Именинник

В нашей семье работал сейчас только я, делая свои первые, но весьма показательные шаги в области фотографии, открыв рядом с нашим домом небольшую студию. Мне на помощь вызвался Алексей из «Фешн Омега», переехав в Питер сразу же после нас.

Лесю же, это очень сильно напрягало, ведь она не привыкла сидеть подолгу дома. Но мне было безумно приятно возвращаться в уютную квартиру после трудового дня, где меня радостно встречала любимая девушка с вкусным ужином и улыбкой на ее красивом лице. Никогда прежде мне не бывало так хорошо.

— Тепло оденься, — поцеловав ее в висок, прошептал я. — И мы уже поедем.

В этом году уже в начале декабря выпал снег. В Питере было слякотно, а в Москве — настоящая, зимняя сказка. Возможно, мы приняли верное решение, согласившись вернуться на праздники в Москву.

Сделав осторожно крутой поворот у высоких, кованных ворот, я остановился, ожидая момента, как отворят двери. Уже во дворе были припаркованы машины наших друзей, которые приехали, видимо, гораздо раньше нас.

Постепенно темнело, и от этого, фонари, расположенные в зимнем саду и по периметру особняка, обволакивали двор теплым светом. Мягко падали снежинки, усыпая снегом верхушки деревьев. Затянув сильнее шарф на голове, Леся потянулась к дверце машины, но я остановил ее. Вышел из автомобиля и сам открыл дверь девушке, как и полагается в обществе. Признаться, мне просто нравилось заботиться о ней и наблюдать за тем, как подобные мелочи рисовали на ее лице улыбку.

— Тебе не холодно? — поинтересовался я, заметив, как ее белые щеки залились румянцем. Девушка помотала головой.

У входа в дом нас встретил дворецкий. Забрав в прихожей из наших рук верхнюю одежду, мужчина жестом попросил нас войти в гостиную, где нас ожидали наши друзья.

— А вот и мы! — громко произнесла Олеся.

Крепко обнявшись, Миша и Настя стояли у их двухметровой елки в полном одиночестве. Откуда-то слышались голоса и тихий смех наших остальных друзей, которые, как я подумал, располагались в обеденном зале.

Эти месяцы сильно объединили наши семьи и прежде, я и подумать не мог, что чужие люди смогут стать нам ближе кровных родственников. Что моя жизнь так сильно изменится и в ней будет столько родных, прежде абсолютно посторонних для меня, людей.

Настя пересекла диван и бросилась в объятия Олеси осторожно, повиснув на ее шее.

— Девочка, — хихикнула Олеся радостно, делясь счастливой новостью с подругой. — А у вас?

— Мы пока не знаем, — смущенно проговорила Настя, опустив голову.

Пожав руку Михаилу, мы направились в обеденный зал к остальным друзьям. Их сын отказывался есть оливки, которыми зачем-то наша подруга Даша пыталась накормить недовольного ребенка. И это выглядело очень забавно.

Все постепенно рассаживались по своим местам, рассказывая истории из последних месяцев своей жизни. Все эти люди — были с нами в самые счастливые и в самые тяжелые моменты нашей жизни, а еще год назад мы были друг другу совершенно чужими. А с кем-то и вовсе незнакомы. Невероятно.

— Почему вы не садитесь? — Настя, как хозяйка дома, указала жестом нам на места у большого, круглого стола.

Леся неожиданно схватила меня за руку. Обернувшись, я улыбнулся в ответ на ее лучезарную, потрясающую улыбку. Глядя в эти огромные, бездонные, голубые глаза, в которых можно было безвозвратно потеряться. Год назад она тоже была мне чужой, а теперь — стала ближе всех на свете.

Наверное потому, что мы всегда были друг для друга семьей. С самого детства.

И так будет всегда.

Эпилог

пять лет спустя

— Пап, смотри, самолет! — мелодичным голосом тонко протянула Юля. Руслан держал ее в руках с самого порога аэропорта Пулково.

Собственно, он редко выпускал нашу дочь из рук, ведь у них двоих — какая-то особенная любовь друг к другу, которую мне совсем не понять. Или же, просто завидно. Очень завидно. Юлька провела со мной утром только полчаса, чтобы позволить причесать и переодеть ее, собрать два высоких, русых хвостика и надеть новый костюм. Моя дочка — абсолютная копия Руслана, и, сегодня, она горевала с самого утра не потому, что ее родители уезжали на несколько дней заграницу. А потому что ее дорогого папочки не будет рядом.

— Лисичка, — поцеловав ее в обе щеки, протянул мой муж.

Это прозвище теперь досталось ей, а меня Руслан называл исключительно «Лесенкой». Как в нашем детстве.

— Будешь скучать по папе?

Глупый вопрос, ведь девочка с самого утра занимается только этим. Захныкав, малышка опустила уголки губ и театрально протерла глаза, чтобы показать, насколько сильно она уже скучает.

— Маааам, — Саша просился ко мне на руки, пока я пыталась успокоить его зареванную, двухлетнюю сестричку-близнеца, которая приклеилась к моей шее сразу же, как только мы вышли из такси.

— Ксюшенька, все хорошо, — поцеловал ребенка, ласково прошептала я. — Не плачь, родная.

— Мааааам!

Определенно, матери года из меня бы не вышло. Досадливо выдохнув, я наклонилась и подняла и второго ребенка на руки, прижав обоих близнецов к себе. Хныканье Ксюши немного прекратилось, и девочка повисла на мне, как на вешалке, слюнявя мою шею. У всех моих детей, в том числе и самого большого ребенка – Руслана, зародилась какая-то странная, извращенная привычка виснуть на мне всякий раз, когда им грустно. Этим же, на удивление, злоупотребляла и Юля, хотя радостные моменты всегда делила исключительно со своим отцом.

Прижавшись ко мне, сынок, в отличие от дочки, смотрел на меня своими сияющими голубыми глазами и радостно хлопал длиннющими ресницами. У близнецов – мои глаза и губы и это, единственное — что мало-мальски передалось от меня нашим детям. В целом, все трое похожи на Руслана и, если поначалу меня это немного огорчало, теперь же, я смирилась.

Ведь это прекрасно, когда любимые дети похожи на любимого мужчину. И на такого потрясающего человека, как Руслан.

— Сашке нужен братик, — мои размышления прервала довольная Маша, которая несла в руках мою огромную сумку.

Потому что с двумя детьми на руках делать еще и это я была не в состоянии и мне катастрофически была нужна помощь. Близняшек Маша забирала сегодня к себе, а Юля сама попросилась погостить у моей мамы на эти два дня, пока нас не будет в России. Девочка любила тишину, а в доме Маши это было непозволительной роскошью.

— У вас две дочки, — хмыкнув, добавила она. — И один мальчик, которому тоже нужна компания.

— У них у всех есть Руслан, — запыхавшись от тяжести, потому что малыши прицепились ко мне, состряпав из своих тел нечто похожее на паутину, ответила я.