Их жаркий ноябрь

Немного молчит, и осторожно задает волнующий его вопрос.

— Ань, а Ева — она у тебя очень шумная?

— В каком смысле?

— Ну, у Ники есть две дочки, близняшки, так у них дома находиться просто невозможно. Крики, вопли, слезы. И так каждые пять минут.

Усмехаюсь.

— Нет, Кость, Ева тихая. Но это намного хуже, чем шумная, поверь. Она может забиться куда-то в угол и не отвечать, когда ее зовешь. Однажды она играла в шкафу, а я уже думала вызывать полицию. Мне в голову не пришло, что ребенок может играть в шкафу и заснуть. Ей тогда три года было. С тех пор мы с ней пытаемся договариваться — если мама зовет, значит, надо откликаться. Но работает не всегда. Хорошо, что у нас жилплощадь маленькая…

— Что ж, если она не будет вопить по выходным, уже хорошо, — смеется он и на миг сжимает мою руку. — Когда заседание?

— Первого декабря.

— Я с тобой поеду.

— Нет. — Качаю головой. — Я буду играть несчастную брошенную жену, Костя. Если ты придешь со мной, Валера переиграет все в свою пользу.

— Как же мне надоел твой Валера… — хмурится Константин.

— На кону Ева, Кость. Я не могу сейчас рисковать. Если судья мне поверит, одним заседанием дело и закончится. У нас будут развязаны руки.

Несколько мгновений он раздумывает.

— Тогда возьмешь с собой моего адвоката.

— Да какой адвокат, Костя?

— И придется тебя оформить на работу задним числом. Судья должен знать, что у тебя есть хорошая работа, и ты можешь обеспечить своего ребенка.

?

Глава 38

— Адвокату платить нечем. Да и дело совсем простое.

Покровский хмурится. По лицу пробегает тень.

— Аня, а давай, мы с тобой договоримся? Фразу «платить нечем» ты при мне больше не произносишь. Если я что-то тебе предлагаю, значит, я за это плачу из своего кармана. Или как ты со мной строить жизнь собираешься? Чеками отчитываться за покупки будешь?

— Если надо, буду… — растерянно посматриваю на него.

— А с мужем, как ты жила? Тоже чеки ему предъявляла?

— Ну, да… он всегда отчет за потраченные средства требовал.

Константин презрительно фыркает.

— Мне отчеты от тебя не нужны, сразу предупреждаю. Но взамен я потребую другое.

— Что же?

— Твою преданность. Я хочу, чтобы меня любили, Ань. Чтобы я приходил домой и видел, что меня ждут. Что вкусно пахнет приготовленный ужин, что рубашки поглажены, что уютно в квартире. Так было дома у моей мамы, еще до развода с отцом, и того же я хочу себе. Ты готовить умеешь?

— Спросишь еще, — тихо посмеиваюсь. — Конечно, умею. И рубашки гладить умею.

— И борщи варить умеешь? — неотрывно следя за дорогой, улыбается он.

— Я все умею.

— Значит, мы с тобой уживемся, — его рука незаметно ложится на мое колено и откровенно поглаживает. — Отчетов мне никаких не нужно, только ты нужна. Вся, без остатка.

— А Ева? — осторожно сглатываю.

— А Еву мы поселим во второй спальне. Надеюсь, ей у меня понравится.

Костя переключает передачу и идет на обгон идущей впереди грузовой машины.

Я расслабленно выдыхаю, откидываюсь назад на своем месте. Мне не терпится оказаться у него на даче.

По соседней полосе несется черная «Тойота». Профиль водителя мне смутно знаком. Вздрагиваю, впиваюсь глазами в оставшуюся позади машину. Валера? Но что он делает на трассе утром? Да и машины у него такой хорошей никогда не было.

Разглядеть водителя невозможно, слишком большая скорость. Костя не просто водит, он носится по дорогам так, будто за ним гонится дьявол.

«Показалось», — успокаиваю себя. У Валеры не может быть никаких дел на трассе ранним утром в субботу, просто я стала слишком нервной накануне первого заседания.

До Ростова доезжаем довольно быстро. Поселок «Янтарный» дружелюбно распахивает нам свои объятия. Здесь держат недвижимость состоятельные жители города. Дачи — закачаешься от одной архитектуры, что уж говорить о внутренней отделке помещений.

«БМВ» притормаживает у заросшего пожухлой травой каменного забора.

— Вот и приехали, — улыбается мне Костя. — Научу тебя шашлык жарить по-нашему, по-Ростовски. Этого ты точно делать не умеешь.

— Мне всегда казалось, что жарить мясо на углях — мужское дело, — выбираясь из машины, предполагаю я.

— А женщинам я бы его никогда и не доверил, — лукаво посматривает на меня мой избранник. — Впрочем, как и водить машину. Если бы я был президентом, обязательно бы издал указ, запрещающий женщинам садиться за руль. Не одна нормально водить не умеет. А врежется и хлопает глазами красивыми. «А я не знаю, как это вышло. Оно само»…

Костя смешно выкатывает глаза, и я не сдерживаю свой смех.

Отпирает калитку, распахивает широкие ворота и забирается обратно в машину, чтобы отогнать ее в гараж.

Я с интересом верчу по сторонам головой.

Асфальт во дворе усыпан разноцветными листьями. Они уже успели подмерзнуть. Тонкие березки стоят совсем без листьев у каменного забора, с другой стороны три небольших голубых ели, в дальнем углу двора — навес и выложенный из камня добротный мангал. Деревянный стол, лавки.

— Сначала пойдем в дом, покажу тебе, что к чему, — вытаскивая из багажника пакеты с продуктами, зовет меня Костя.

Улыбаюсь. Он совсем не мрачный. Как будто вся его тяжесть растворилась. И мне такой Костя нравится намного больше, чем прежний.

…Уютный дом. Кухня-столовая разделена квадратной аркой. Спальня в другой стороне, за двойной дверью. Просторный холл, небольшая гостиная с камином. Настоящая дача. Без дикой роскоши, но все будто создано для того, чтобы можно было отдохнуть вдали от городской суеты. Развести огонь в камине, забраться с ногами на мягкий диванчик, укрыться пледом, взять с собой бокал вина и долго болтать, любуясь пламенем.

— А ты разведешь огонь в камине? — посматриваю на Константина.

— Нет, долго возиться. В доме есть отопление, — качает головой он. — Как-нибудь в другой раз. Сегодня у нас с тобой будут дела поинтереснее, чем огонь в камине.

А жаль, думаю я. Но в другой раз, так в другой раз. Хочется верить, что у нас с ним будет еще много вечеров в этом чудесном месте.

Спустя пятнадцать минут мы уже во дворе со всеми сопутствующими жарке мяса элементами. Костя быстро разводит огонь в каменном мангале. Пока угли горят слишком ярко, открывает бутылку сухого красного вина.