Игры в личную жизнь

– Не ори на меня, не в окопах!

Меня уже вовсю лихорадило, и если честно, я плохо соображала, что вокруг происходит. На заднем плане, за этими двумя умниками, мелькали какие-то тени. Кто сдавленно кричал, кто-то лязгал каким-то железом. Может, я тоже уже давно была под прицелом, кто знает? Все это не имело для меня сейчас никакого значения. Я была у цели, держала эту самую цель на мушке и ошибочно полагала, что контролирую ситуацию.

– Ты затеял все это, чтобы отомстить Лукашину, – перевела я дуло пистолета с полковника на Валика. – А заодно и мне! Тебе нужно было полновластное правление в городе, ты не знал, как этого добиться. И тут появляюсь я... План созрел молниеносно, так, Валик? И ты начинаешь такую тонкую игру, что просто дух захватывает! Узнаешь о проблемах моего сына, крадешь диск из моей квартиры. Загоняешь Славку в тупик, заставляешь его покинуть город. В чем тебе вполне удачно помогают полковник с его дочкой, доставив Славку тебе почти до места. Зачем нужно было калечить столько людей, Валик? Виктор, Настя, бедный парень с видеокамерой... Я ведь еще до вчерашнего дня подозревала Лукашина и его охранника. Думала, что это они подставляют тебя и твоего Арсения.

– Что же заставило тебя изменить свое мнение? – спокойно, без намеков на страх или злость, поинтересовался Валик.

– Фотографии! На них мой сын в твоем саду привязан к дереву! И еще твое знакомство с этим вот... – хотела сказать что-нибудь грубое, но передумала. Слишком уж взбешенным выглядел полковник. А ну как нервы у бывшего военного не выдержат и он кинется на меня врукопашную? – И тогда я все поняла... Кого не мог бы убить Лукашин, кто был ему так дорог? На кого у него не поднялась бы рука? Я позвонила тете Соне и узнала, что тебя тогда спасли! А мне ничего не сказали, потому что...

– Потому что мне ампутировали руку и выглядел я ужасно, как урод, одним словом, – горестно заполнил мою паузу Валик. – Твои нервы пощадили, а потом тебе стало не до меня.

– Чего ты не смог мне простить? Да? Все ведь из-за этого, так?!

– Вот дура! – снова не ко времени встрял второй скрипкой полковник. – Сашка! Ну отчего ты такая тупая? Неужели не понимаешь, что Лукашин использовал тебя! Что с первой минуты ты точно шла по пути, который он тебе наметил? Я еще тогда сказал тебе, что все это сильно смахивает на хорошо спланированную акцию. Так и оказалось! Правда, в его плане было несколько слабых мест, но ты без труда их заполнила. Лукашин, зная тебя, сделал ставку на твою чувствительность и недальновидность и не ошибся... Опусти, пистолет, детка! Я прошу тебя!

– Иди к черту! – огрызнулась я, начиная потихоньку запутываться. Этому чертову стратегу все же удалось сбить меня с толку.

– Как ты думаешь, почему ты беспрепятственно вошла в этот сад? Почему на тебе эти тряпки? Кстати, гадость ужасная, выглядишь, прости господи, как не знаю кто! – Он, к моему изумлению, неприлично выругался. – Как думаешь, почему? А потому, что тебя здесь ждали, Саша! А одежда твоя почти в точности копирует тот туалет, что был на тебе в тот страшный день много лет назад. Ты забыла, а они оба помнили это с точностью. И на этом решил сыграть Лукашин! Он знал, что Вадим не причинит тебе вреда. Знал, что поднимется в его душе, когда он тебя увидит во всем этом... Ты же знала, что попасть сюда простым путем невозможно! Здесь же везде видеокамеры и охрана! А ты вошла через калитку просто так...

– Здесь человек Лукашина, – выпалила я за секунду до выстрела, который просвистел над самой моей головой и ударил в левый бок Логинова, повалив его на спину и мгновенно изгадив спортивную кофту с длинными рукавами неряшливым темно-багровым пятном.

