Их нежная возлюбленная

– Ты где-то в своих мыслях, а не здесь, со мной, – он мягко упрекнул ее.

Еще большее чувство вины обрушилось на нее.

– Простите, сэр.

Шон тяжело вздохнул, встал прямо, затем протянул ей руку.

– Пойдем со мной.

Калли поморщилась. Если он намеревался остановить сцену, это могло означать только, что он хотел поговорить. Эти сеансы, где он пытался копаться в ее душе, стали более болезненными, чем бездушные ночи, которые она провела в неосуществленной тоске под его чувственными пытками.

Проглотив разочарование, она набралась смелости и положила руку ему на плечо.

Держа крепко, Шон повел ее в дальний конец темницы «Доминиона», к скамейке в темном углу. Как только она увидела остальную часть комнаты, Калли почувствовала на себе взгляд, обжигающий ее кожу. Небрежно она посмотрела на окружающих, но они, казалось, были потеряны в своем собственном мире удовольствий, боли, стонов, пота и жажды. Остальная часть комнаты являла еще одно зрелище, способное уронить ее на колени. Торп в тени. Смотрит. На нее с Шоном. Выражение его лица не выражало неодобрения, … но и доволен он не был.

Шон сел, притянул ее к себе на колени, крепко удерживая руки за спиной. Он обхватил ее подбородок ладонью и бросил на нее острый взгляд.

– Смотри на меня, милая.

Она подчинилась, стараясь не думать о том, что становится все труднее встретить его взгляд и не отдать себя ему по-настоящему.

Первоначально она позволила Шону войти в ее жизнь, потому что он раздражал Торпа, который иногда смотрел на нее, как будто она была самой яркой звездой на небе, а затем всегда выбирал другую женщину. Она хотела заставить его ревновать. Чёрт, она хотела посмотреть, не наплевать ли ему вообще. Шон вошел в клуб со своей тихой утонченностью и скупым юмором, взглянул на нее и больше ни на кого не посмотрел. Это сделало ее сосредоточием добра – пока Торп не снял свою защиту и не позволил Шону овладеть ею. Не моргая, он отпустил ее.

Так какого черта Торп смотрел на нее сейчас?

– Ты захвачена сказками, Калли. Прочь мысли, – прорычал Шон. – Сосредоточься на мне. Или на сегодня мы закончим.

Так лучше, умнее. И все внутри нее взбунтовалось при мысли об уходе Шона. На самом деле она цеплялась. В конце концов, она никогда не знала, будет ли у нее завтра с кем-нибудь.

– Прости. Я не хотела погружаться в мысли.

Его лицо немного смягчается.

– Что тебя беспокоит?

Миллион вещей, в которых она никогда не могла признаться. Она выдумала первое оправдание.

– Ты не хочешь меня.

Он схватил ее лицо руками.

– Ты не представляешь, как сильно ошибаешься, милая. Я мечтаю о том, чтобы положить тебя под себя и погрузиться в тебя так глубоко, что ты никогда не забудешь меня. Никогда не сомневайся в том, что я хочу тебя.

Его слова заставили Калли вспыхнуть.

– Разве ты не думаешь, что секс сделает нас ближе?

На его лице появляется кривая улыбка, а она не удерживается, касается пальцами его темных волос. Он был так ослепительно красив. Он был ее идеальной местью за безразличие Торпа. Она просто не планировала, что он проникнет в ее сердце. И теперь она понятия не имела, что делать.

– Заманчивое предложение, не так ли? Но я слишком хорошо знаю себя. Как только мы начнем, я не остановлюсь. Слишком мало доверия между нами, чтобы отвлечься. Я знаю и тебя. Секс — это легко, правда? Истинная близость сложнее. Я не думаю, что у тебя такое было раньше, и ты слишком хорошо уклоняешься от этого. Мне нужно больше, чем секс, Калли. Я хочу настоящее, и уж точно не буду торопиться из-за стояка.

Ей нужно было найти единственного чувствительного мужчину в БДСМ-темнице. Ей было бы лучше с кем-то, кто просто хотел, чтобы она стояла на коленях, называла бы его «Мастер» и любила время от времени получать хорошую взбучку. Наоборот, такое ее не привлекало. Ее привлекало большое сердце Шона, но она боялась, что в конце разобьет сердца им обоим.

Может, в этот раз все будет иначе. Может, прошлое останется в прошлом. Четыре года – это самый большой срок, который она пробыла в одном месте. Может быть, пора перестать бежать и наконец-то жить.

Калли вздохнула.

– Я попробую еще раз. Действительно попробую. Скажите, что вы хотите, сэр.

– Хорошая девочка, – Шон поднял ее на ноги и повел обратно к столику.

Взгляд подтвердил, что Торп ушел. Наверное, к лучшему. Он был слишком сдержан и сексуален. Если она когда-нибудь действительно отдаст себя в его руки, он мгновенно откроет ее душу. Она не могла так рисковать.

– Ложись, дорогая.

Как только великолепный шотландец помог ей подняться на мягкую поверхность, она потянулась. Он быстро закрепил ее лодыжки в манжетах. Это не вызывало у нее слишком много паники. Затем он схватил ее за запястье и начал зажимать одну из манжет. Почти сразу дрожь началась снова. Калли стиснула зубы и попыталась поддаться Шону. Она хотела. Видит Бог, она этого хотела.

Это не значит, что она не доверяла ему. Но что, если кто-то узнает ее? Что, если полиция разгромила то заведение? Что если ей нужно бежать?

– Закрой глаза. Глубоко вдохни.

Ей должно быть интересно, что она собирается делать, если снова потерпит неудачу, и он уйдет на ночь. Или навсегда. Она не хотела быть без него, и такое отчаяние было так опасно...

Калли заставила себя подчиниться. Мгновенно подключились другие органы чувств. У женщины в дальнем углу был очень шумный оргазм. Сабмиссив-мужчина в районе ряда Андреевских крестов мычал от каждого удара плети. Где-то поблизости она услышала, как один из мониторов подземелья заговорил тихим голосом. Ее собственное затрудненное дыхание постепенно убрало все это. Ее сердцебиение делало все остальное, пока она не сосредоточилась исключительно на Шоне.

– Хорошо. Какое твое стоп-слово? – произнес он вполголоса, наклонившись ближе.

– Лето, – Калли сглотнула. Она скучала по лошадке. Маленькая коричневая кобыла была ее постоянным спутником после смерти матери. Без сомнения, кобыла уже мертва. У нее никогда не было возможности попрощаться со своим четвероногим другом.

Она рвано выдохнула.

– Отлично, – похвалил он, привязав ее запястье к столу.

Все ее тело напряглось. Она затаила дыхание. Сердцебиение участилось еще сильнее. Ладони начали потеть. Волнение и страх смешались в пьянящий коктейль, наполняя ее вены.

– Ты делаешь успехи. Горжусь тобой, – Шон взял за щеку. – Успокойся. Доверься мне. Отдайся в мои руки.

Как чудесно это звучало. Как заманчиво... Она прижалась к его руке, подавляя волну преданности, которая была не более чем пустой тратой.

Калли не была из тех женщин, которые не знали, почему ее душа взывает к покорности. Фрейду не потребовалось понять, что девушка, которая почти десятилетие полностью отвечала за свое благополучие в борьбе за жизнь или смерть, стремилась передать все это Доминанту, чтобы его широкие плечи могли ее поддержать. Конечно, она также хотела, чтобы ее семья была жива и здорова. Она всегда хотела то, чего не могла иметь.