Игры с отчимом

Интересно, чтобы он подумал застав меня в таком виде? Что вообще может подумать и почувствовать отчим при виде своей юной почти обнаженной падчерицы, в приступе первобытного наслаждения, которое рождало на ее лице выражение мечтательного страдания и будто бы робкого призыва… помоги мне, я одна не справляюсь… А если бы знал, что именно он довел ее до такого состояния?

Я смотрела на себя в зеркало и размышляла – захотел бы он меня такую, уязвимую, изнывающую и страдающую в наслаждении или быть может почувствовал ко мне отвращение? Выглядела ли я омерзительно? Сама я себя в этот момент ощущала именно так, вперемешку с каким-то сладостным похотливым чувством.

Больше всего на свете сейчас мне захотелось, чтобы он вошел и увидел меня такой. А на втором месте списка моих желаний было усесться на пол, раздвинуть широко ножки и отодвинув проклятые трусы в сторону, начать более активно ласкать себя, но если все что я делала до этого мне каким-то образом удавалось оправдать своему мозгу, что я якобы случайно, то тут прикинуться невинной овечкой уже не получится. Да только желание было слишком сильным…, при том я чувствовала, что по-другому мне не удастся взобраться на вершину наслаждения или страдания. Не понятно. Но это чувство незавершенности было просто невыносимым. С тяжёлым вдохом я сдалась сама себе и рухнула на пол. Зеркало на дверце шкафа было во всю высоту, благодаря чему я продолжала видеть свое отражение.

Загадочная мечтательно сть и мольба непонятно о чем в моем лице показались на удивление незнакомыми. Мне было жарко, я обливалась потом. При этом его цвет оставался привычно белым, только щеки покрыл румянец под цвет моих нежно-розовых сосков. Такого же цвета сейчас были и мои губы, глянцевые от обилия слюней. Я не замечала, как легонько облизываю их и посасываю, каждую по очереди.

Приняв позу сидя, я при помощи руки раздвинула свои ноги, представляя как бы это сделал он, но не спешила заканчивать начатое, хотя меня всю лихорадило, а в трусиках стреляло нетерпеливым пульсом. Но мне хотелось хорошенечко рассмотреть себя прежде, чем все это закончится. Какой бы меня видел отчим, если бы был рядом и если бы делал со мной все то, что я делала мысленно его руками.

Даже если мой молящий взгляд и дрожащая нижняя губа и делали меня жалкой, при этом я все таки была невероятно привлекательна. Осознание какой-то особой невинной красоты пришло ко мне только сейчас, в этом подтексте…

Раньше я считала себя просто симпатичной девочкой, худенькой, светловолосой… которая выглядела чуть младше своих лет, но с уже сформировавшимися изящными изгибами тела и миловидной мордашкой. Но теперь мне стало ясно насколько по-настоящему соблазнителен мой невинный облик. Белая кожа, тоненькие кисти рук, щиколотки, худенькие ножки, маленькая, но не по размеру высокомерная грудь с устремленными кверху аккуратными сосками цвета юной розы. В школе я несильно пользовалась популярностью среди парней. Мальчишки моего возраста предпочитали более созревших девочек, с большой жопой и сиськами. Для них я была обычной девчонкой, сверстницей, но для своего отчима я была Лолитой… нимфеткой. Невинным и недоступным ангелом, который сейчас глядел на меня с отражения в зеркале. Он бы не смог не возжелать меня, увидев такой… не смог бы даже отвернуться, увести взгляд, выйти из комнаты.

Я увидела, как по моему лицу поползла игривая улыбка, когда я пустила руку между раздвинутых ног. Я представила, что дядя Леша как всегда заперся в мою комнату, увидел меня такой и замер (как это было вчера), после чего вместо того, чтобы уйти прикрыл за собой шторку изнутри и начал смотреть на меня сверху вниз, как смотрел прошлой ночью, когда я ворочалась на кровати и умоляла его раздеть меня.

