Император Африки
Шрифт:
Глава 5 Мамбаленд
Ефим Сосновский долго осмысливал идеи, озвученные Мамбой. Они были столь неожиданные, что даже его молодой мозг и не заретушированное прожитыми годами сознание, дали сбой.
Остров Иль-дю-Леван, а попросту Леван, в результате долгих переговоров был всё же арендован, пока на двадцать лет. Продать его правительство Франции отказалось наотрез. Никто, правда, и не надеялся на это, но всё же…
Благодаря подписанным с Иоанном Тёмным договорам, в Африку ринулись американцы, спеша создать соответствующие инфраструктуры на Атлантическом побережье и в порту Матади. Все были заинтересованы
Активизировалась и Русская православная церковь, создавая торговые маршруты, подготавливая нанятых людей к тяжёлым условиям жизни в Африке. Поток переселенцев был небольшим, но стабильным. А после того, как цены на зерно взлетели вверх, и подорожал хлеб, что стало приводить к нищете и голоду в России, количество переселенцев резко возросло. Люди снимались со своих мест и были готовы ехать в поисках лучшей доли хоть куда, хоть в Африку, хоть в Австралию.
Барон Горацио Гинзбург сразу же воспользовался благоприятной конъюнктурой, и без проблем нанимал новых работников на африканские золотые и алмазные прииски, полученные в аренду по соглашению с Мамбой.
После окончательной победы армии Иоанна Тёмного над армией инициированного англичанами газавата, все, кто выжидал, перешли к решительным действиям. А торговые потоки пришли в движение, стремительно обогащая всех рисковых парней.
Губернатор Камеруна заключил соглашение с Мамбой, о совместной разработке золотых приисков, находящихся возле Банги, и направил туда выписанных из Германии инженеров и самое примитивное, но необходимое, оборудование.
Французы пока не собирались предпринимать никаких активных действий, кроме защиты своих колониальных территорий, а Россия, в лице императора Николая II, обещала им помощь, в случае возникновения какого-либо конфликта с Иоанном Тёмным, собираясь влиять на него через переселенцев и советников.
В явном проигрыше оказались лишь англичане, но они уже начали первую англо-бурскую войну и сосредоточились целиком на ней. Это не приветствовалось ни одной европейской страной, но к большой войне пока никто не был готов.
И сколько не обивал пороги кабинетов правительств ведущих европейских держав президент Трансвааля и Свободной Оранжевой республики Паулюс Крюгер, всё было тщётно. Каждая из европейских стран, кроме Англии, Португалии и Италии, прислала своих добровольцев, общее количество которых не превышало и двух тысяч, на том всё и закончилось. Хотя, частичная международная изоляция, всё же, имела место быть.
Англо-бурская война была в самом разгаре, постепенно переходя от активных боевых действий к партизанским. Паулюс Крюгер, до последнего, отказывался просить военной помощи у негров, но происходящие события предполагали, что если кто и поможет им, то это будут только войска Иоанна Мстителя, и то, по известной всем причине.
Не все были с этим согласны. Многие говорили, что лучше погибнуть в концлагере от руки белого, чем воевать в одном строю с чёрными. Мнения разделились, а положение буров только ухудшалось. Оставим же их со своими проблемами наедине, и перейдём обратно к Фиме Сосновскому.
Банковский бизнес, после заключения договора Иоанном Тёмным с «Трансатлантической Африканской торговой компанией», во главе с Джорджем Ринслоу, резко пошёл в гору.
Активизировалась и фармацевтическая компания Макса Левински. Его отец, старый Авраам, уже умер, и Левински взял бразды правления отцовской ювелирной компанией полностью в свои руки.
Он долго колебался, но потом, всё же, решился построить, для начала, одну фармацевтическую фабрику, в бывшей Испанской Гвинее.Объявился и Стив Роджерс, ставший помощником одного из известных промышленных магнатов. Озвученная Сосновским идея о создании Мамбаленда заинтересовала его, и он активно включился в процесс подготовки технического оборудования, для организации аттракционов развлечений.
Неожиданно для самого Сосновского, стать главой проекта «Мамбаленд» пожелал Лёня Шнеерзон. Он полностью реализовал все свои «хотелки», сорвал куш на тотализаторе и уже забросил свою букмекерскую контору, продав другому, и теперь жаждал нового и неизведанного.
Идея создания Мамбаленда казалась ему очень привлекательной, и он, с горячностью пылкого юноши, впервые познавшего любовь, взялся за этот рискованный и исключительно авантюрный проект. Ведь ничто так не будоражит кровь, как риск потерять заработанные миллионы, или заработать в два раза больше!
Им было создано акционерное общество «Белые аттракционы и весёлые приключения», в которое он вложил все свои наличные деньги. Многие американцы тоже захотели поучаствовать в этом деле, надеясь на большую прибыль.
Стали образовываться различные концессии, желающие реализовать на этом поприще свои проекты. В будущем большинство из этих проектов оказались несостоятельными и прогорели, остальные же продвинулись далеко вперёд, пользуясь практически непаханым полем, на ниве развлечений.
Фима в это время активно вкладывался в развитие подконтрольной ему судостроительной верфи Фор-Ривер, выкупив контрольный пакет акций у её создателя. Всё это он делал не только потому, что хотел обрести большую значимость, а потому, что имел на эту тему серьезный разговор с Мамбой.
— Фима, нам нужен флот!
— Мамба, но я же банкир!
— Фима, ты умный банкир. А умные банкиры должны знать, что деньги надо защищать! А кто защитит твои и мои миллионы? Сегодня ты молодец, а завтра — враг, и деньги у тебя сразу отберут.
— Ну как я это сделаю, Мамба?
— Всё очень просто, Фима. Скоро будет война России с Японией. Им нужны будут корабли. Японцы будут строить их у англичан. А вот Россия — у всех подряд. У тебя же есть верфь, бери заказы, любой ценой лоббируй свои интересы, не жалей денег. Мне не нужен золотой дворец, мне нужно будущее! Деньги будут от торговли.
— За первой войной последует вторая, и там будут биться все против всех, и опять нужны будут корабли, а САСШ, как и обычно, окажется в стороне, и опять будет строить корабли. Фима, это очень выгодный бизнес, ооочень… Ты не прогоришь, а заработаешь целую кучу денег. Но помни обо мне, помни…
— Да я, Мамба, да я…
— Ну, во-первых я тебе больше не Мамба, а царь Судана, Иоанн Тёмный, а во- вторых, не парь мне мозг, я слишком много знаю о человеческой грязи. Я тебя вытащил из неё, и поверь, смогу снова туда тебя отпустить, ты же это понимаешь, аль нет?
И Мамба, внезапно, каким-то змеиным движением, медленно наклонился вплотную к глазам Фимы и заглянул в них.
Фиме показалось, что он смотрит в глаза древнему, как этот мир, змею, уставшему от жизни и повидавшему то, о чём сам Фима не имеет ни малейшего представления. Он чувствовал, что эти змеиные глаза видят, что называется, насквозь, но он и не собирался ничего скрывать. Он был предан Мамбе и душой, и телом, и даже в страшном сне ему не снилось, что он сможет его предать.