Илька из Закустовки

— Вот. — Расстегнув пуговицы пиджака, бытовик продемонстрировал свой ремень из желтой кожи разных оттенков с искусно выплетенным замысловатым орнаментом.

Пустошник, который обсуждал с Винни предстоящий ритуал для выяснения у духов, что произошло, и почти не обращал внимания на разговор «малышей», на словах про плетение из кожи посмотрел как раз в тот момент, когда парень показывал девушкам свое изделие. Сердце Шатоса гулко бухнуло в груди и на миг замерло, знакомые узоры, вышиваемые перед входом в шатры его племени, на ремне этого парня снова вызвали непонимание и даже суеверный страх. Как такое могло быть? Что за странные совпадения?

Ничего не подозревающий Дерек Вольтецкий под восхищенными девичьими взглядами разливался соловьем, а Фшен сидел словно пришибленный пыльным мешком.

— Эй, ты чего? — пихнул его в бок тролль. — Я говорю, на могилке Беспалова ритуал точно верняк. Призрак у орков давно прописался, неожиданностей быть не должно. А уж правильно, а не как тогда, мы по-любому сделаем. Помнишь, как доклад писал Рорху, назубок ведь все выучил? Чего ты все замираешь сегодня? Все нормально будет, узнаем, что да как, и исправим.

Неунывающий Винни смачно откусил почти половину мясного пирога и, почувствовав когтистые прикосновения к ноге, сунул под скатерть ватрушку с творогом. Из-под стола послышалось тихое чавканье и причмокивание довольного метаршигла, а пустошник наконец решился поделиться.

— Видишь его пояс? — негромко шепнул он приятелю. — Парень сказал, что делал его сам, но узоры эти наши, из пустошей. Откуда?

Чего-чего, а простоты троллю было не занимать, поэтому он без колебаний вмешался в речь Вольтецкого, который рассказывал, чему его учили на первом курсе бытового факультета.

— Слушай, парень, а вот узорчик этот тебе тоже где-то подсказали? — поинтересовался Винни.

— Узор? Нет. Он мне приснился как-то. Это первое, что я сплел. — Дерек пробежался пальцами по простой гладкой пряжке, вырезанной из дерева. — Вот и пряжка другая сюда никак не ложилась, пришлось вытачивать.

— А как тебе узор приснился? — От глухого голоса из-под капюшона бытовик вздрогнул.

— Я помню только песок и узоры на нем, — пожал он плечами. — Проснулся и решил, что надо бы их повторить. От занятий остались обрезки, и мне понравился кожаный. Нарезал на полосы, растянул, и вот как-то так.

Пояс на парне рассматривали уже все сидящие за столом.

— Сны и узоры — путь духов. — К их столу подходила Манефа Ауховна с растерянным носатым и лопоухим Нарьяном Хмышовым. — Ритуал, что вы задумали, надо исполнить, но кладбище не то место. Песок надо вам и камень, огонь и травы. Я помогу, а пока давайте-ка отпразднуем.

— А что? — с интересом откликнулась Илька, вспоминая, что за праздники в это время отмечали в родной Закустовке.

— Так вот, — улыбнулась кикимора, положив узкую руку с небольшими коготками на плечо полугоблина. — Сколько ни прячься от прошлого, все равно догонит. Вот и меня догнало нежданно-негаданно, да не со злом, а одарило за годы печали и боли душевной. Правнук у меня нашелся, кровиночка. Уж и не чаяла, да судьба, видно, сжалилась.

Нарьян, нервно теребящий красный кушак на тощем пузе, прятал глаза, не зная, радоваться ли ему, что не сирота он теперь вроде, а Габриэль поперхнулся чаем от таких перемен в жизни его маленькой семьи.

— Ого! — Наевшийся подачками тролля, из-под стола высунул любопытный нос Шуршегрем. — Это повезло тебе, Хмышов, а может, и не очень. Как ведь посмотреть…

— Грема! — Илька щелкнула зарвавшуюся нечисть по носу и ободряюще улыбнулась растерянному Нарьяну. Таким ей этот полугоблин нравился гораздо больше, чем нахальным, как на экзамене, а еще девушка очень любила праздники.

— А как отмечать такое? — неожиданно озадачилась она и спросила про это у счастливой кикиморы.

— А вот сейчас увидишь! — рассмеялась та.

Этот вечер — а к тому времени день промелькнул как на санках с горки — вся неожиданно собравшаяся компания запомнила надолго. Так же как и посетители таверны Сары Шнырь, куда их всех утащила переполненная эмоциями кикимора.

Глава 15. О выгоде и распределении

Поздно вечером, сонно зевая, Ильмара пыталась обсудить с прощенным за вредительство Гремой все необыкновенные события прошедшего дня и те, что намечались в ближайшем будущем.

— Слушай, а как ты думаешь, повезло Хмышову? У него ведь природный дар, и такая родня на факультете — это очень удачно. Тем более что Манефа Ауховна — комендант общежития, — рассуждала Илька, лежа в кровати. — Хотя, может, ему теперь и общежития не надо, вон там дом какой! Интересно, что внутри?

Шуршегрем, прижав длинные иглы, развалился на коврике у кресла кверху туго набитым пузом и лениво расчесывал коготками коротенький мех брюшка, щурясь от приятных воспоминаний. Еще бы! Столько разных вкусных вещей метаршиглу за всю жизнь не перепадало. Кормили его все, кому он попадался под руку. Даже мрачноватый Фшен, которого Грема всегда чуть побаивался и во время визитов которого в Закустовку старался не сильно мозолить ему глаза, подсунул метаршиглу под нос кусочек сладкой, истекающей медом ореховой хпални, любимой орочьей сладости. Ну как тут отказаться?

— Может, и повезло. Это как посмотреть, конечно, — пустился он в рассуждения, причмокивая от сладких воспоминаний. — Учиться вот точно придется хорошо, кикимора ему спуску не даст, если что! Да и муж у нее не простой демон, аристократ какой-то. Воспитывать будут, это точно! Но опять же и выгода есть. Бедствовать да на стипендию рассчитывать Хмышову не надо теперь, не то что нам.

У Ильмары от такого непрозрачного намека на их нищенское по меркам академии положение аж сон слетел. Она сразу вспомнила цены в местных магазинах и наряды некоторых поступающих девиц. Даже у простодушной и приятной в общении Гульсии платье, похоже, стоило как весь Илькин гардероб.

— Вот умеешь ты, Гремка, настроение испортить! — нахмурилась девушка, сев на кровати и сердито глянув в сторону развалившегося колючки. — Я же не виновата, что у меня родня небогатая! Там таких, как я, тоже, наверное, немало будет.

— Будет-то будет, — метаршигл перевернулся на пузо и, сложив лапки, умостил на них голову, — но у них нет такой звучной фамилии. У тебя еще и репутация братцев в отличие от них имеется. Поэтому…

Он сделал паузу и хитро прищурил кругленькие пуговки черно-красных глазок.

— Поэтому советую тебе подружиться с этим Нарьяном, да и с Гульсией тоже. У Нарьяна родня в академии, а девчонка к боевикам попадет. Вольтецкий вот опять же не так прост оказался…

Глубокомысленное выражение на пухлой мордочке метаршигла с моноклем в одном глазу и его рассуждения об Илькиных перспективах девушку насмешили.

— Грема, ладно Дерек, он сам со мной подружился. А Хмышову-то я зачем? У него теперь связи и положение, да и Гульсия на боевом себе таких же подруг отыщет.