Медленно схватившись за промокший до нитки липкий мостик трусиков, прикрывавший единственное не обнаженное место на моем теле, я стала отодвигать его в сторону. Меня удивило то, насколько большим и порозовевшим, почти красным, стал мой цветок и как он удивительно распустился…

Подавив в себе гнетущее чувство стыда, я пустила между приоткрытых «лепестков» два пальца и провела верх-вниз, знакомясь с новым ощущением. До этого я гладила только через трусики, а когда прикасалась к себе в душе чтобы подмыться, трогала себя исключительно механически, думая лишь о гигиене. Сейчас же мои движения стали неторопливыми и чуткими. Я несколько раз повторила это движение, пораженная тем сколько влаги успело из меня выйти…

Трогать себя там напрямую, а не через трусики оказалось гораздо приятнее, но этих движений очень скоро перестало быть достаточно и пальцы интуитивно нащупали самое чувствительное место, прикосновения к которому тут же отзывались по всему телу. Им оказался клитор. И я принялась трепетно и нежно теребить его средним пальцем. Ощущения растущие во мне казались трудно описуемыми. Я представляла, что отчим смотрит на меня и это вызывало головокружительный взлет грязного, но очень сладкого удовольствия. Из меня невольно начали вырываться громкие стоны, даже крики, которые я не контролировала. Меня куда-то поднимало, все выше и выше. Крики становились все громче, а это чувство не отпускало. Если бы в комнате действительно находился дядя Леша, я начала бы умолять его о помощи, как молила вчера ночью. Но его тут не было, а я уже вся облилась потом и вязкой слизью. В комнате стало невыносимо жарко, у меня как в предсмертных судорогах затряслись ноги. Я все теребила и теребила, более не в силах этого выносить, но и не имея власти над собой остановиться.

Затем наступила эйфория. По всему телу пробежала волна удовольствия и долгожданного удовлетворения и я повалилась спиной на пол. Какое-то время у меня кружилась голова, а к легким постепенно возвращалась способность нормально дышать. Я ощущала свое тело ватным, бесконечно невесомым и охреневала от того, что только что произошло. Мой первый оргазм? Нечто подобное я видела в порнухе, которую иногда смотрела исключительно из любопытство. Мне казалось, что девушки симулируют, что от простых прикосновений к самой себе ничего такого невероятного быть не может. Ну либо со мной что-то не так. Как же я ошибалась…

Со мной это было в первый раз. Хотелось сказать, что я ощущала себя, как Колумб, открывший Америку, но он даже понятия не имел о ее существовании, когда отправлялся в плавание. У меня же моя Америка всегда находилась под носом, я все прекрасна знала и понимала, но почему-то не делала этого.

При этом я чувствовала себя достаточно мерзко после содеянного. К разуму вернулась способность здраво мыслить и я обнаружила себя валяющейся на полу, с еще подергивающимися раздвинутыми в сторону ногами, голую, трусики сдвинуты на бок и из них выглядывает моя истекающая соком пися… теперь совсем красная. А мои фантазии… что я представляла, занимаясь всем этим.

В общем, следом за накрывшим меня удовольствием, пришло жесточайшее чувство отвращения к самой себе. Поднявшись с пола, я укуталась в полотенце и отправилась в уличный душ, чтобы смыть с себя всю эту грязь, пот и слизь между ног… ну почему ее так много? Мылась я прямо холодной водой, стараясь подолгу не прикасаться к своей промежности. Там же постирала трусики и вывесила их на веревку.

Могу поклясться, что на пару минут меня охватил душу леденящий страх беременности, но потом я вспомнила уроки биологии и от сердца сразу отлегло. Все остальное как то резко перестало иметь значение. Ну, подумаешь потрогала себя там. Мое тело. Пусть даже подрочила… и что? Все девчонки так делают. Лучше сама себе, чем с каким-то слюнявым Кириллом, от которого можно еще и залететь…

А то, что я представляла отчима и именно он меня возбудил – нормально ли это? Кстати говоря, когда я вешала трусы на веревку, мы случайно встретились взглядами. Второй наш участок находился впритык к этому, их даже ограждал один забор. Отчим выпиливал какую-то деталь из бруса и видимо решил немного отдохнуть. Когда он выпрямил спину, убирая инструмент в сторону и поднял голову, я как раз вышла на задний дворик, где находилась бельевая веревка, а в паре метров от нее наш новый, строящийся дом…

На нем были только старые видавшие виды шорты и обмотанная на голову футболка. Все его загорелое тело пылало здоровьем и богатырской силой. Правда поза, в которой он застыл, показалась мне если не угрожающей, то по крайней мере напряженной. Из под щелки его глаза сузились, присматриваясь ко мне и я решила, что будет странно никак не отреагировать и помахала ему рукой. После недлительной паузы отчим ответил мне тем же и я, испытывая крайнюю степень дискомфорта, отправилась домой.

Вчера я показала ему свои сиськи… потом было то, что было и последствия этого мне еще предстоит расхлебывать перед мамой. Ну а затем отчим все-так раздел меня…