Игрушка подводного Принца. Часть 2

Жуть! Я больная на голову извращенка!

Тащиться от амфибии… существа отчасти человек.

Я находка для любого психолога и сексолога. Прям защищай по мне диссертации и докторские!

Мода на вампиров прошла. Темы оборотней и драконов в романах ещё вылизывались. Наги и зомби более редкие экземпляры, как инопланетные существа. А я вот нашла себе героя Мира Воды и ненормально возбуждаюсь только от мысли, что ему тоже желанна!

— Тай, — надломился голос. Всё бесстыжей и откровенней ёрзала по крепкому торсу, мечтая чтобы твёрдый, пульсирующий член наконец вторгся в мою изнывающую от желания плоть. Без нежности и деликатности. Просто ворвался до упора и заполнил до предела.

Мне это было жизненно необходимо. И ему, видимо тоже!

Тай аж подрагивал от желания — уже не стонал, а порыкивал дико.

И ласки его становились грубее, поцелуи — вгрызанием, и объятия не нежными, а жадным исследованием, голодные щупаньем на грани синяков оставить на моём теле.

А когда ладони хлестко обрушились на ягодицы, меня острейшая молния удовольствия прошила. Всхлипнула я, дугой прогибаясь, подчиняясь и признавая, что подыхала от желания. Собой не владела насколько сильно…

— Нельзя нам, — даже не сразу поняла, что я звучала. — Стэф войти может…

Но секундами спустя, когда замок на двери щёлкнул, а меня по стенке спиной размазали, осознала, что Тай не остановится. И до того хорошо стало, что теперь умоляла ускориться:

— Возьми… — закивала, дрожа от похоти, ощутив его член, нацеленный в лоно. Но Тайфун поцелуями меня вылизывал, качался едва ли, нещадно тиская ягодицы и коротко дразняще тараня своей плотью мою. Играл, раззадоривал, провоцировал. И тогда не выдержала издевательства — сама его член в себя направила и нетерпеливо на него ёрзнула.

— Тай, прошу… — всхлипнула, поймав взгляд его замутнённый похотью. Тайфун был напряжён до невозможности, словно застыл. — Ну же, двигайся, — позорно скулила, уже презирая себя за такие тщедушные порывы.

— Ещё, — охрипло велел амфибия, ощутимо к стене затылком припечатав: глаза в глаза, и взглядом требуя. — Проси ещё!

Глава 40

Глава 40

Мирэя

Сглотнула от испуга:

— Возьми… меня, — окончательно капитулировала. — Возьми! — подалась на встречу, и раздражённо рыкнула: — Ну же!!! — от бесстыдства затрясло, от обиды и снедающего желания быть оттраханной этим отвратительно властным существом: — Молю, возьми… Аа-а-ах, — задохнулась экстазом, когда грубоватым толчком ворвался глубоко до приятной боли. Меня накрыло волной необычайного удовольствия. Она прокатывалась от ног до макушки, и обратно… И, чёрт возьми, как же хорошо, что не стояла… точно бы упала.

Судорожно втянула воздух, цепляясь в плечи Тая и страшась рухнуть. Ненасытно впитывала яркие и жаркие ощущения, с каждым новым душу вышибающим толчком. Чувства пронизывали и топили, наполняли и возвышали, подчиняли и подстёгивали.

Как же Тайфун убийственно целовал. Сладко и больно — на грани переживать мои разнесчастные губы.

Ускоряясь, вколачивался: плавно и резко, немного и до упора. Скользил туда-обратно, пока не утопил в блаженстве последними, мощными толчками. Я задохнулась от острого экстаза. Точно под воду ушла с головой, а потом вскрикнула, когда на свободе оказалась. Один… спасительный гребок на поверхность… и я задрожала, впитывая каждый толчок, пульсацию.

Тай сдавленно застенал в мою шею, совсем рядом… возле уха. Мелко дрожал, оставаясь во мне глубоко. Сопел надсадно, жадно, продолжая, кончать… и мною дышать. Носом чиркнул по коже, за мочку прикусил:

— Если он ещё раз так сделает, я его убью, — прошуршал внушительно.

