Игрок

— Посмотрим.

Может, со временем я стану в нём более уверена. Общение — это ключевой принцип отношений; как только мы получше узнаем друг друга, он сможет по-настоящему меня полюбить, заменив свою стремительную одержимость чем-то более прочным. А если он меня полюбит, его чувства не изменятся, когда он узнает, что я натворила.

Только вот узнать его было непросто, потому что он ничего не говорил.

— Вика, так больше не может продолжаться. Мы и так пропустили много семейных воскресений.

Я отставила чашку.

— Я поговорю с ними, когда ты расскажешь, почему поссорился с Максимом.

Он вздохнул.

— Со временем я всё тебе расскажу, — его дежурный ответ. — Думаю, придётся тебе и дальше посылать своей семье подарки, пока мы не встретимся по-настоящему.

На прошлой неделе по его предложению, пока он занимался своей работой, я основательно потратилась в интернете, купив Бенджи пилотируемую летающую фотокамеру, Spa-отдых для мамы, бабушки и Кэрин, членство в гольф клубе для папы, Эла и Пита, а также игрушки для Кэша и моих младших братиков и сестричек.

По истечении часа Дмитрий просмотрел список покупок.

— Я хочу, чтобы ты с большей лёгкостью тратила деньги.

— Не думаю, что это возможно. — Он больше не был клиентом, которого я намеревалась ободрать. Занял ли он место в моём сердце, отведённое членам семьи? Нет. Но вполне мог это сделать.

С компьютера он распечатал таблицу, жирно выделив конечную сумму.

— Одними лишь патентами мы ежегодно зарабатываем такую сумму.

Я поморщилась. Не может быть, чтобы в этом числе действительно было столько знаков. Я перепроверила, но число не изменилось.

— Мне… надо… присесть.

Он усадил меня на диван.

— Хочу, чтобы мы провели жизнь, пытаясь потратить наше состояние — даже если это кажется невозможным. Может, завтра попробуешь ещё раз? Постарайся меня впечатлить.

На следующий день перед компьютером я хрустнула пальцами. Потом купила машины, одежду, драгоценности и тридцать билетов в круиз. Основала для Кэша фонд на обучение в колледже и купила родителям подлинную коллекцию предметов искусства. И снова показала результат Дмитрию (за вычетом горного велосипеда и других подарков, тайно заказанных для него).

— За ночь мы получили дополнительный доход, — прокомментировал он. — То, что ты потратила — всего лишь капля в море. Возможно, завтра ты будешь более агрессивна…

И вот сейчас он склонил голову, снова пытаясь расшифровать выражение моего лица.

— Если тебя что-то тревожит, то, давя на тебя, я никак не помогаю. Я прошу прощения. — Он поцеловал мою ладонь. — Наверняка у тебя есть причина не встречаться с ними сейчас. Буду ждать, когда ты сможешь ею поделиться.

Мда. Слишком хорош, чтобы быть на самом деле.

В голове по-прежнему звучало предупреждение Кэрин, подкреплённое моим собственным опытом, но остановить растущее чувство к Дмитрию я не могла. Мама говорила, что люди жадные. Сами знают, чем это грозит, но игнорируют очевидные знаки.

И я была жадна до Дмитрия.

Хотя так мало его знала. Сделай попытку, Вайс.

— Когда я проснулась, ты задумчиво смотрел на волны. — И касался шрама. — О чём ты думал?

— О многом.

— Например?

— У тебя должны были наступить месячные, — сказал он, застав меня врасплох.

— Ты заметил? — я вытаращила глаза. — Эй, погоди-ка, ты решил…? Дмитрий, я не стала делать перерыв в таблетках, так что в этот раз месячные не начнутся.

Широкая грудь приподнялась и опустилась в глубоком вздохе.

— Ты рад? — Я нахмурилась. — Но ты ведь хочешь детей.

— Не сейчас. Нам ещё столько предстоит сделать, и беременность, мне кажется, сильно тебя расстроит.

Он же сказал, что я буду замечательной матерью.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что ты даже не знаешь, каким я стану отцом. Не можешь знать, ведь я тебе почти ничего не рассказал ни о себе, ни о своей семье. — Наконец-то возможность!

— Мы можем это исправить.

Он расправил плечи, будто готовясь принять удар.

— Что бы ты хотела узнать?

Повинуясь импульсу, я провела кончиками пальцев по шраму на запястье.

Он напрягся, отдёрнув руку.

— Ты очень наблюдательная, правда? — Детали — это моя работа. Была ею. — Даже я едва его замечаю. Несколько месяцев назад я свёл шрам лазером, предполагая, что когда-нибудь женюсь.

— Дмитрий, вид шрама меня нисколько не беспокоит. Но… ты пытался покончить с собой?

Короткий кивок.

— Несколько лет назад. Максим остановил меня, пока я не добрался до второй руки.

Когда я подумала, насколько он был близок… Спасибо, Максим!

Дмитрий отвёл взгляд.

— Я старался не говорить ничего особенного во время, как я думал, нашего последнего разговора, но брат, должно быть, что-то почувствовал в моём голосе. До сих пор не знаю, что заставило его приехать ко мне.

— Зачем ты это сделал? — Насколько это физически и морально мучительно — вонзить нож в собственную плоть!

Он явно взвешивал, много ли мне рассказать.

— Я не представлял себе лучшую жизнь, потому что… не знал, что появишься ты.

Эти взгляды утопающего! Он вообще понимает, какой груз взваливает на мои плечи?

Он хмуро на меня посмотрел.

— Это одна из тех вещей, которые я не должен произносить вслух, да?

Слишком большая ответственность за счастье другого человека. А если наш брак не продлится долго?

Я же всего лишь аферистка!

Мы смотрели друг другу в глаза, пока я не успокоилась достаточно, чтобы сказать:

— Ты можешь объяснить, что подтолкнуло тебя к такому решению?

Он потёр ладонью загривок.

— Максим сказал, что я должен полностью рассказать о своём прошлом, чтобы мы могли двигаться дальше. Ты тоже так считаешь? — Дмитрий действительно спрашивал моего совета.

— Думаю, это будет полезно. — Я вспомнила, как мучился Бэнжи, его боль. — У моего сводного брата было сложное детство. Если бы он держал всё в себе, то, уверена, это бы его просто уничтожило.