Игры для взрослых мальчиков

— Говорил… Ты прав, он всегда так говорил. И мне тоже.

Да, небольшая усталость чувствовалась, кровь в голове стучала еще нервно, но капитан Глеб Никитин уже улыбался.

В своей жизни ему иногда приходилось видеть, как моментально замолкали самые темные и бесцеремонные люди, почувствовав рядом с собой что-то необъяснимо прекрасное, как далеко прятали свою грубость отъявленные хамы, едва увидав в рассветной дымке волшебные силуэты Айя-Софии; как тихо блестел глазами пьянчуга-повар, поглаживая крохотную птицу, без сил упавшую на палубу их траулера посреди океана.

Точно также одинаково притихли и эти шестнадцать иностранных граждан, завороженные картиной близких морских волн за бортом и дальним горизонтом.

Турбины ракетного катера гудели с ровным журчанием.

Берег, который они покинули полчаса назад, отмечался за кормой только ровной темной полоской и незначительной палочкой далекого маяка.

Со спины многих было не узнать и не различить.

Форменная одежда для этого и придумана, для одинаковости. Вперемешку на солнечной палубе сидели и немцы, и матросы-срочники бурятского происхождения; говорили о чем-то у основания орудийной башни Хулио и российский лейтенант в пилотке.

Большой бледный Николас не садился на вибрирующую палубу, старался быть ближе к борту, поэтому и горбился около лееров. Возле него, получив приказ командира катера, вот уже которую минуту бдительно торчал в личной охране пухлый краснолицый мичман.

Всех присутствующих на палубном воздухе упаковали в индивидуальные спасательные жилеты еще на причале. На членах экипажа оранжевые средства были похуже, потрепанней, на туристах — роскошные и яркие, с номерами и буквами.

Перекрикивая свист корабельной турбины, Стивен прокричал Глебу.

— Я буду ходить в нем и по городу, как те, с флажками!

Маленький ирландец уже шутил, смешно высовывая нос и очки из большого спасательного воротника, словно позабыв, как всего полтора часа назад был в пятнадцати сантиметрах от простой и не совсем почетной смерти.

…Утром на полигоне их уже ждали.

Матрос поднял вверх полосато выкрашенную трубу шлагбаума, и автобус вполз на площадку перед навесами.

— Придержи немного коллектив.

Хлопнув Бориску по плечу, капитан Глеб Никитин первым спрыгнул на землю. Здороваться, по всей видимости, начинать нужно было с крепкого седоватого человека. Все трое под ближним навесом были в камуфляже, но без погон.

Седой с первого взгляда приглянулся Глебу больше всех и, как потом оказалось, классовое чутье его не подвело.

— Так, приятель, действовать мы будем строго по плану…

Офицер толково, правильными словами объяснил Глебу, что и как им предстоит увидеть и попробовать.

— Из автоматов стрелять будете здесь, площадка для пистолетов — правее. Потом группой перейдем к дальнему откосу, там сделаем десять выстрелов из гранатомета.

— Э, коллега, их же здесь шестнадцать персон! Каждый платил за свое удовольствие приличные деньги!

— Извини, с этим небольшая промашка вышла, фактически. Компенсирую «Стечкиным». Кто захочет — постреляет дополнительно потом, вместе с нами.

Пока незнакомый офицер говорил, изредка прерываясь, с целью убедиться, что собеседник все правильно понимает, и показывал руками расположение объектов на стрельбище, капитан Глеб, конечно же, внимательно слушал, но и старался при этом подробнее рассмотреть его лицо.

«Где и когда?..»

— Предупреди своих обормотов, чтобы без команды никуда по сторонам не рыпались, не отходили от огневых позиций, не шалили с оружием. Кто будет им переводить приказы?

— Я.

— Пьяных в этот раз не привезли?

— Нет. Только присутствуют небольшие остаточные явления со вчерашнего вечера.

— Ладно, приступаем.

— Минуту, командир…

Стараясь говорить так же коротко, как и седой офицер, Глеб объяснил тому деление их общей группы на команды и попросил о возможности фиксировать соревновательные показатели.

— Затейники…

Седой хорошо улыбнулся.

«Точно, это Евдокимов! Дальняя просека. Десять? Нет, пожалуй, двенадцать лет прошло…»

…Дисциплину члены всех команд соблюдали, но при этом так восторженно орали при каждой автоматной очереди и прицельном пистолетном выстреле, что один из военных даже покрутил пальцем у виска.

Сначала с трех боевых мест все отстрелялись по мишеням из автоматов. Военные вместе с Евдокимовым заботливо наклонялись к лежащим, поправляли иностранцам руки, упор локтей, приклады.

После того как каждый из троицы выпускал короткими очередями по целому рожку, Евдокимов сам шел к мишеням, менял их, а отстрелянные и подписанные листочки передавал для отчетности Бориске.

В самом начале развеселил всех Хиггинс.

Офицеры не могли понять, что этот забавный парень от них так настойчиво требует, но после перевода Глеба дружно расхохотались, потом заодно с ними, расслышав необычную просьбу, начали улыбаться и матросы, сидевшие на ящиках под навесом.

— Зачем они тебе?! Ты же не в тире!

Хиггинс в притворном ужасе затыкал себе пальцами уши.

— Хорошо!

Евдокимов махнул одному из своих людей. Тот привстал с зеленого ящика, вытащил из-под себя замусоленную зимнюю шапку, отряхнул ее немного рукой. Седой развязал тесемки ушанки и кинул форменный головной убор, на котором только что мягко сидел один из матросов, Глебу.

На толстой роже Хиггинса мятая шапка с опущенными ушами выглядела замечательно.

— Завяжись и не будет тебе так громко! Сбережешь перепонки!

Не доверяя официальным протоколам, оба Крейцера записывали стрелковые показатели всех команд еще и в свои маленькие приватные блокнотики.

Отстрелявшиеся легионеры блестели глазами в стороне, гордясь некоторыми отдельными успехами.

«Пацаны! Немного пузатые, но все равно мальчишки!..»

Капитан Глеб слегка отвлекся и поэтому вздрогнул, услышав за спиной непривычно длинную, злую очередь. Показывая ему знаками, что все в норме, Евдокимов еще раз разрешительно махнул рукой. На огневом рубеже стоял итальянец.

Жестко сжав губы, кудрявый О'Салливан стрелял по дальней мишени с бедра. Автомат в его руках не дергался, как у мелких, неуверенных немцев, очереди были одинаковые, звучные. Он явно знал, как работать с оружием.

Евдокимов удивленно посмотрел в сторону Глеба и поднял вверх большой палец.

Итальянец закончил стрелять, очень правильно передал автомат подошедшему офицеру.

— Послушай, где ты взял такого парня?! Он случаем не профессионал?

— Все в порядке, его биография проверена не мной, не переживай особо-то!