— Сама его убью, — заверила так же тихо, но без капли лукавства. — И тебя, если с тобой опять что-то случится. Не пугай меня больше, — лишь выдавила непослушными истерзанными губами. — И отвечай по возможности…

Тай промолчал, уткнувшись лбом в мой. Пилил затуманенными удовольствием глазами, а потом опять поцеловал. Нежно, но уверенно, как целовал бы любимый после сногсшибательного секса. А оборвав, губами моих щекотливо касался… больше дыханием, будто страшился, что оттолкну и другого шанса на ласку не будет.

— Ты уйдёшь от него, — требовательно, хоть и тихо. — И это не обсуждается!

Я не особо горела сейчас о чём-то спорить, ни тем более повторяться, как жизненно важно — мой брак с Радмински. Это был разговор важный, но не к месту и времени.

— Давай потом, — примирительно пробормотала, с неохотой выбралась из его плена его рук и упала на постель. С блаженством потянулась: — Я жутко устала и хочу спать.

— Пожалуй, я погорячился, назвав вашу любовь к спариванию — слабостью, недостойным занятием и потаканием животным порывам, — задумчиво пробормотал Тайфун тоже уместившись на краю постели. Только лёг на бок, и подпер голову рукой.

— Отчего же, всё так, — согласилась, мурча как сытая кошка, — зато очень приятное.

— Оно не со всеми так, — обронил Тай. — Тут скорее дело в совместимости. Вот я и удивляюсь, почему ты, прекрасно понимая, что моя, продолжаешься упираться?

Я кувыркнулась к нему лицом, и, перенимая его позу, тоже голову уместила на кулак:

— Наверное, потому что кроме низменных желаний, есть и другие, а ещё обещания, данные до тебя. Я не могу всё послать к чёрту и быть с тобой в ущерб себе и своей семье, как этого не делаешь и ты.

— Но я самец…

— А я… женщина. Это ваши безропотно согласны на условия самцов, а в моём мире существуют договорённости и равноправие.

— А что тебе мешает вернуться в мой мир и жить по его условиям?

— То же что и тебе, услышать меня. Я существо другого склада, нежели твои жёны, Тайфун. Я не отрицаю химии между нами, но отказаться от своих обещаний, предать отца не могу. Он для меня всё… Мне казалось, я была готова затолкать свои убеждения в угол, когда нашла другой вариант спасения, но обратившись к тебе, не получилась нужного ответа.

— Значит, ты всё же имеешь цену?

— Как бы это не било по моему самолюбию, да. И я продалась другому. Так что теперь поздно менять коней на переправе!

— Что это значит?

Закатив глаза, собрала мысли в кучу и объяснила амфибии свою мысль проще.

— Разве в вашем мире нет отказов от супружества? — выслушав, огорошил.

— Разводы, — вымучено кивнула. — Но в моём случае дело, куда глубже, чем уход от мужа. У каждого из нас есть… — запнулась, пытаясь перевести сразу на язык амфибии, — дело семьи, как у тебя — наследство от отца. На данный момент и его компания, и моя находятся на грани банкротства. И только сплотившись, мы можем устоять на пошатнувшемся рынке. Это происходит не просто подписанием документов, устной договорённостью… Это происходит на всех уровнях наших жизней, чтобы каждый был уверен в сохранности своего дела. Вместе мы сильней. Мы одно… и дело у нас одно.

— И тебя не волнует, какой твой муж на самом деле?

— Я знаю о нём достаточно, чтобы трезво понимать, что любить такого не смогу, но шаг я уже сделала…

— Ты ошибаешься на его счёт. Глупо полагаешь, что знаешь, но нет. Стэфан куда хуже…

— Прошу, — шикнула недовольно, отвалившись на спину и закрыв глаза. — Ты тоже не ангел во спасение. Ты тоже чего-то хочешь взамен. И напираешь даже сильнее него. И пользуешься мной, прекрасно зная, как я на тебя реагирую. Это некрасиво… Я твоя марионетка!