Игрушки Анкалимы

– Да, звучит странно, и после такого ужасного боя особенно. Я до сих пор вздрагиваю, вспоминая, как он этих первых двух зелёных разделал.

– Да, это странно, но и Риниэль что-то подобное заметила.

Я вопросительно подняла бровь и хотела поторопить Иримэ, а то она как-то всё растягивала, но опомнилась. Я ведь уже не массаниэ, не её или Риниэль госпожа, а такая же простая эльфийка. Рабыня человека!

Иримэ сделала вид, что ничего не заметила, и продолжила:

– Риниэль думает, что он проверял свои силы и оружие. Особенно амулет доспеха.

– Это амулет?

– Не уверена, но о таких древних амулетах я читала в свитке Великого Первого жреца.

– Этот свиток и я читала, но где там было сказано, что доспехи можно изменять?

– Согласна…

Тут Риниэль подала знак о возвращении человека. Он остановился невдалеке и разговаривал с полукровкой. Не знаю, что он сделал, но та была жива и здорова. Даже как-то неуловимо изменилась. Магией жизни от неё не веяло, и как же он её вылечил, и всего за пару часов? Она же умирала, а теперь выглядит так, словно была в купели у Древа жизни? Это невозможно, но так было.

Когда человек отошёл к своим трофеям, а полукровка осталась, мы встали с колен и выжидательно посмотрели на неё. Она действительно была совсем здорова и выглядела получше нас. Ну, как это может быть, и без магии? Этот вопрос волновал, видно, не меня одну. Иримэ чуть ли не принюхивалась к ней. Да и Риниэль тоже.

– Я, Исилиэль, дочь Лауриндиэ из Дома Синих елей, – представилась она, и ни слова о том, что полукровка.

Мы представились в ответ, но из-за того, что мы были обнажены, чувствовалась некая неловкость и разговор как-то не шёл. Человек дал ей свою… э-э… куртку? рубаху? И хоть та висела на полукровке как мешок, но всё же. Но Исилиэль сразу всё поняла и тут же сказала, что человек разрешил нам выбрать себе любую одежду. Я сразу отвела всех в шатёр и раздала отложенную одежду. Никто не удивился, и лишь поблагодарили меня, что угадала размеры.

Исилиэль рассказала нам о просьбе – или всё же приказе? – господина. Обращаться к человеку по имени и так было дико, а «господин Владислав» и совсем не представляю, как бы произносила. Привыкла людей вообще не замечать, они угадывали мои желания раньше, чем я о них подумаю. Но всё же по имени было как-то легче. Главное – не думать, что он человек.

Первой не выдержала Риниэль:

– Исилиэль, а как человек тебя вылечил?

– А он меня и не лечил.

– Как? – вырвалось удивлённое восклицание одновременно у нас троих.

Исилиэль сделала загадочное личико и специально затягивала паузу. Я начала злиться от нетерпения, но полукровка смело рассчитала время молчания и выдала такое!..

– Он отнёс меня к полосе смерти, и она меня вылечила!

Здесь не только я, все потеряли дар речи. У меня в голове было пусто-пусто, и даже, наверное, я забыла, как дышать. Полоса смерти была самым ужасным, что я знала. Это единственное растение, которое было не подвластно нашему народу, а так как мы могли чувствовать и даже говорить с ним, просить или приказывать, то убивающая всё живое полоса смерти внушала дикий ужас. Также все знали, что она не просто убивает, но и полностью поглощает тело с душой. А полное поглощение – это больше чем просто смерть. Поэтому хоть и мало кто из эльфов собственными глазами её видел, но все знали, как она выглядит и где проходит. Исилиэль же рассказывала странные вещи, и если бы не знала, что она говорит правду, то даже не знаю, как отнеслась бы к её рассказу.

– Что ты чувствовала во время лечения? – первая отошла от шока Иримэ и задала первый волновавший её вопрос.

