Их невинный подарок

– Да, - киваю Клаусу в благодарность. Правда беспощадная, причиняющая боль. Но при этом лучшее, что могло случится. – План не изменился, красивая. Только…

– Всё нормально, я не обвиняю. В конце концов, мы все получили удовольствие, не так ли? Вы – секс, я… тоже. Взаимовыгодное сотрудничество.

– Сотрудничество?

Ник переспрашивает, а у меня мурашки от его голоса. Злого, раздраженного. Сглатываю, уверенно киваю. Не позволю им увидеть, насколько я сейчас сломана.

Мне казалось, это что-то значит. Их взгляды, слова. Та встреча в клубе, которой я не помню. То притяжение, которое толкало меня навстречу мужчинам. Не одна ведь я сошла с ума?

Но теперь это больше не имеет смысла.

– Да, сотрудничество. Вы хотели меня и получили, - я чувствую, как меня начинает потряхивать. Холодная дрожь окутывает, удерживает в шаге от истерики. – А я получила способ избежать свадьбы. Я больше не невинна, а дальше разберусь.

– Сотрудничество, значит? Расскажи, красивая, - Клаус подрывается на ноги, горой надвигается. У меня ноги подкашиваются, всё внутри сжимается от чужого гнева. – Ты ноги раздвинула от желания или ради дела?

– А это имеет значение? – я не могу соврать, но и правду сказать не могу. Меня разъедает желанием задеть мужчин, уколоть в ответ. Хоть как-то отплатить за ту раздирающую боль, которой они щедро поделились со мной. – Мы все получили желаемое. А теперь я хочу уехать.

– Карин, прекрати.

– Завались, - Клаус обрубает брата, не позволяет вмешаться. – Красивая права. Мы получили всё, что хотели. И если она просит, то сейчас отвезем её туда, куда должны.

Глава 33. Карина

Я царапаю ногтем стекло, сильнее кутаюсь в пальто. Машина ещё не прогрета, дико холодно. И внутри тоже, словно азотом обожгло. Запустили в кровь, по венам разнеслось.

Меня потряхивает на заднем сидении от переизбытка эмоций. Злости и сожаления, два самых сильных чувства, которые сейчас бурлят. Противостоят друг другу, разрушая меня постепенно.

Я сожалею, что так себя вела. Что сказала всё настолько грубо, будто действительно переспала с мужчинами из-за личной выгоды, этой невинности, будь она проклята.

А ещё злюсь. Настолько сильным гневом, что самой страшно. Хочется кричать, разбить что-то, грубо послать мужчин подальше. За то, что они действительно поверили, ни на секунду не засомневались в причинах, почему я лягла с ними в постель. Будто это нормально – терять девственность из личной выгоды, а не из-за чувств.

Поверили. Хочется ненавидеть их за это! И за то, что Клаус спокойно усаживается за руль, собирается отвезти меня. Знает, что будет дальше: и брак, и ругань с семьей, и неопределенное будущее, которое наверняка разрушит меня. Знает, а при этом даже не собирается спасать!

Кусаю губу, чтобы не заговорить. Не выпалить глупости, собственные надежды, которые никому не нужны. Ник или Клаус ничего мне не должны, не обещали. И то, что мне хочется их помощи, никак их не обязывает.

Мозгами я понимаю, а вот душа… А душа обрывается от мысли, что это наша последняя встреча. Мужчины никогда не играли в рыцарей, не притворялись лучше. Я знала, какие они, когда отвечала на поцелуи, когда ощущала трепет от касаний.

Красивая, хах.

Жаль, что не умная.

Я сбрасываю ботинки, прижимаю к себе ноги. Оба мужчины заняли передние сидения, больше не пытаются оказаться ближе ко мне. Переговариваются между собой, но я не вслушиваюсь. Это больше не имеет значения.

Ничего не имеет смысла.

На языке вертятся миллионы фраз, которые мне хочется сказать. Хоть как-то разрушить молчание, которое сейчас напоминает пытку. Что угодно, на секунду избавиться от одиночества.

Мой отчим вас убьет.

И толку от этой угрозы? Устинов, скорее, убьет меня за то, что не сдержалась и «раздвинула ноги». В его мировоззрении именно девушки были виноваты, не так ли? Нужно только надеяться, что ночного развлечения хватит для того, чтобы меня отпустили с миром. Прокляли пару раз, а потом изгнали из семьи.

Вы изначально это планировали?

То, что мужчины представляли «подарком», могло быть частью плана. Слишком легко они предложили остаться в этом доме, идеально сложилось. Ещё и вывернули так, словно это ради меня делали.

Но теперь, зная больше о мужчинах и нашей первой встрече… Не сомневаюсь, что всё это было спланировано заранее. Хотели со мной переспать? Провести лишь немного времени? Не понимаю их, не разберу.

Мне жаль за мои слова.

Я целовала, потому что это казалось правильным, не для выгоды.

Хочу, чтобы вы больше ко мне не приближались!

Мы ещё увидимся?

Я вас ненавижу.

Я не хочу, чтобы мы уезжали. Можно спрятаться в этом доме до конца жизни? Пить кофе, целоваться и забыть обо всём?

Столько всего внутри, надо лишь произнести вслух. Хоть что-то… Но я молчу. Глушу в себе все протесты и вопросы, прикрываю глаза. Это ведь не имеет значения, да?

– Не спи, красивая, мы почти приехали, - голос Ника прорывается в сознание, тревожит. – Ты уже успокоилась?

– Я и не психовала. Разве такое было?

– Значит, не успокоилась.

– А чего вы от меня ожидали? Извините, что не свечусь от счастья, что меня везут к сводным братьям. Как-то не тянет проводить это утро в кругу семьи.

– Встречный вопрос, красивая. А чего ты от нас ждешь?

– Ничего. Вы мне ничего не должны.

Встряхиваю головой, прячу взгляд. Мне нужно сохранить хотя бы капельку гордости, независимости. Сделать вид, что это ничего не затронуло в душе. Ничего не поменялось за сутки, не разрывает теперь на кусочки.

Охаю, когда машина вдруг резко тормозит. Сжимаю пальцами ремень безопасности, озираюсь по сторонам. Только-только начинает светлеть, но вокруг всё равно ничего не разобрать. Дорога, деревья, никаких домов не заметно.

– Мы… Мы разве уже приехали?

– Почти, - Клаус рявкает, рывком открывает дверь. – Посиди пока.

Мужчины выбираются на улицу, ничего больше не объясняют. Бросают меня здесь, вариться в собственных догадках. Вижу, как вспыхивает огонек. Дважды.

Серьезно? Они остановились покурить, растягивая эту пытку? Лучше бы уже спихнули на руки моим братьям, меньше забот и переживаний. Но нет, слишком просто.

Силуэты отдаляются, едва могу разглядеть их. Бросаю взгляд на руль, нет времени думать. Может быть, это моя последняя надежда сбежать, а? Нельзя терять момент.