.

Он отошел от меня и сразу окунулся в драку, используя в качестве оружия все, что только ему под руку попадало.

Чувствуя облегчение и огромную радость, я подбежала к папе и обняла его. Его сердце бешено колотилось у моего уха, но оно билось. Какой это замечательный звук. Когда он меня обнял, стеклянная камера показалась мне лучшим местом на Земле.

– Папочка, скажи мне, что ты и твое сердце в порядке.

– Я в порядке, куколка. Все нормально. — Он погладил меня по щеке одной рукой, а другой приподнял свою цепочку с кулоном. — Я всегда ношу с собой нитроглицерин. А ты как? Лексис рассказала мне, что тут происходит. Ты в порядке?

– Со мной все хорошо. Я потом расскажу тебе все подробности. — Я посмотрела в его карие глаза, на его морщинистое загорелое лицо, и слезы радости побежали по моим щекам. — А сейчас нам надо отсюда выбираться.

Я развернулась, чтобы выйти из камеры, и оказалась лицом к лицу с Винсентом, выглядевшим очень мрачно. Он молча нацелил пистолет в голову моего отца. Я отреагировала молниеносно.

При виде Винсента меня охватила ярость, я вытянула руку вперед и метнула в него огненный шар. Моя ярость была настолько сильной, что мне даже не понадобилось призывать огонь и обращаться к своим внутренним резервам. Но Винсент все же успел выстрелить несколько раз, прежде чем превратился в кричащий факел.

Когда пули летели ко мне, время будто бы замедлилось. Я оттолкнула отца в сторону, и тут передо мной совершенно неожиданно появился Ром. И все пули попали в него.

После этого события стали разворачиваться с невероятной быстротой. Ром с громким стуком упал на пол. Мы с Лексис вскрикнули и бросились к нему. Из груди Рома полилась кровь. Он попытался что-то сказать, но не сумел ничего произнести. Наши взгляды встретились лишь на долю секунды, прежде чем он закрыл глаза и потерял сознание.

– О, Боже мой, — воскликнула Лексис.

– Ром, — закричала я. — Ром, открой глаза! Поговори со мной!

Он не ответил.

– Открой глаза, черт тебя побери! — вопила я, холодея от ужаса.

Никакого ответа.

Остальные подбежали ко мне, Коди выстрелил Винсенту в голову, и мужчина перестал кричать от боли. Вот так и закончилось царство его террора.

– Нам нужно отвезти Рома в больницу, — еле выговорила я дрожащим голосом. Будь сильной, Белл. Не раскисай. Все будет хорошо.

Чувствуя безграничное отчаяние, я положила руку на его израненное тело, позволяя страху полностью поглотить меня, и заморозила края ран. Кровь сразу же остановилась. Я очень надеялась, что у него нет гипотермии.

– Я позаботился об охране, — сказал Коди, — а ученые разбежались.

Он подхватил Рома на руки.

Я в панике метнулась к Лексис.

– Он будет жить? Скажи мне, что он будет жить, — умоляла я.

– Я не знаю. — У нее дрожал подбородок, а слезы блестящими реками сбегали по ее щекам. — Я вижу только тьму.

– Это… не просто… несколько… пуль, — раздался слабый голос Рома.

– Ром! — Слава Богу. О, слава Богу! — С тобой все будет в порядке. Просто расслабься. Я сумела заморозить раны и остановить кровотечение.

– Хорошая… девочка. Это…не простые… пули. Что он… использовал?

– Наверное, какой-то химический реактив, — серьезно ответил Коди. — Может быть, яд.

Я прикрыла рот рукой, чтобы не закричать от ужаса. Нет. Нет! Пули можно извлечь. А вот яд? Если нам суждено расстаться, то я смогу жить без него, только если буду знать, что он жив, здоров, счастлив, цел и невредим. Он не мог умереть. Он не мог. Он был слишком… нужен мне. Он был моим мужчиной, а я — его женщиной.

Вероятно, Коди увидел, в каком состоянии я нахожусь, поэтому добавил:

– Но лед не должен дать яду распространиться по всему организму.

Наконец-то я использовала свои способности для того, чтобы помочь кому-то. Чтобы помочь Рому, человеку, который не один раз спасал мою жизнь.

– Белл, — прошептал Ром. — Возьми… формулу препарата, потом сожги это… место дотла.

– Я не оставлю тебя.

– Сделай это, — приказал он слабым голосом. — Ты… моя должница.