Что происходило потом, слилось для меня в один жуткий огненный вихрь. Захлебываясь, кашлял где-то сбоку автомат бесконечными очередями, косящими прекрасную экзотическую растительность сада. Ему вторили одиночные выстрелы из моего же пистолета, который у меня отобрал полковник и, накрыв меня собой, стрелял из него по той самой карликовой вишне, за которой я не так давно пряталась. Валик медленно полз к крохотному прудику и тоже стрелял. Откуда у него-то взялся пистолет, ума не приложу? Все вокруг ухало, свистело, грохотало смертоносным железом. Так мало мне было этого ужаса, тут еще и полковник змеем шипел мне в самое ухо:

– Идиотка! Что сумела натворить! Пороть тебя, Саша, некому, а мне все некогда. Ну, подожди, утрясем тут все дела, я тебе такой разнос устрою...

Устроил мне разнос, как ни странно, не он, а мой родной ребенок.

Появился он, когда все уже произошло и окончилось. Когда пахнувший порохом туман начал рассеиваться над садом. И кто-то где-то громко стонал, и противно гукали сирены «Скорой помощи» и милиции по ту сторону забора. Полковник к тому времени уже сел, с брезгливой миной отшвырнул от себя пистолет, не забыв его тщательно протереть перед этим, провел по лицу рукой, сильно надавив пальцами на глаза, и глухо пробормотал:

– Ну, вот и все... кажется...

Тут-то и появился мой Славка. Шел он со стороны заднего крыльца дома, странно пригибаясь, будто что-то пытался отыскать в густой траве. Потом увидел нас с полковником и бросился уже бегом.

– Мать! – глухо простонал он и всхлипнул почти по-детски, тычась мокрым, как у щенка носом, мне в шею. – С тобой все в порядке, ма? Ты цела? Слава богу! Слава богу...

Я могла лишь согласно трясти головой и беспрестанно всхлипывать, вцепившись в его плечи и густые, пахнувшие родным запахом волосы.

– Славка, родной мой... – пискнула я, когда он не без помощи полковника поставил меня на ноги. – Не верь этому человеку! Он чудовище! Иуда!

Тут-то мое родное чадо и выдало мне все по полной программе. Оказывается, я должна была ему и только ему быть обязанной. Что от него, как ни от кого другого, зависела моя безопасность. Что он сделал все, чтобы обошлось без лишних жертв. И так далее и тому подобное... От такого шквала его возмущения я даже забыла напустить на себя строгость и призвать сына к ответу за его грехи, которые положили начало всем нашим неприятностям.

Тут еще не ко времени нас окликнул Валик, которого перевязывали прямо на траве подоспевшие медработники.

– Васька ушел, – озабоченно прошептал он побелевшими губами. – Это плохо, Иван. Где твоя девочка?

Полковник сначала обернулся и взглянул на меня. Потом вопросительно посмотрел на Славку.

– Ее там нет! – выпалил он с болью в голосе. – Ее там нет и не было! Никаких следов ее присутствия. Я все комнаты облазил, все бесполезно...

– Кого нет? – спросила я и устыдилась, когда осуждающие взгляды трех мужчин сошлись на мне.

– Мать, Вики нигде нет! – Славкино лицо исказилось болезненной гримасой, точь-в-точь как на той фотографии. – Меня дядя Вадим снял с поезда, все объяснил, решив предостеречь от дальнейших глупостей.

– К тому же я был почти уверен, что Васька его непременно схватит, – Вадим, морщась, поднялся с земли и стоял теперь с мертвецки бледным лицом, опираясь на руку полковника. – Вот и решил предупреждающий жест сделать. А он, гад, девочку потом выкрал. Мы совсем ненамного опоздали... Ведь следили же, все время следили – и за ним, и за людьми его. Только это нам и помогло опередить его... Где же она может быть? Мы все его резиденции облазили. И на даче, и в квартире были. Где?

– Валик, а милиция в поезде?.. – Я часто моргала глазами, понемногу приходя в себя после той путаницы, что все перевернула вверх дном в моей голове.

– Да, девочка, да. Хорошо, что ребята из органов пошли навстречу. Доехала ты до места без эксцессов, под охраной...

– А как же ты узнал о том, что я собралась уехать?

– Ну, я не знал наверняка, но предполагал, потому и дежурили мои люди на вокзале в вашем городе и здесь, в Белореченске. Так... на всякий случай... Но ты опять нас всех удивила.