Игры с кожей

Она благодарно кивнула и набрала номер Клементе. Он ехал в машине. Она в нескольких словах описала ему ситуацию.

— У вас есть убийца и улика? — переспросил он.

— Они под охраной.

— Где вы держите этого Бобби Кавасаки?

— Готов записать адрес?

— Всегда готов.

Она продиктовала адрес.

— Приезжай один.

— Это за пределами Терминал Сити, Макс. Что случилось с нашим договором?

— Наш договор утратил силу, когда федералы убрали тебя с передовой. Ты хочешь раскрыть это дело и стать героем для обеих сторон? Тогда ты должен просто довериться мне… и поторопиться.

Клементе прибыл через пятнадцать минут. Они быстро описали ему ситуацию, и Макс проводила его в ванну.

Келпи становилось все хуже.

С него сняли одежду, язвы покрывали все тело. Он до сих пор сохранил сильное сходство с Логаном. Скорее всего вирус запер его в той форме, которую он принял последней. Его температура оставалась высокой, хотя холодная вода не давала ей расти.

Логан сидел на бортике ванны, склонясь (но не прикасаясь) над Келпи. Клементе подошел к ванне, а Макс осталась в дверном проеме.

Посмотрев вниз на жалкое существо, Клементе зачитал его права, а потом просто спросил:

— Зачем?

— Чтобы быть с Макс, — сказал Келпи, покашливая. — Она любит обычного человека… Логана. Я должен быть Логаном.

Детектив повернулся к Макс. Ее лицо оставалось непроницаемым, несмотря на то, что эмоции переполняли ее.

— Он работал с нами в Джем Пони, — сказала Макс. — Никто никогда не обращал на него внимания. Но я думаю, что он, как и все, хотел, чтобы его заметили.

За ее спиной, Джошуа добавил:

— Чтобы его заметила ты, Макс. Ты спасла его, когда Мантикора горела. Макс… он любит тебя. Не так, как Джошуа любит Макс, а как… как я люблю Энни.

Макс почувствовала, что на глаза навернулись слезы — проклятье!

Клементе тряс головой.

— Это точно не заставит жителей Сиэтла принять сторону обитателей Терминал Сити. То есть… трансген убивает людей и шьет костюм из человеческой кожи… чтобы добиться другого трансгена.

Макс угрюмо кивнула, посмотрев на лежащего в ванне и страдающего от жара голого Келпи. Он казалось не слышал того, что они говорили, и не понимал, какие проблемы создал. Штурм должен начаться меньше чем через три часа, и она ничего не могла сделать, чтобы остановить его. Они будут делать то, чему их научили в Мантикоре, только драться они будут со страной, которая никогда не планировала создать их.

— Хуже и быть не могло, — сказал Клементе. — Как будто сценарий написал Эймс Вайт.

— Может так и было! — крикнул кто-то.

Алек.

Потеснив Джошуа, привлекательный X5 встал рядом с Макс в проеме и сказал:

— Не думаете, что кто-то толкнул нашего мальчика-хамелеона через край?

Все повернулись, и Джошуа отошел в сторону, позволив Алеку занять центральное место в дверном проеме.

— Дикс только что начал химический анализ таблеток, которые принимал Келпи. Они и вправду содержат триптофан… но в основном это наркотик, который Дикс не смог распознать.

— Дерьмо, — выругалась Макс. — Мы должны идентифицировать его!

— Уже сделано. Дикс взломал один из компьютеров дяди Сэма и нашел ссылку на то же химическое соединение. Кажется это препарат под названием «Калинезис» — Это секретные данные! — раздался голос Готтлиба из гостинной.

Макс и Клементе пошли в комнату из которой раздавался голос. Там были Готтлиб и Чудачка Синди, которая стояла за кухонным столом и потрясённо смотрела.

— Где, ну…? — сказал Клементе.

— Кожаный костюм был в большом пластиковом мешке для одежды в моём чемодане, — сказал Готтлиб — Не думаю, что улики пострадают при его извлечении оттуда. Лучше скрыть его, учитывая некоторые из… обстоятельств данного дела.

— Я вынужден согласиться, агент Готтлиб, — кивал Клементе.

— Надеюсь, вы не возражаете, что прерываю вас, — сказала Макс, проходя между ними и акцентируя внимание на агенте УНБ. — Но что вы подразумеваете, классифицируя этот наркотик, как «секретную разработку»?

Готтлиб отвечал спокойно, будто хотел слышать свои слова.

— Калинезис — психотропный препарат, созданный УНБ с целью шпионажа.

— И никто за пределами УНБ не хочет заполучить в свои руки это барахло? — спросил Клементе.

— Может быть никто за пределами УНБ этого и не делал, — сказала Макс. — …Вайт?

Момент спустя Макс уже блыла на краю ванной.

— Где ты брал эти наркотики? — спросила она у Келпи.

— Эээ… у медсестры Бэтти… в больнице Огни Гавани.

— Но в один прекрасный день она исчезла, — сказала Макс.

— Как… как ты это узнала?

— Долгая история, — сказала Макс.

— И… и у тебя нет времени рассказать об этом?

— Нет. — Макс повернулась к Логану, стоящему позади. — Ты можешь принести фотографию Эймса Вайта?

— Хоть сейчас, — сказал он и ушёл.

— Где ты получал наркотики после исчезновения медсестры? Кто был твоим поставщиком? — спросила Макс у Келпи.

— Просто… какой-то парень. Парень… который стал принимать клиентов Бетти.

Логан пришёл с только что распечатанной фотографией и передал её Макс. Она показала её Келпи.

— Это, случайно, не твой дилер?

— Да, — сказал Келпи — Это… это он.

— Стойте, стойте. Что здесь происходит? — спросил Клементе, стоя в дверном проёме.

Макс показала фотографию — Я думаю, ты узнаешь это лицо.

— Специальный агент Эймс Вайт. Так что ты говорила…?

— Я не отрицаю, что это не Келпи. Ваш умирающий убийца только что признался, что Эймс Вайт, агент УНБ, именно тот человек, который дал ему наркотики, превратившие его в психопата.

— И зачем он…? — затем Клементе сам ответил на свой вопрос — Это медиа война, публичная травля трансгенов.

— Бинго, — сказала Макс.

Из прихожей бывший агент УНБ Отто Готлиб протиснулся в маленькую комнату, присоединившись к разговору, чтобы рассказать о своём видении происходящего.