Иллюзорная реальность

– Ленок, может, останемся? – не соглашается со своей девушкой (?) Юра, пристально разглядывая меня и все больше клеясь к Ивановой. Он что, хочет, чтобы я приревновала? Неужели настолько глуп?

Голова кружится… Ничего не понимаю…

– Нет, – жестко и грубо отвечает Ленка. Она словно мгновенно изменилась и стала совсем чужой.

– Останьтесь, что вы, – скалится Вика. – Милости просим к нашему столу. Сыграем в правду или правду, а, Лен?

– Отвали, – сухо бросила Иванова и буквально потащила Лаврова за собой, хотя тот этого точно не хотел – даже через плечо пялился на нас.

Дурдом какой-то…

Потираю устало виски – ощущение, что в голове завелась стая дятлов, которые в данный момент беспрестанно стучат изнутри.

– Ты видела эту стерву? – возмущенно выдает Клумбова и садится обратно на стул. – Чёрт! Тут даже виски не поможет! Я надеюсь, что хотя бы сейчас ты разглядела истинное лицо своей подруги? – не переставала говорить Вика, слова которой в моей голове отдавались звоном громких колоколов. – Стерва! Лицемерка! – речь девушки так и «лилась», но смысл фраз я давно уже перестала улавливать.

– Вик, хватит, – раздраженно попросила её.

– Что? – удивленно посмотрела на меня в недоумении.

– Я устала и ничего не понимаю. Хочу домой.

– Но, Женя… – Клумбова явно ожидала другой реакции, и, судя по возмущенной позе, снова хочет что-то донести.

– Пожалуйста…

На это Вика поджимает губы и, сказав сухое: «Хорошо», вместе со мной покидает кафе и сажает меня на маршрутку.

По пути домой внутри бушуют противоречия и куча вопросов, и я отчетливо понимаю, что моя голова со всем этим не справляется… Хочу обнулиться… Хочу в объятия к Тимуру.

Не удерживаюсь и звоню ему первой.

После моего вопроса: «Можешь приехать?», он тотчас и без раздумий отвечает: «Да». По голосу слышу, что парень за меня волнуется, но боится спросить, в чём дело. Ещё бы! Я сейчас нахожусь будто в ауте, и моя просьба без приветствия по телефону звучит настолько болезненно и отчаянно, что самой страшно.

У дома меня встречает обеспокоенный Штормов, который наматывает небольшие круги рядом с подъездом.

– Женя, – облегченно выдыхает Тимур и сразу же заключает в свои объятия. В ту же секунду чувствую защищенность, тепло и запах родного человека.

– Тим, как хорошо, что ты у меня есть, – тихо прошептала во вкусно пахнущую им и его парфюмом куртку…

– Что случилось, Кудряшка? – мягко спрашивает Штормов в макушку, нежно поглаживая по спине.

– Потом, – единственное, что говорю, но Тимур не наседает, а провожает до квартиры, открывает своим ключом дверь… – Откуда…?

Не успеваю закончить предложение, так как Штормов отвечает с полуулыбкой:

– Ты же не думала, что я по собственной воле лишусь возможности заглядывать в твою квартирку, чтобы подглядывать за тобой ночью?

– Ти-и-им, – толкнула его легонько в плечо, представив то, что он описал. Даже слегка улыбнулась – этот парень способен вогнать в краску и поднять настроение, не приложив и усилия.

– Да, детка, я такой, – довольно протянул он и притянул за талию вплотную к жаркому телу, которое скрывала лишь тонкая ткань футболки – от куртки он избавился так быстро, что я даже не заметила. – Привыкай, – и проводит носом по щеке, щекоча кожу.

– Ты сводишь с ума, – шепчу от волнующих мурашек, которые не преминули мигом появиться.

– Ты тоже, Же-е-е-ня, – протягивает мое имя медленно и с хрипотцой, проводя губами по шее, а руками, тем временем, залезает под кофту, поглаживая и расслабляя. – Хочу тебя, – произносит наше общее желание, и мы вновь отдаемся страсти, отложив все проблемы на потом…

***

Утром я еле отдираю голову от подушки, проклиная самими последними словами свой собственный будильник на телефоне, которой отвратно верещит и всё никак не заткнётся.

Открываю глаза просто с титаническим трудом и уже ненавижу этот день, потому что ночью, пока Штормов мило посапывал под боком, я истерзала себя мыслями настолько, что начало болезненно щемить в груди. В итоге, смогла провалиться в сон только под утро. Разумеется, у меня сейчас нет ни сил, ни желания вставать и, делая вид, что в моей жизни всё прекрасно, идти на злосчастную работу.

– Доброе утро, Кудряшка! – в дверном проёме вдруг появляется свеженький и полностью одетый Тимур. – Я сбегал в булочную за твоей любимой ватрушкой и сварил кофе. Так что иди завтракать, а то опоздаешь в свой фитнес-клуб. Мне уже пора выходить.

– Спасибо, – приподнявшись на кровати, смущенно улыбаюсь и протягиваю руки в надежде, что Штормов сам подойдет ко мне и обнимет.

А он просто идеальный, ведь понимает намёк с полужеста. Парень стискивает меня в объятьях и аккуратно целует в глаз. Само собой, он желал сделать это в губы, но я резко нагнулась и пыталась отвернуться.

– Вечером я постараюсь заехать, и ты мне всё расскажешь. Хорошо? Насчёт того, что с тобой произошло вчера.

Но я ловко ушла от ответа и, чмокнув Тимура в небритую щеку, всё-таки соизволила встать и проводить его до двери.

Как только я осталась в квартире одна, мне стало зябко и неуютно. И даже горячий кофе, приготовленный Штормовым, не смог отогреть меня. Наверное, потому, что я теперь осознавала – от собственных мыслей никуда не денусь. Из этой ловушки некуда бежать. Весь рой догадок будет жужжать в моей голове ровно до тех пор, пока я не доберусь до правды.

Лена.

После вчерашней случайной встречи у меня возникло к ней слишком много вопросов. И самое ужасное то, что я начала воспринимать обвинения Вики в адрес подруги всёрьез. То есть допускать вероятность того, что Иванова могла меня подставить, хотя это ужасно нелогично, подло и нелепо.

Конечно, я с этими идеями старалась бороться, взвешивать их и отгонять прочь, но не получалось. Скорее всего, виной тому неожиданные отношения между Леной и Юрой, о которых я была ни слухом, ни духом. Смущало именно то, что Иванова прекрасно знала моё мнение о Лаврове и всегда охотно поддерживала его, но вчера она себя вела крайне странно – будто Юра ей и правда слишком сильно дорог. Дороже, чем я. Если подруга действительно неравнодушна к этому парню, то почему не призналась? Боялась моего осуждения?

В любом случае, между нами происходит что-то неприятное и неправильное. Вроде бы два дня назад было всё хорошо, я бы даже сказала – прекрасно, а сейчас ощущение высоченный стены из недопониманий. И есть только один выход разрушить её, чтобы всё стало как прежде – поговорить начистоту.

Все эти дни я пыталась дозвониться до Лены, но она просто не брала трубку и не перезванивала. Тогда я начала писать ей смс с просьбами встретиться с глазу на глаз и всё выяснить, но Иванова их также игнорировала.