Игры в личную жизнь

– Откуда ты знаешь об этом? Ты же не разговаривала тогда, значит, не могла ни у кого спросить?

– Васька меня навещал и рассказал обо всем. Мои молчали, как партизаны. Были донельзя озадачены моим состоянием, а о трагедии не упомянули ни разу в моем присутствии. Лишь однажды я подслушала, как тетка вздыхала и говорила тете Соне: «Ах, бедный мальчик», «Как жаль бедного мальчика»...

Я надолго замолчала, пытаясь справиться с горечью от накативших воспоминаний. Голова моя покоилась на груди полковника, руки его не творили ничего противозаконного, лишь тихонько поглаживали меня по волосам, поэтому отстраняться от него я сочла за лишнее. К тому же на его груди мне было хорошо и покойно. Наверное, про таких мужиков говорят, что за ними, как за каменной стеной. Нет, его жена все-таки дура! Может, он и не романтик, излишне прямолинеен и иногда даже черств, но что честен и надежен, тут сомнений не было. Странно вообще, что поначалу он попал у меня под подозрение вместе со своей дочерью. Еще тогда бы стоило приглядеться к нему повнимательнее, поговорить по-человечески, выяснить все, глядишь, половины тех бед, что случились, не произошло бы...

– Это и есть мой скелет в шкафу, – задумчиво пробормотала я и тут же в преддверии его дальнейших расспросов поспешила добавить: – Но мстить мне не за что и некому! Валентин был сиротой и так же, как и я, жил у тетки. Вернее, он жил в интернате. Тетка брала его на каникулы к себе. Она умерла. Мне тетя Соня как-то однажды об этом сказала. Может, горя не вынесла, может, еще что... Но у нее никого, кроме Вали, не было, так что месть с этой стороны исключается.

Полковник продолжал молчать, не переставая теребить пряди моих волос. То ли разомлел, то ли размышлял, пойди догадайся. Я решила терпеливо дожидаться окончания повисшей паузы и принялась рассматривать пейзаж за окном. Пейзаж как пейзаж. Два ряда пятиэтажных домов. Две пешеходные дорожки, обсаженные американскими кленами. Клумбы с чахнувшими от пыли астрами. Чуть дальше виднелся бок магазина. Машины... Да, да, именно машины!

– Ты заметил? – шепотом спросила я и, выпрямившись, ровно села на своем сиденье.

– Что именно?

Либо полковник окончательно потерял бдительность и разум от близости со мной, либо своим непониманием хотел усыпить мою тревогу, но выглядел он почти безмятежным, когда я начала ему говорить о двух машинах, что расположились под сенью американских кленов метрах в тридцати от нашей «копейки».

– Сашенька, ну перестань. Ну, стоят две машины, и что с того?

– Они ехали за нами от самого гаражного кооператива! Я точно помню, просто не акцентировала внимания на этом. Думала, это случайность. А когда нас развернуло поперек дороги и потом мы съехали на обочину, они проделали тоже самое! Хватит прикидываться, Иван, ты не мог их не заметить в зеркале заднего вида. Признавайся, заметил?

– Ну, заметил, и что с того? – Иван посуровел и принялся постукивать пальцами обеих рук по баранке руля. – Мало ли кто где ездит... Ну остановились они следом за нами, может, живут здесь?

– Почему тогда никто из машин не вышел? Вон, смотри... Как сидели, так и сидят.

Темно-бордовая «девятка», стоящая ближе к нам, была под завязку заполнена народом. Рассмотреть с такого расстояния точное количество пассажиров мне не удавалось, но что там сидели не один и не два человека, я видела отчетливо. Второй автомобиль – «Опель» грязно-серого цвета – был с тонированными стеклами. Разглядеть что-либо в его салоне было невозможно.

Машины стояли, не делая никаких попыток тронуться с места. Численный состав в салонах тоже не менялся. Никто не выходил, и никто туда не подсаживался. Стояли мы на этом месте минут десять, никак не меньше. И они тоже...

– Это слежка за нами, полковник. Хочешь проверить?

Без лишних слов Иван завел машину и медленно поехал вперед. «Девятка» и «Опель» двинулись следом.

– Видимо, ты права, Саша, – озадачился он. – Странно, что я сам не обратил на это внимания. Видишь, как твое присутствие на меня действует, а ты еще говоришь...

– Я ничего не говорю, между прочим! Я просто не хочу никаких решений, никаких шагов ни в одну из сторон, пока наши дети не будут найдены и пока весь этот кошмар не закончится! Это так тяжело понять? – почти закричала я и отчего-то жутко разозлилась на него, такого уравновешенного и спокойного даже в немыслимых ситуациях. – Ты совсем забыл, зачем мы здесь?

– Нет...

