Игрушка

— Прости… — стала целовать её холодную ладонь. — За то, что в последние дни меня не было рядом… — Вдруг меня будто ударило небольшим разрядом тока — Ааа… — перевожу взгляд на бабку, она как была не подвижна, так и осталась. Может быть, её просто магия покинула? Она мне в детстве рассказывала об этом.

 — Ало, Джэр? — чуть ли не всхлипывая произношу.

— Амабель, что случилось? — слышу по ту сторону его голос, еле сдерживаюсь, чтоб ещё хуже не разреветься.

— Джэр, ты мне нужен…

— Ты когда выписалась? — наверное, видит номер домашнего телефона. — Почему мне не сказала, чтобы я тебя сам забрал?

— Какая теперь разница…

— Что?

— Джэр, мне страшно… — всхлипываю. — Приезжай.

— Страшно? Где твоя бабка?

— Она умерла…

— Детка, мне так жаль… — молчание в трубку — Жди, я скоро буду.

— Ага…

— Малыш, держись! — отключает трубку. Немного подождав Джэра, он так и не приехал.

Вытирая слёзы и ковыляя медленно, нашла бабкину записную книжку, позвонила нашей родне, ну по крайне мере тем, кого знала я, откликнулись сразу все. Стали помогать — заказали гроб, цветы, организовали похороны. Вот теперь я понимаю, зачем бабка поддерживала отношения со всей родней вплоть до самой далекой. За то с моим общением, ко мне на похороны придет только Эмма.

— Амабель! — а вот как раз и она. — Соболезную... — обнимает меня. Может она не любила и побаивалась бабки, но она искренне мне сочувствовала.

Гроб поставили в центре гостиной, бабка уже лежала в открытом гробу. Так как мы были ведьмами, нас не опевали в церквях, и даже прощание происходило дома. Самые близкие сидели вокруг и молча смотрели на усопшую. На улице собрались грозовые тучи, в гостиной стало мрачно. На душе было грустно и скреблись кошки. Все смотрела по сторонам и ждала когда же приедет Джэр, но его так и не было.

— А где Том? — что-то его тоже нет.

— Не знаю, — Эмма стряпает недовольную гримасу. — Шатается где-то со вчерашнего вечера и на звонки не отвечает.

— Может занят? — пытаюсь её немного остудить.

— Как же! — вздёргивает правую бровь. — Обычно он так пропадает, когда у него волчьи дела в стаи!

— Ну вот видишь… — кладу голову ей на плечо. — Не просто так!

— А что с твоей ногой? — Эмма смотрит на мою перевязанную ногу.

— А, долгая история, — не хочу просвещать Эмму в свои проблемы или просто нет сил, лишний раз ворочать языком. — Потом расскажу.

— Ага, — кладёт голову на мою и мы сидим среди моих, так называемых, родственников, наверное, многих я видела даже впервые.

— Машина подъехала, — входит мужчина. — Пора хоронить.

Они закрыли крышку гроба и вынесли. Мы с Эммой сели в катафалк, рядом с гробом. Было грустно, но слёзы уже не текли.

На кладбище собралось больше народу, чем дома. Никогда не думала, что нас столько много. Поставили гроб над вырытой могилой и стали произносить речь, один за другим. Я держу Эмму под руку и чуть ли не падаю от бессилия. Как же всё-таки долго идёт церемония погребения. Разразился над нами гром со сверкающей молнией и полил сильный ливень.

— Соболезную, Амабель, — над нами раскрылся большой чёрный зонт.

— Вы? — поворачиваюсь и вижу Алехандро, стоит и держит зонт. Какого чёрта он тут делает? — Что вы здесь делаете? Я вас не при…

— Не думал, что для того, чтобы придти на похороны нужно обязательно приглашение... — перебивает меня и переводит взгляд на стоящий гроб перед нами.

— Только не говорите, что вы знали мою бабушку и пришли попрощаться с ней! — шиплю сквозь зубы.

— Нет, не знал, но зато знаю тебя, — переводит на меня свой наглый взгляд.

— Кто это? — Эмма повернулась тоже в его сторону.

— Не подходящее место, но всё же, познакомьтесь: Это Эмма моя лучшая и, наверное, единственная подруга, а Это Алехандро ммм… — замялась и не могла ничего путного придумать, чтобы ответить Эмме.

— Я тоже друг, ну может не такой близкий, как вы, но всё же, — мило улыбнулся Эмме.

— Ага... — Всё! Эмма меня достанет теперь. Она-то точно знает всех моих друзей.

— Очень приятно, — Эмма взаимно улыбается и пихает меня локтём в бок.

— Угомонись, Эмма! — шиплю сквозь зубы.

— Покойся с миром, Эмили Браун, — начинают медленно опускать гроб. Все по одному подходят и бросают по горстке земли в могилу.

— Прощай, ба... — наклоняюсь, чтоб набрать горсть земли, чувствую боль в ноге, теряю равновесие и пошатываюсь.

— Аккуратнее, — подхватывает меня под руку Алехандро и не даёт упасть.

— Спасибо... — бросаю землю в могилу и отхожу назад.

Могилу закопали, все разошлись. Остались стоять только я с Эммой и этот назойливый Алехандро со своим зонтом. Хотя это может быть к лучшему, так хоть не промокли.

— Может, вас отвезти домой? — вдруг наше молчание нарушает Алехандро. — Так и простыть недолго.

— Да! — вдруг Эмма соглашается, хотя меня это ни сколько не удивляет — Амабель пойдём и правда холодно.

Ага... — тихо произношу. — Пойдём... — стоять толку нет, все равно все разошлись. Мысленно произношу: « Прощай, ба.» Подходим к машине, у Эммы сразу загораются глаза при виде дорогих вещей.

— Ого, какая тачка! А можно мне на переднее сидение сесть? — Эмма как маленький ребёнок, тут же подскакивает к передней двери.

— Можешь и порулить… — Алехандро открывает свою водительскую дверь и с ухмылкой смотрит на Эмму.

— Правда? — чуть ли визжит от счастья.

— Нет, — Алехандро тут же состряпал серьёзный вид.

— Жадина! — Эмма надувает губы и смотрит на серьёзного Алехандро.

— Не выросла ещё, чтоб баранку крутить, — снова с ухмылкой говорит Эмме.

— Амабель, ты это слышала! — Эмма возмущённо восклицает, хотя так ей и надо, ведёт себя как дитё малое и отношение соответствующее — Нахал! — выкрикивает чуть ли не на всё кладбище.

— У тебя ноги короткие, до педалей не достанешь, — Алехандро решил достать Эмму? Что это с ним? Я думала, что он серьёзный мужчина — Могу посадить тебя на коленки… — всё ухмыляется.

— Имейте уважение! — не выдерживаю и недовольно высказываю им обоим. — Хоть немного! — сажусь на заднее сидение и хлопаю дверь его нового Juguara.

— Да брось, ну что ты завелась? — Эмма пытается вывернуться из глупо сложившейся ситуации. — Мы просто перекинулись пару шутками.

— Всё, забыли, — пытаюсь отмахнуться от неё и её оправданий. — Меня первую до дому довезите, пожалуйста, — смотрю на Алехандро в зеркало заднего обзора.