Игры профессионалов

— Кто это! — испуганно воскликнула Роза, когда он лег рядом с ней на огромную кровать.

— Тихо! Это я, — сказал Эйс, запуская руку ей под ночную сорочку. — Какого черта ты напялила на себя столько одежды? — недовольно пробурчал он, запутавшись в складках материи.

— Я замерзла здесь одна, — втягивая живот от прикосновения его холодных пальцев, низким голосом ответила Роза. — Ночью было холодно.

— Сейчас я тебя согрею, — промурлыкал Эйс, сжимая ее груди и жадно целуя набухшие соски.

Роза застонала, когда он раздвинул коленом ей бедра и лег на нее сверху.

— Как дела у Мелиссы? — деловито осведомился Эйс, просовывая левую руку ей под спину.

— О, как чудесно, — выдохнула Роза, прижимаясь к нему всем телом. — Но почему ты не предупредил меня? — с упреком спросила она. — К чему такая спешка? Хорошо, что все обошлось.

— Джек улетел, Мелисса была в панике, — стараясь дышать ровно, хрипло ответил Эйс. — Она не хотела ребенка, это разрушило бы ее карьеру.

— Карьеру можно было бы продолжить и после родов, — возразила Роза. — Я могла бы взять заботу о младенце на себя.

— Я хотел сделать, как лучше, думал, что она пока не готова стать матерью. Этот Ник мог бы и поберечь ее: ведь она так неопытна в этих вопросах!

Ответа не последовало: Роза временно забыла о проблемах дочери, целиком отдавшись зову плоти.

ГЛАВА 8

После неуверенного старта, проиграв две первые встречи в турнире, Мелисса взяла себя в руки и, несмотря на продолжающиеся приступы головной боли, стала постепенно набирать форму. Вскоре ее рейтинг начал медленно расти, она одерживала одну победу за другой в трудных матчах и тренировалась с завидным упорством, доводя до совершенства сложные удары. А по вечерам, ложась в постель после тяжелого дня, она засыпала раньше, чем жуткие воспоминания успевали помешать ей погрузиться в спасительное забытье.

Она скучала по Нику, то и дело порывалась позвонить ему, но всякий раз, набрав номер его телефона, клала трубку. Что она могла ему сказать? О загубленном младенце она вообще старалась не думать, боясь вновь пережить кошмар, казавшийся ей теперь лишь страшным сном. Но убежать от опустошенности и тоски одиночества ей не удавалось.

Ее отношения с Кэти слегка изменились: их обеих тяготила эта гнусная история с тайным абортом. Они предпочитали жить в отдельных номерах, а Мелисса все больше времени проводила в обществе Лайзы Ренуик, с которой выступала в парных матчах.

— Ты вернешься в Англию на Рождество? — спросила однажды у нее новая подруга, пока они ожидали в раздевалке вызова на корт.

— Нет, — покачала головой Мелисса. — Я сказала родителям, что собираюсь погреться где-нибудь на солнышке.

— Тогда поехали со мной в Калифорнию! — предложила ей Лайза.

— С удовольствием, — согласилась Мелисса.

Хэл рад был увидеть ее вместе со своей сестрой в их доме в Сан-Франциско. Узнав же о разрыве Мелиссы с Ником, он просто возликовал. Лайза, сочувствуя ее горю, попросила брата не донимать гостью назойливыми ухаживаниями, и он вел себя с Мелиссой так, как со всеми другими подругами сестры: учтиво и дружелюбно.

Родители Хэла и Лайзы — Джошуа и Ханна Ренуик — встретили ее очень тепло. Вскоре она поняла, что эти люди отличаются исключительным гостеприимством: в их доме всегда было полно гостей и посетителей. Приятели их детей свободно пользовались бассейном и теннисным кортом — в отличие от трех профессионалов, предпочитающих отдохнуть от спорта хотя бы неделю в году.

Вечером накануне отъезда, когда Мелисса, упаковав свои вещи, вышла подышать свежим воздухом и полюбоваться звездным небом, к ней подошел Хэл.

— Я не помешаю? — спросил он, приветливо улыбаясь.

— Нет, — ответила она, ничего не заподозрив.

Хэл сел рядом с ней в шезлонг и вкрадчиво спросил:

— Отчего у тебя невеселый вид, Мелисса? Скучаешь по Нику?

— Да, — печально вздохнула она. — Но он больше не хочет меня видеть.

— Он ослеп или внезапно поглупел? — попытался пошутить Хэл.

— Ни то, ни другое, — усмехнулась Мелисса. — Я обидела его, и он не может мне этого простить.

Заметив у нее на глазах слезы, Хэл погладил ее по руке.

— Не могу поверить, что ты способна на непростительные поступки, — сказал он. — Если хочешь облегчить душу, можешь рассказать обо всем мне.

— Обещаешь, что никому потом не обмолвишься об услышанном? — спросила она. — И ничего не скажешь Лайзе?

— Даю слово!

— Ник разозлился на меня потому, что я сделала аборт! — опустив глаза, выпалила она, не в силах больше носить в себе наболевшее.

— Бедняжка! — воскликнул Хэл. — Как он может быть таким черствым после всего того, что тебе пришлось испытать! Он должен винить в первую очередь себя на свою неосмотрительность.

— Так по-твоему ничего ужасного я не совершила? — недоверчиво посмотрела на него Мелисса, тронутая его сочувствием.

— Разумеется, нет! А как еще ты могла бы поступить? — захлопал ресницами Хэл.

— Родить ребенка…

— В девятнадцать лет? Ты навсегда загубила бы свою карьеру, едва добившись ощутимых успехов! Об этом он не подумал?

— Ник не слишком-то высоко оценивает карьеру профессиональной теннисистки, — с горечью сказала Мелисса.

— Да, и он этого не скрывал, этот самодовольный хряк!

— Но я даже не сказала ему, что забеременела, — поспешно вставила Мелисса. — Я знала, что он не согласится на аборт.

— А его согласия и не требовалось, — горячо возразил ей Хэл. — Ты ему не жена и вправе самостоятельно решать, как лучше распорядиться своим организмом и карьерой. Ты правильно поступила, Мелисса! И прекрати корить себя за этот поступок.

— Ты это серьезно? — с облегчением вздохнула Мелисса. Если такой славный парень, как Хэл, не считает, что она совершила ошибку, то и нечего ей убиваться.

Ни Мелиссе, ни Хэлу и в голову не пришло, что разговор их сложился бы иначе, если бы дело касалось его ребенка.

— Вполне, — кивнул он. — Конечно, я не претендую на роль беспристрастного судьи, но, по-моему, ты хорошо сделала, что порвала с ним. Надменный кабан! — усмехнулся он, презрительно прищурившись.

А тем временем «кабан», о котором шла речь, находился в Гленгарри и занят был, главным образом, тем, что старался не вспоминать о Мелиссе. Ее портрет, отремонтированный и молча врученный ему Шейлой, томился в гардеробе, повернутый лицом к задней стенке. Ник пригласил в замок на празднование Рождества Кэролайн с мужем и обеих своих племянниц, надеясь, что в их обществе ему легче будет переносить тоску одиночества. Но это не помогло, и он начал искать забвения вне дома, оставляя за хозяйку Шейлу.