– Тогда к чему все это? Твои признания и все такое... Разве время сейчас? Дети пропали... У нас похитили наших детей! Я вообще удивляюсь, как я сохранила рассудок до сих пор! Это, наверное, злость на Славку за его выкрутасы спасла меня от безумия. Мне некогда было бояться, потому что все это время я задавалась лишь одним вопросом: как такое могло произойти с моим сыном?.. А сейчас... – Я резко крутнулась на сиденье и уставилась через заднее стекло на две машины, в точности повторяющие траекторию нашего движения. – Они все еще едут за нами, Иван! Интересно, чьи это люди? Может, им известно что-то о Славке и Вике? Может, спросим у них?

Он мельком посмотрел на меня как на умалишенную и продолжил движение. Да, они с дочкой умели так посмотреть на людей, что хочешь не хочешь, а ощутишь себя дурочкой. Эдак полуприкрыв веками огромные фиолетовые глазищи, со снисходительным пониманием и унижающей тебя жалостью во взгляде. Посмотрят и тут же отвернутся, да-а... Ох как же я взбесилась в этот самый момент! Волна желчи и бессильной ярости просто затопила меня по самые уши. Я еле сдержалась, чтобы не броситься на него с кулаками. А вместо этого...

Вместо этого на ближайшем светофоре, когда полковник был вынужден остановить машину, я открыла дверь со своей стороны, выскочила на улицу и уже через пару минут требовательно стучала кулаком по стеклу «девятки». Пока парни, а их было пятеро, совещались о чем-то между собой, мне удалось их рассмотреть как следует. Как можно было назвать их одним словом? Банда... Банда, да и только. Широкие плечи, бритые затылки, мутные глаза. С такими людьми в темное время суток лучше не конфликтовать, а еще лучше – и вовсе не встречаться. Сейчас был день. Народу кругом было полно, поэтому я рьяно и не совсем обдуманно пошла с ними на конфликт.

– Какого черта вам от нас надо? – рявкнула я без лишних предисловий, когда стекло со стороны водителя опустилось до самой крайней отметки. – Только не надо выкатывать на меня пустые глаза и говорить, что вы ничего не понимаете! Вы следите за нами от гаражного кооператива! Я сейчас позову милицию, мы проедем в отделение... все, а там вы мне точно ответите. Если не хотите говорить здесь и сейчас!

По салону прошел неясный гул, могущий означать все, что угодно: от возмущенного рокота до равнодушного удивления по поводу моего явного безумия. Сзади принялись сигналить, очевидно, зажегся нужный свет светофора. Мне было плевать на то, что я кого-то задерживаю, что являюсь объектом чьего-то внимания. В сложившейся ситуации мне это как раз было на руку. Чем больше народу видит меня рядом с этими парнями, тем больше свидетелей. Парни, очевидно, это тоже поняли, потому что немногословный водитель кивнул мне подбородком на поворот в крайнем левом ряду и процедил еле слышно:

– Отъедем...

Лавируя меж отчаянно сигналящих автомобилей, не видя того, что сталось с полковником и его красной «копейкой», я выбралась на обочину дороги и быстро пошла в сторону поворота. Это был даже и не поворот вовсе, а небольшой тупик, заканчивающийся полуразрушенным ограждением какого-то долгостроя.

Булыжники, пыль, вывороченные корни деревьев... Среди всего этого мне пришлось пробираться, чтобы вновь лицезреть группу молодых людей, которые добрались на двух машинах туда несколько раньше меня и теперь терпеливо дожидались моего появления. Из бордовой «девятки» между тем вышли двое – водитель и парень, что сидел рядом с ним. Оба под два метра ростом. С одинаковым саженным разворотом плеч и тупым упорством во взгляде. Да, пожалуй, разговорить их мне вряд ли удастся, но попробовать все же стоит. Иначе мне придется ходить по замкнутому кругу еще очень долго и ждать, пока господин полковник соизволит пустить в ход свои методы. В суть которых он, кстати, меня так и не посвятил. Приехать-то сюда он приехал, а что дальше? Так и будет сидеть и ждать, что ему Вику приведут за ручку?..

Когда до парней оставалось чуть меньше пары метров, я замедлила шаг, а вскоре и совсем остановилась. Близкое соседство таких громил, скажем прямо, немного поубавило мой пыл. И слова, готовые сорваться с губ, моментально застряли в горле. Но ребята были из догадливых, они сами начали беседу.

– Что хотели, леди? – обратился ко мне водитель в удивительно приятной манере и даже чуть склонил голову, то ли в знак уважения, то ли пытаясь рассмотреть меня получше.

– Кто вы и зачем преследовали нас? – Я старалась, чтобы голос мой не дрогнул, но тут же совершила глупость и оглянулась. Открытие было неутешительным. С того места, где я стояла, проезжей части автодороги не было видно.