Исилиэль на мгновение задумалась, обвела нас взглядом, будто что-то решая для себя, и ответила:

– Когда увидела, куда меня несёт человек, то испугалась так, что немного вышла из оцепенения, лишь уже оказавшись на полосе смерти. Подумала, вот и всё, конец, а после вдруг просто заснула и очнулась уже совершенно ЗДОРОВОЙ! – Полукровка замялась, почему-то внимательно посмотрела мне в глаза и решительно продолжила: – Даже пережитое мной мне не кажется концом жизни. Словно во мне что-то изменилось, и будто всё произошло не со мной, а с кем-то другим. И это не меня унижали и насиловали орки, а был лишь страшный нереальный сон.

На Исилиэль было жалко смотреть. И я на какой-то миг увидела не только её чувства и переживания, но и её решительность, силу и невероятное желание мести. Стало неприятно. И почему я так презираю полукровок? Может, стоит пересмотреть своё отношение хотя бы к Исилиэль?

– …человек хотел узнать, – говорила тем временем Исилиэль, – почему он не может просто нас освободить? И мне пришлось рассказать ему о проклятии и как его снять.

– Он хочет нас освободить? – удивилась Риниэль.

– Да. Мне показалось, что случившееся ему сильно не понравилось и это нарушило какие-то его планы, но в лес он искать магов не пойдёт. Также думает, что за нами будет погоня.

– Будет! – подтвердила Иримэ.

Вот здесь и началось. Риниэль вдруг резко встала и вся напряглась. Её руки нервно стали сжимать-разжимать кулаки, а увидев её лицо, я сама испугалась. Резко обернулась и увидела, что человек держит в руках лук Риниэль и восхищённо его рассматривает. Немного успокоилась, Риниэль хоть и на грани, но на человека напасть не сможет, даже если и сильно хочет. Печать проклятия уже вошла в наши ауры, и, лишившись ошейников, мы лишь сохранили себя, но не обрели свободу.

Человек заметил, нет, почувствовал взгляд вышедшей чуть вперёд Риниэль и обернулся. Казалось бы, обычное действие – обернуться, но человек сделал это так, что я даже вздрогнула. Его глаза… Он готов был убивать! Движение тела – готовность к схватке.

О, Древо, кто он такой?! Даже наши самые опытные бойцы так себя не ведут. Хотя одного я знала, и это был мой отец. Он так же один раз меня напугал в детстве до слёз, когда я спряталась в его кабинете и хотела над ним подшутить. Мама долго после кричала на отца, а он лишь просил у меня прощения…

Риниэль встала на одно колено и, склонив голову, протянула вперёд руки. Так захотелось закричать: «Что ты делаешь?!» Но я просто онемела от поступка Риниэль, в её действии была и моя вина. Это я её тогда не услышала и сказала не те слова. Теперь же было поздно.

Эльфы принимают лук, стоя на одном колене, лишь в трёх случаях. Первый – когда его дарит семья или те, кто её заменил. Второй – на празднике полного совершеннолетия. И третий – когда признаёшь лорда Дома своим господином. Риниэль, приняв в ритуальной позе лук от человека, признала этим его своим господином. Но это было ещё полбеды. Он дарил ей лук, взятый им в бою через кровь общего врага, а это связывало его и Риниэль больше, чем просто признание господина.

Вот она идёт к нам, сияя от счастья, и печать проклятия исчезает из её ауры прямо на глазах, а на её месте, что сразу же видно в истинном зрении, образуется новая и более сильная печать фуинэ. Теперь не только на словах, но и на деле я стала для неё бывшей госпожой. Если бы не мои слова во время истерики Риниэль, то она бы никогда не предала свою клятву мне. Я ведь тогда, подтвердив, что мы рабыни человека, отказалась и от её клятвы, и вообще от всех наших клятв!

Иримэ, скорее всего, это поняла раньше меня, но виду не подала. Почему? Я кинула на неё взгляд. Она не выглядела удивлённой, а более того, радовалась за Риниэль! Но почему?!