Играя в жизни 3

Чейз молчал, он внимательно смотрел на меня, я отвечала ему тем же.

– Потому что мне продолжение было не нужно. Я не понимаю, куда ты ведешь, но скажу тебе, что у меня были женщины до того, как я встретил тебя, но это уже не имеет никакого значения. Нет смысла даже говорить об этом.

– Но она тебя любит, – сказала я, хотя не имела на это права.

Чейз глубоко вздохнул.

– Я знаю, но ничего с этим поделать не могу, – сказал он. – Мы с Вивиан договаривались изначально. У нас был секс, несколько раз. Никто никого не принуждал. Но я еще раз напомню, тебя это не касается. Это никак не может повлиять на то, что происходит между тобой и мной.

Не думала, что мне будет настолько неприятно то, что у Вивиан и Чейза был секс. Меня даже немного затошнило. Хотелось встать и пройтись по кухне, но она была так мала, что я бы металась, как раненый зверь в клетке.

– Я чувствую себя отвратительно, – сказала я.

– Иди ко мне, – позвал Чейз, но я отрицательно покачала головой.

– Это еще не все.

– Слушаю.

Мне нравилось то, что Чейз не отмахивался от моих тараканов, а решил рассмотреть каждого по отдельности. Я бы им лапки повыдергивала, что б они меня не раздражали, а Шелби стал их разглядывать.

Следующая часть разговора оказалась для меня более неприятной.

– Ты и Дженна.

Мне даже не пришлось задавать вопрос, но на пару ударов сердца лицо Чейза изменилось.

– С самого детства мы думали, что станем мужем и женой. В Семье Основателей это обычная практика. Какое-то время мы прочно свыклись с этой идеей. Несмотря на то, что мы были детьми, каждый из нас знал, что будет впереди. В момент, когда Дженне исполнилось бы восемнадцать, мы должны были обвенчаться. Если бы очередь наследования когда-то дошла до нее, то наследницей, а точнее, главой Семьи Основателей стала бы именно она, я бы всегда был на вторых ролях. Мы много времени проводили вместе, пытались узнать друг друга, найти общий язык. И мы его нашли, но не так, как того пожелала Семья. В итоге мы стали союзниками, которые решили, что Сектора должны быть свободны и знать, что происходит в мире, а не жить в неведении. Мы были солидарны и в том, что Ристалище не должно быть игровой ареной, вместо этого должна появиться нормальная тюрьма, как было раньше. Куда отправляют преступников, но не издеваются над ними. Мы решили, что наследие мира, а точнее, живое оружие, люди из капсул не должны принадлежать Семье Основателей и корпорации, потому что с помощью этих людей, они собираются свергнуть власти стран, что находятся за морем.

Черт. Как он ушел от прямого ответа? Но часть его рассказа заставила меня задать следующий вопрос:

– Как свергнуть?

– Этого я не знаю.

Чейз замолчал, он смотрел на меня так, что казалось мог заглянуть в самую душу, а я не знала хочу ли его туда пускать.

– Иди ко мне, – снова позвал он.

И в этот раз я не спорила, села к нему на колени и свернулась клубочком, Чейз продолжил говорить:

– Мы были близки с Дженной, но я не смогу объяснить тебе, что это была за близость. Мы никогда не касались друг друга, это было запрещено до свадьбы. Но мы много разговаривали, иногда мне казалось, что она знает меня лучше, чем я сам. Нас растили с мыслью – вы муж и жена. Я был выбит из колеи, увидев ее, но это далеко не романтические чувства. Если бы у меня была сестра, то я бы мог сравнить то, что чувствую к Дженне. А так, это все предположения.

Если Дженну и Чейза не связывали любовные трепыхания бабочек, то я выглядела сейчас не в лучшем свете. Определенно.

– После того что ты рассказал, я чувствую себя ревнивой идиоткой. Хотя ревностью никогда не страдала. – И это действительно было так. Я никогда никого не ревновала, всегда считала себя выше этого чувства. Ошибалась.

