Имена мертвых
Шрифт:
«Отстаньте, уйдите», — отмахивается она. Ей давно надоел этот праздник и хочется уйти; Марсель понимает, что она здесь — чужая, но у костра тепло, а ночь вокруг так холодна и темна — лучше погреться, посидеть у огня…
Подскочила Аурика, чмокнула ее в щеку — обнаженная, хмельная, лицо измазано помадой. «Приветик! Здорово, что ты пришла — идем, повеселимся! да ты скинь эту пижаму, что ты, в самом деле…»
И вдруг оцепенение сошло, словно Марсель отогрелась, — почему я здесь? я должна быть в машине!
— Где Касси? — строго спросила Марсель, вставая.
«А!
То бочком, то толчком Марсель пробилась сквозь разгоряченную толпу к костру, где что-то жарилось на вертелах, и в котлах клокотало отдающее сивухой варево; она спотыкалась об упившихся, шарахалась от косматых нелюдей — и добралась-таки до центра ликования. Там Князь на роскошном лежбище из ковров и расшитых золотом подушек, в окружении динамиков квадрофонической системы миловался с двумя чернокожими и азиаткой вроде тайки; Его лакомили виноградом, а Он поощрял избранниц ласками; Он был без очков, и глаза Его мерцали слепыми бельмами.
«Падай к нам, — поманил Он Марсель, — поваляемся».
«Отправьте меня обратно, к Касси! — Ногой она отбросила с пути чеканный кувшин, и вино пролилось на ковры, затопляя окурки и расплеванные косточки фруктов. — Я хочу быть с ним».
«Побудь со мной!» — проблеял щуплый безносый парень; кругом заржали.
«До рассвета еще далеко, — не мигая, глядел на нее Князь. — Отдохни, девочка. Расслабься… ты успеешь посмотреть финал».
«Я хочу быть с ним», — твердила Марсель.
«Разве это обязательно? Он будет гнать и без тебя, ведь ставки сделаны».
«Я хочу быть с ним!»
«Она три раза сказала!» — прощебетала Аурика, воровато схватив с ковра сочный персик и тотчас сунув его в рот.
Какая-то тварь с кабаньей мордой рванула ее за бедро когтистой лапой:
«Много болтаешь!»
Аурика завыла, зажимая ладонями кровавую рану; сильный ветер закружился над Марсель, затрепыхались ковры, вспорхнули и завертелись в воздухе подушки; рыча и скалясь, фаворитки Князя прижимались к коврам и царапали их, чтобы не быть унесенными ветром; собравшаяся поглазеть на скандал толпа отступила, пригибаясь со стоном, закрывая глаза от вихря, — Марсель поняла, что поднимается над землей, но успела позвать: «Аурика Бундерлек, за мной! за мной! за мной!..»
«Э, Марсель! — Касси потрепал ей коленку. — Ты что, задремала?»
Марсель поморгала, приходя в себя; на западе, где предрассветное безоблачное небо было еще густо-синим, догорали последние пылинки звезд; серая лента шоссе уходила между темных силуэтов гор.
«Который час?»
«Двадцать минут восьмого… Да ты что, спишь?»
«Это обморок», — вздохнула сзади Аурика, слюня ладонь и затирая свежий шрам на бедре.
«О! а ты здесь откуда?!» — ошарашенно спросил Касси.
«Оттуда, — Аурика скорчила гримасу, высунула язык и опять занялась собой. — М-м-м… как располосовал, свинья…»
«Во подарок! — недоумевая, покрутил головой Касси. — Что, на горах тусовалась?»
«Угу. Еле ноги унесла… Соль, спасибо, что вытащила».
«Вы вместе были?.. — начал понимать он. — А я-то — говорю с тобой, говорю… и ты мне отвечала, а, Соль? ты же здесь
сидела…»«Это все Его штучки, — поплевав на шрам, Аурика отвалилась на спинку. — Радуйся, что тебя за рулем не заморочило».
«О чем мы говорили?» — злясь, что по милости Князя разговор с Касси выпал из памяти, Марсель надеялась хоть что-то восстановить.
«Да обо всем… о школе, кто где из наших после устроился… Ты что же, ничего не помнишь?!.»
Марсель сокрушенно кивнула.
«И как ехали — тоже по нулям?..»
«Ага».
«Вот же скотина Он!.. А, ладно, слушай — за Бальном нас зажали, потом в Лимане была ловушка, но я там в обход прошел, — оживленно докладывал Касси, — и до Гудлина шел с отрывом, а у поворота на Гальдис ЭБ-110 сел на хвост — сам решил за ту бортовку отквитаться; мы с ним оба под откос слетели. А я раньше успел на трассу выйти! Он теперь где-то сзади, но, похоже, поджимает. Немного осталось!»
«Соль, — пристала Аурика, — как у тебя дела? Извини, я с побегом забыла поздравить…»
«Не спеши поздравлять, — устало ответила Марсель. — Сама видишь… по ту сторону тоже тяжко. Ты не очень завидуй».
«Скажешь тоже!.. — фыркнула Аурика. — Имей в виду, что я за Него не играю…»
«Ты не обиделась, что я не тебя выбрала?»
«На что обижаться? — Аурика дернула плечиком. — Я не из гаража, да Он и не поставил бы две против одной… Соль, а как там этот гаденыш Люс? ползает еще?»
«Очень даже ползает, — ответил вместо Марсель Касси. — Что ты к ней липнешь? ты меня спроси — я ее на два года пережил и лучше знаю. Люс твой похандрил недельку и утешился с Эллис из D-класса».
«С этой клячей обсосанной?!»
«Да, а потом и ее отфутболил, а как кончил школу…» — весело болтал Касси, но Аурику уже зажгло.
«Я ему во сне явлюсь! пропуск выпрошу и в лучшем виде явлюсь, чтоб он мокрый проснулся! и не раз, а каждую ночь!..»
«Ага, чтобы крепче любил, — подзуживал Касси, — и на могилу с цветами бегал. Как же, дождешься!..»
«А ты вообще молчи, труп ходячий!»
«Что вы сцепились? — разняла их Марсель. — Смотрите, светает уже…»
«Где?!» — ахнули они, выглядывая наружу; Касси сплюнул: «Это не для нас светает, Соль. Это ты одна видишь».
«Это… знамение!.. — Аурика боялась спугнуть свет, увиденный Марсель, — Это знак тебе, Соль!»
«Цыц! — осек помрачневший Касси. — Пристегнись-ка лучше… вон оно — знамение…»
Шоссе пологой дугой спускалось из долины между скалистых холмов на равнину; там, вдали, поперек трассы темнела баррикада из сгрудившихся машин.
«Западло так делать…» — вяло вякнула Аурика.
Сбросив скорость, «зендер» зарыскал по трассе — Касси искал, где бы съехать, чтобы обойти заслон; место было отвратительное — откосы крутые, обледеневшие за ночь.
Баррикада — все ближе; тесно составленные ящики фургонов-морозильников, пара автокранов, лобастый самосвал-«магирус» с эмблемой фирмы гидротехнического строительства; перед стеной — строй молочных фургончиков, черно-синий банковский броневичок, легковушки — иные, пыхнув дымком на утреннем морозе, уже двинулись навстречу.