Именем феминистической революции

отходит в полную и неотчуждаемую собственность вашей

бывшей владелице и её дочерям при обязательно условии

оформления развода с выплатой алиментов в размере

двадцати процентов от всех доходов. И не забудьте

узаконить отношения с вашей новой молодой владычицей.

Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. .

Следующее дело!

В загончик для обвиняемых прошаркал подшитыми

сандалетам худенький дедок

– - Моя бабка...

– - Предупреждаю, за уничижительные определения по

отношению к почтительной женщине пенсионного возраста

в суде штрафуют. Пока делаю вам предупреждение.

– - Моя супруга...

– - «Моя хозяйка», подсудимый... Потрудитесь

подбирать выражения, в последний раз предупреждаю!

– - Моя старая хозяйка прописала в моей квартире

молодого гастарбайтера из Нигерии. Закрутила с ним

трали-вали, а потом этот негр выгнал меня из собственной

квартиры.

– - Как это возможно?

– - Ему двадцать пять, а мне семьдесят лет. Куда мне

Михаил Харитонов: «Долг»

5

со здоровенным негром тягаться?

– - Где же вы сейчас проживаете?

– - В подъезда под лестницей.

– - Чем питаетесь?

– - Соседи подают.

– - Как же вы производите физиологические

отправления?

– - Не понял.

– - В туалет куда ходите?

– - По малой нужде – в бутылку, по большой – соседи в

к себе в туалет пускают.

– - За нарушение санитарного состояния подъезда

выписываю вам штраф и вышлю строгое определение

мирового суда по месту вашего жительства в

домоуправление.

– - Жена ж сама виновата!

– - В нашей стране суд всегда на стороне женщины.

Для революционной юриспруденции нет категорий «муж» и

«жена». Есть понятия «хозяйка» и её «временный

мужчина». Десять лет прошло после феминистической

революции в нашей стране, а вы по-прежнему пользуетесь

старорежимными понятиями. Полиандрия – идеальная

форма семейного сожительства. Только не надо путать её с

развратным промискуитетом. Вы не пробовали уговорить

вашу хозяйку на оформление двоемужества по закону?

Дедок в ответ только глупо хлопал морщинистыми

ресницами. Он совершенно не понимал судейской лексики.

Тогда судья встала и зачитала приговор:

– - Согласно постановлению Верховного Женского

исполнительного комитета и по рекомендации женсовета

района брачная сделка объявляется ничтожной. Общее

нажитое имущество и квартира отходят хозяйке.

Подсудимого приговариваю к исправительным работам на

Михаил Харитонов: «Долг»

6

дорожном строительстве на пожизненный срок. Там у вас

будет крыша над головой – домик-балок для строителей с

печкой-буржуйкой... Переходим к следующему делу.

Предупреждаю истиц и ответчиков – минимум слов. До

обеда осталось сорок пять минут, а мне нужно рассмотреть

двадцать три дела.

– - Ваша честь, квартира мне досталась от отца! –

тоненько возразил дедок.

– - Термин «отец» запрещён к произношению в

присутственном месте, поскольку относится к обсценной

лексике. Грамотней говорить -- «биологический

производитель». Я накладываю на вас штраф в размере

трёх минимальных месячных зарплат.

– - Я живу на пенсию, а не получаю зарплату.

– - Неважно... Деньги уплатить наличными в кассу суда.

Потом вас препроводят в камеру предварительного

заключения с последующей отправкой к месту отбытия

наказания.

3

– - Что ты всё вертишься и ёрзаешь? – шикнула на

меня жена.

– - В туалет хочется.

– - Так попроси надзирательницу, пусть тебя выведут в

сортир!

Я постучал по кобуре охранницы, за что получил

тычок кулаком в зубы.

– - Мне нужно в туалет, мадам.

– - Я мужикам не прислуга. Сам потопаешь. Первая

дверь направо.

Когда я уже выходил из туалета, на меня наехал

высокий железный шкаф на колёсиках. Его втолкнули из

распахнутой наружной двери запасного выхода двое

мужиков в рабочих комбинезонах. Уже другая судейская

охранница грубо оттолкнула меня в сторону.

Михаил Харитонов: «Долг»

7

– - На кой чёрт под ногами путаешься, мужик!

– - Так с туалету ж выхожу...

– - Вали с дороги! – толкнула она меня в раскрытую

дверь и огрела по спине дубинкой.

Я медленно вышел из здания суда через боковой

вход, как законопослушный гражданин. Хотелось бежать

сломя голову, но я заставил себе беспечно пройтись в

сторону трамвайной остановки. Весь город утыкан

камерами наблюдения. Когда же зазвонил подходивший

трамвай, я уже без опаски побежал вместе с другими

пассажирами к нему. Через три остановки я пересел с

трамвая на маршрутку и доехал до толкучего рынка за

кольцевой.

На этом полудиком рынке не бывает полиции, как нет

и видеокамер, по записям которых меня можно вычислить с

помощью компьютерной программы распознавания

образов. На рынке я купил сахара-рафинада, пачку соли,

пакет гречки и упаковку охотничьих спичек. В

камбоджийской забегаловке «Пень-Пнём» вымолил за

двойную цену две булки чёрного хлеба.

За наполовину поваленными плитами забора,

служившего бесплатным туалетом, прятался блошиный

рынок. Там я купил большой складной нож, выцветший, но

прочный рюкзак, а на свалке подобрал пустую пластиковую

двухлитровую бутылку и трехлитровую вскрытую