Чейз поднял мое лицо за подбородок и взглянув в глаза, серьезно сказал:

– Я не хочу, чтобы ты ревновала или думала о чувствах других. О наших скорее всего никто не позаботится, только мы сами. Только ты и я.

– Звучит как тост.

Наши лица приблизились, и мы поцеловались. Касание губ было нежным и неторопливым, словно весь мир и время принадлежали нам. Я пересела, оказавшись лицом к лицу с Чейзом. На мгновение я отпрянула от него, посмотрела в глаза, провела большим пальцем по шраму на подбородке. Помнится, это было первое, что я увидела на его лице.

– Пообещай, если что-то будет не так, ты мне сразу же об этом скажешь, – шепотом попросила я.

– Все будет так, как надо.

– Пообещай.

Чейз перехватил мою руку и немного сжал пальцы.

– Обещаю.

Теперь уже я его поцеловала. Все началось нежно и мягко, но с каждым движение наших тел, с каждым касанием и вдохом, поцелуй становился все более голодным и жарким. Чейз опустил руки мне на ягодицы и резко придвинул к себе. Я почувствовала силу его желания и потерлась. Назад и вперед. Назад и вперед. Чейз простонал мне в губы и еще сильнее сжал ягодицы. Я запустила пальцы ему в волосы и немного потянула назад. Мои движения становились резче, я так хотела избавиться от одежды, голова шла кругом.

– Пошли, – прошептала я в губы Чейза и поднялась на ноги, они тут же немного подкосились.

Чейз поднялся следом, но из кухни мы так и не вышли. Идти было некуда.

– Все комнаты заняты, – сказал Чейз со смешком.

– Это бесчеловечно. – Я обернулась. – Может Джека выгоним?

– Ты готова потом выслушивать от него об этом на протяжении долгих лет?

Желание немного схлынуло, я подошла к Чейзу, привстала на цыпочки, и мы еще раз поцеловались. Я впитывала каждое касание и старалась запомнить, каково это – желать и быть желанной. Вообще мне казалось, что мы слишком много думаем. Порой мысли только мешают.

Сквозь туман возрождающегося желания я услышала стук. Отпрянув от Чейза, тут же спросила:

– Это Роза?

Он отрицательно покачал головой.

– Она бы так быстро до нас не добралась.

Стук повторился, он был более настойчивым.

– Разбуди остальных, – прошептал Чейз, взял кухонный нож и пошел к входной двери.

Я быстро побежала по комнатам. Решила начать с Джека, к счастью, он не спал, я побежала дальше, успела распахнуть дверь нашей с Шанти комнаты, как со стороны входа в квартиру прозвучали выстрелы.

7. Столица

Инстинкт самосохранения оказался сильнее командного духа. Как только до слуха долетел звук выстрелов, я моментально оказалась в комнате, которую мы с Шанти заняли всего несколько часов назад, и захлопнула за собой дверь. Я не побежала помогать Чейзу, не рванула спасать Вивиан, а ринулась прятаться. Что это говорит обо мне, как о человеке? Этот человек хочет жить. Что это говорит обо мне, как о части команды? Ничего хорошего.

Подтащив к двери тумбочку, я сдернула одеяло с Шанти, но ни стрельба, ни прохлада комнаты ее не разбудили. Как же можно так дрыхнуть?

В квартире происходило черт-те что, что-то падало, кто-то матерился, а я пыталась растолкать подругу. В какой-то момент я подумала, что Шанти и вовсе мертва. Она вообще не подавала признаков жизни.

– Шанти, твою мать! – шипела я и в итоге столкнула ее с кровати.

Мешок с костями свалился и брякнул. Шанти, взъерошенная и насупленная, выглянула с противоположной стороны кровати, прострелила мне голову взглядом.

– Ты совсем?

Уже не помню, когда Шанти злила меня в последний раз, но сейчас был именно этот момент. Я кипела от ярости. Если бы в комнату вошла не я, то Шанти уже была бы мертва.