Игры теней

— Ты отдохнул? Можешь говорить?

— Теперь мне только и остается, что говорить, — усмехнулся в ответ верховный техножрец, выворачивая шею и глядя на Альказа, чуть оскалившись. — Но сначала ответь мне, как ты умудрился утащить меня за собой? Ведь, по всем канонам, я уже должен был быть на пути к острову старых.

— Меня поддержали духи корабля и крепости. Им почему-то нужно, чтобы мы были вместе. Во время моления я это услышал и рассказал верховному техножрецу крепости. Сначала он попытался оспорить мои слова, но потом, подумав, согласился помочь и обратился к тем, кто действительно решает такой важный вопрос. В итоге ты оказался здесь.

— И теперь у тебя ко мне большая куча вопросов, — кивнул верховный, медленно переворачиваясь на другой бок.

Ксеноброн примчался до того, как адепты и рабочие особи закончат смазывать быстро твердеющую шкуру техножреца смягчающим гелем. Бросив на работающих ксеносов недовольный взгляд, Альказ звучно раскрыл шейный гребень и, с треском сложив его, негромко прошипел:

— Нам нужно поговорить.

— Не спеши, ксеноброн. Я еще не полностью проснулся и туго соображаю. Потерпи немного. Мы поговорим. Обязательно, — ответил верховный, и Альказ, уже отлично знавший его мимику, успел заметить, как обращенный к нему глаз чуть прикрылся, словно подмигивая.

Сообразив, что ему пытается показать верховный, Альказ кивнул и, отступив в сторону, присел на свободное кресло. Старый хитрец отлично понимал, что молодого, полного сил генерала разрывают противоречивые чувства. Получив назначение, он стремился начать новую службу, но не понимал, что именно должен делать. Но начинать столь серьезный разговор при непосвященных верховный не хотел. Даже служба интересам империи должна иметь свои тайны.

Дождавшись, когда послушники уйдут, Альказ облегченно вздохнул и, покосившись на дверь, тихо спросил:

— Где мы можем поговорить без помех?

— Только здесь. Моя каюта экранирована от любого вида прослушки. То, что здесь будет сказано, станет известно только духу линкора.

— Тебя уже посетил верховый дредноута?

— Еще нет. Но я знаю его планы, — усмехнулся техножрец, чуть встопорщив гребень.

— И каковы же они?

— Он в недоумении. Твое назначение стало неожиданностью для всех техножрецов. Ты должен был стать командующим крепости и таким образом обеспечить защиту Ксены. Но верховный управляющий решил по-своему. И меня это настораживает. Но теперь, когда сабля командира флагмана пограничного флота вручена, выхода нет.

— Выходит, я был прав, и это почетная ссылка, — мрачно кивнул Альказ.

— Не все так плохо, друг мой. Я склонен считать это не ссылкой, а очередным испытанием твоей удачи и благоволения к тебе духов машин. К сожалению, глупцы из простых боеособей и младших офицеров линкора разнесли весть о появлении избранного командира раньше, чем мы успели в этом убедиться. И теперь верховный управляющий подвергает тебя своим испытаниям. И это будет самым тяжелым из них.

— Не понимаю, — покачал головой Альказ. — О чем ты говоришь? Все твердят о какой-то избранности, а я и понятия не имею, о чем речь.

— Это старая легенда, — вздохнул верховный. — В армии Ксены ходит притча, что когда над нашей системой нависнет смертельная угроза, среди офицеров среднего звена появится один, которому во всех делах будет сопутствовать удача. И что он своей волей сумеет сломать все старые или мешающие ему устои. Похоже на твои дела, не так ли?

— Это просто совпадение, — растерянно протянул Альказ. — Тем более что я был не один. Рядом со мной всегда был мой экипаж и ты.

— Но они все равно верят, что это ты. Смелый, решительный, скромный, из хорошей линии потомственных офицеров. Скромен, не склонен к самолюбованию. Твои достоинства можно перечислять очень долго. И это хорошо. Простым воинам нравятся такие офицеры, — ответил верховный, иронично усмехаясь.

— К чему ты говоришь это все? — не понял Альказ.

— К тому, что теперь ты должен склонить на свою сторону не только экипаж линкора. Он и так твой со всеми потрохами. Теперь на твою сторону должен встать весь пограничный флот. Только так мы сможем решить стоящую перед нами проблему.

— Какую именно? — устало спросил ксеноброн.

Все эти хитросплетения и интриги навевали на него беспросветную тоску.

— Сейчас перед всем пограничным флотом, а значит перед тобой, в первую очередь стоит одна, но очень большая задача. Понять, как бороться с аномалией, что появилась на нашей границе. И теперь я намерен спросить тебя. Что ты собираешься делать с этим?

— Есть у меня одна идея. Но для ее реализации мне потребуется помощь вашего сословия.

— И в чем именно? — с интересом спросил верховный.

— Я подумал, если наши корабли пропадают в этой аномалии без следа, то почему бы нам не попробовать запустить туда один из маленьких кораблей мягкотелых, с ними же на борту?

— И что потом? — продолжал допытываться верховный.

— Техножрецы настроят внешнюю связь корабля мягкотелых так, чтобы они могли видеть все, что находится вокруг, а мы, подойдя как можно ближе, будем принимать это изображение нашим комплексом связи. Так что даже если рабы погибнут, мы будем знать, кто именно уничтожил их.

— А если мы не сможем подойти так близко? — неожиданно спросил верховный.

— Значит, нужно взять два корабля, и использовать второй как ретранслятор, — быстро нашелся Альказ.

— Гениально, — радостно рассмеялся техножрец. — Просто и гениально. Ты действительно избранный.

— Вот только ты не повторяй этой глупости, — отмахнулся ксеноброн.

— Не вздумай сказать это при посторонних, — ответил верховный, неожиданно оборвав свой смех. — Тебя считают избранным, а значит, ради спокойствия и процветания империи ты станешь им.

— Но ведь это обман, — развел руками Альказ.

— И что?

— Как это что?! — возмутился ксеноброн. — Я офицер армии Ксены, и любой обман — это урон чести офицера.

— Урон, если офицер обманывает для собственной выгоды, — хитро прищурившись, кивнул верховный. — Но если ты допускаешь обман ради благополучия империи, то это уже не обман, а тактическая хитрость.

— И в чем разница? — фыркнул Альказ.

— В том, что ты не ищешь личной выгоды, — наставительно ответил верховный.