Их было четверо. Приключения в микромире. Том III

— Тимочка, как теперь быть?

— Сиди в своих кустах. Я пойду на твой голос. Зови меня все время, говори: «Я — Катя, я — Катя». Фонарь горит?

— Не знаю. Сейчас попробую.

Катя нажала кнопку — вспыхнул яркий свет.

— Горит! — радостно завопила Катя.

— Отлично! — отозвался Тима. — Он будет мне маяком.

Катя сидела на мягкой подстилке, нетерпеливо поджидая Тиму. Она беспрерывно повторяла: «Я — Катя, я — Катя…», прислушивалась к короткому Тиминому: «Иду!» — и снова твердила позывные.

Тимин голос приближался.

— Вот они, твои кусты. Вижу свет, — сказал Тима. — Вылезай навстречу.

Катя проворно встала и начала раздвигать темные ветки.

— О, черт! — вдруг услышала она возглас Тимы. — Это еще что за существа?

— Длинненькие розовые, похожие на поросят? — спросила Катя.

— Цвет я не разберу, а форма у них продолговатая. Катя, не выходи! Я пускаю в ход лучемет.

Катя замерла на месте, прислушиваясь. Она слышала тяжелое дыхание Тимы. Он что-то бормотал себе под нос.

— Катя, — позвал он, — найди в поясе флакон с йодом!

— Сейчас.

Катя стала рыться во всех карманах. Она спешила и потому долго не могла найти флакон.

— Ну, что же ты? — торопил Тима. — Их тут видимо-невидимо! Я уже устал с ними сражаться. Лучемет их косит, а на смену убитым появляются новые.

— Сейчас, сейчас! — волновалась Катя. Наконец флакон был обнаружен в том кармане, с которого Катя и начала поиски.

— Нашла! — крикнула она. — Что дальше?

— Вылезай и лей в воду йод.

Катя поспешила к щели.

Она просунула голову между ветками. В короткое мгновение она увидела Тиму, стоящего во весь рост на спине неподвижной парамеции. Вокруг него суетились «поросята» и еще какие-то чудные звери, сцепившиеся вместе, как будто это был целый поезд, только без паровоза.

Катя опрокинула флакон. В воде появилось бурое облако. Тотчас же нападающие животные бросились врассыпную и скоро скрылись из виду.

Тима ловко подрулил к самым кустам. Остановив парамецию, он бросился к Кате.

— Я думала, мы больше никогда не увидимся! — прошептала она, протягивая ему руки.

Тима схватил ее руки, крепко сжал; от радости он не мог произнести ни слова.

* * *

Тима и Катя так были счастливы, что наконец встретились, что первые минуты говорили бессвязно, все больше восклицали и смеялись.

Потом Катя рассказала о своих приключениях. Тима все время перебивал ее возгласами сочувствия и ужаса:

— Бедняжка! Совсем беззащитная, без лучемета, одна! Ты молодец! Не растерялась.

— Да, молодец! Знаешь, как я трусила! Прямо-таки вся дрожала.

— А папа говорит, что смелость — это… Подожди, как это он сказал? Да, если тебе очень страшно, ты боишься и все-таки заставляешь себя делать все, как надо… Понимаешь? Он это как-то по-другому сказал, но, в общем, выходит то же самое… Ну, я запутался совсем! — рассмеялся Тима.

Рассмеялась и Катя.

— А все-таки это было ужасно, Катя! Вспомнить не могу спокойно. Значит, у тебя вышла из строя аппаратура, когда ты была возле корешка ряски?

— Да, я это хорошо запомнила.

— Интересно. Ведь и со мной случилось буквально то же самое. Наверное, в этом корешке и кроется весь секрет. Иначе, почему бы у тебя именно в этом месте испортилось радио? Да, ряска сыграла с нами скверную шутку… — сказал Тима задумчиво. — Хотелось бы мне знать, в чем тут дело?

Виной всему действительно была ряска, обычное растение стоячих вод, которое Тима хорошо знал. Но он понятия не имел об одном свойстве корня ряски: корень этот поглощает соли элемента радия.

Многие растения поглощают определенные химические элементы, накапливают их. Одни поглощают цинк, другие — ванадий, третьи — йод. В морских водорослях скапливается столько йода, что долгое время они служили единственным сырьем для его добычи. А корень ряски, простой ряски, служит копилкой радия. Потому-то и вода вокруг корешка оказалась наэлектризованной.

И количество радия, и его излучение, и степень наэлектризованности воды вблизи корешков ряски были ничтожно малы. Но ведь и аппаратура наших путешественников измерялась тысячными долями миллиметра.

Радиоаппаратура Тимы и Кати, их фонари питались от батарей аккумуляторов, которые заряжались, в свою очередь, от атомных элементов, расположенных в поясах. Попав в зону радиоактивных излучений, аппаратура вышла из строя.

Только лучемет устоял против действия лучей радия благодаря изоляции в рукоятке, рассчитанной на устойчивость против активных лучей самого лучемета. Эта изоляция оказалась непроницаемой и для лучей радия.

Стоило путешественникам выйти из зоны радиоактивных излучений, как аккумуляторы снова зарядились от атомных элементов; восстановилась радиосвязь, загорелись фонари — все пришло в порядок.

Не зная, не понимая причины странного явления, путешественники все же благоразумно решили впредь держаться подальше от ряски.

— Да, Тима, я все хотела спросить тебя, — вспомнила Катя: — что за «поросята» напали на нас?

Тима расхохотался:

— По-твоему, они похожи на поросят? Вот выдумщица! В общем, твои «поросята» — это железобактерии. Мы их видели в почве. Забыла? Мне лично кажется, что они напоминают крупные зерна пшеницы. Ну, ведь кому как!

— А почему их так привлекал мой нож? Куда нож — туда и они.

— Кто его знает… А впрочем, тут, наверное, играет роль железо. Правда, сталь ножа не то железо, которое им нужно, но, возможно, и она оказалась приманкой. Так мне кажется.

— A-а, вот оно что! Ну, а другие, те, что сцеплены вместе, как вагончики на железной дороге?

— Серобактерии. Мы их тоже встречали. В пластмассовых материалах, из которых сделаны некоторые детали нашего снаряжения, есть примесь серы. Может быть, эта сера и приманила к себе серобактерии.

— А я и не знала, что мне думать. Да и думать-то было некогда! Только бы удрать от них поскорей.