Игры с кожей
Шрифт:
Не изменяя своему спокойному тону, она крикнула:
— Где детектив Клементе?
Очень белый мужчина в камуфляже и кевларовом жилете приподнялся так, что его голова и шея были видны над патрульной машиной.
— Я полковник Никерсон, Национальная Гвардия!.. Я здесь главный.
— Вы можете быть главным над ними, полковник, но не надо мной… Я буду говорить только с Клементе.
— Он больше не часть этого дела, — сказал Никерсон. Он практически кричал, и Макс не знала, было ли это потому что он хочет быть услышанным… или потому что боится.
— Они на улице, — сказал Дикс ей в ухо, имея ввиду Логана,
— Полковник Никерсон, — сказала она, ее голос был бесчувственным и почти мягким. — Вы хотите, увидеть мирное разрешение этой ситуации?
— Да, хочу. Вопрос в том… хотите ли вы?
Макс кивнула и сделала несколько шагов в сторону забора. Она услышала, как оружие пришло в движение вместе с ней — тихие смертельные щелчки в ночи.
Никерсон вышел из-за машины и встал напротив нее.
— Я не хочу ничего кроме мирной жизни, — сказала Макс.
В ее ухе Дикс сказал:
— Они в машине, она завелась и двигается прочь. Не похоже, что их кто-то заметил!
— Тогда к чему был захват заложников в Джем Пони? — спросил Никерсон с некоторым превосходством в голосе. — И зачем все это?
— Вы знаете агента Национальной Безопасности Эмса Вайта?
Этот вопрос, показалось, смутил Никерсона.
— Нет, никогда о нем не слышал.
Макс могла купиться на это — так же как Вайт исключил местные власти из его темной миссии в Джем Пони, полковник Национальной Гвардии мог быть не под его влиянием здесь, в Терминал Сити.
— Вот почему мне надо поговорить с детективом Клементе.
Никерсон выглядел растерянным.
— К тому времени, как я вас расшевелю, этот беспорядок может перекинуться на всех… Часики тикают, полковник, и ни я, ни вы ничего не можем сделать, чтобы замедлить это. Единственное, что мы можем сделать, работать с этим. И если вы действительно хотите мирного завершения всего, то сделаете то, что прилизит его. И вам стоит начать с того, что вы найдете детектива Клементе и приведете его сюда… сейчас.
— Я не знаю…
— Иначе, вы врете, что не знаете Эймса Вайта… и я буду знать, кто вы такой. — Макс жестко посмотрела на него. — Бип бип бип, полковник.
Затем она, алек и Джошуа развернулись и направились во мрак Терминал Сити, который теперь был их домом.
Глава 4. ПРИКЛЮЧЕНИЯ ОТТО
Бобби Кавасаки чувствовал как его сущность — его истинное я — проявляется. Сейчас у него было много энергии, хотя он не вставал с дивана весь день. Наркотики наконец выветрились и он смог почувствовать как его истинная сила возвращается.
В обычный уикэнд Бобби уже бы был в отключке, но даже до того, как он начался, этот уикэнд был испорчен. Ему повезло, что он отключился в четверг и очнулся уже в выходные. Если бы этого не случилось, он был был дальше — гораздо дальше — от своей цели, и чувствовал бы себя еще более безразличным чем сейчас.
Захват заложников в Джем Пони чуть было все не испортил. Бобби был трансгеном и притворялся обычным человеком, и даже Макс и Алек не знали этого. И ЦеЦе тоже. Он восхищался тем, что Макс и Алек помогают другим трансгенам, но не мог найти в себе смелость присоединиться к ним.
Может быть он отыщет в себе силы в ближайшее время —
после того, как достигнет своей цели.Если коротко, то в квартире на восьмом этаже выселенного здания Бобби был прикован к экрану маленького телевизора, — который он присвоил в секторном контрольном пункте — озабоченный переходом ситуации с заложниками в Терминал Сити. Эта обшарпанная квартира-студия с крошечной печкой, потертым холодильником, кофейным столиком, за которым Бобби ел, и старым диваном не должна была стать его домом надолго. Однажды он достигнет своей цели и закончит свой проект, и сможет действительно почувствовать себя человеком, все изменится к лучшему.
И Бобби Кавасаки наконец-то получит все, что хотел.
Поднявшись, Бобби зашел в ванную и посмотрел в зеркало. Он разглядывал себя — белое лицо, черты немного сдавленные, костная структура смахивает на рептилию — в манере, пригодной только для самобичевания.
Он слишком хорошо знал, что был экспериментом — что-то включающее добавление ДНК хамелеона в человеческое — и ученые из Мантикоры (его жестокие «родители») снова и снова напоминали ему, что этот эксперимент был неудачным. Их цель, их проект заключался в том, чтобы он мог сливаться с окружением по команде, но как оказалось, его способности проявляли себя только, когда адреналин в его крови бурлил — что-то, что он не мог контролировать.
Страх, гнев, взволнованность — любая экстемальная эмоция выдавала его, но в другое время — тишина. О, он может подстраиваться под обстановку, но в более спокойной манере, не так резко, как его создатели из Мантикоры хотели бы использовать в военных целях.
Ученые хорошо над ним поработали. В толпе азиатов Бобби казался одним из них, так же как и в толпе кавзазцев, он был многонационален как и вся Америка. Если бы он сидел рядом с афроамериканцами, они бы запомнили его как светлокожего брата, тихого, непримечательного, без особых отличий.
Конечно, это было целью Мантикора — его задачей было замаскироваться и ускользнуть незамеченным, и если кто-нибудь вообще запомнит Бобби это будет расценено как поражение.
Мантикоре нужен был невидимый человек.
И иногда для Бобби это было самым слабым местом. Внезапно его маскировочные способности проявлялись в самое неподходящее время. Он провалил несколько собеседований на работу и первых свиданий, когда просто исчезал из поля зрения из-за нервного желания понравиться.
И когда он начинал исчезать, он не мог ничего сказать, не смел привлекать к себе внимание, чтобы не выставить себя уродом, котрым являлся Но так было до наркотика.
Наркотик — а точнее триптофан — действовал на его метаболизм X3 иначе, чем на его более поздних братьев и сестер из X5. Он знал, что препарат позволяет контролировать их приступы, делает их более человечными. С Бобби результат был более экстремальным. Конечно, он удерживал его от исчезаний, но он также удерживал его от жизни.
Таблетки заставляли его чувствовать себя так, будто бы на его груди был вес в сотню фунтов. Он хотел спать, был медлительным и не мог контактировать с миром. Это позволяло ему сохранить работу, но он все равно оставался невидимым человеком: никто, даже в беспокойном Джем Пони, казалось, не заметил Бобби или его летаргию. Его босс, Нормал, считал апатичность Бобби обычным поведением, свойственным его подчиненным-бездельникам.