Император деревни Гадюкино

– Перестань реветь!

– Я н-никого н-не уб-бивала, – прозаикалась девушка, – м-мне серьги дали!

Лариса ткнула Светлану кулаком в бок:

– Прекрати врать! Кто тебе гарнитур ценой в хорошую квартиру даст? Охранник Володя? Или Сергей-водопроводчик? Лучше сознайся, за откровенность тебе срок скостят, ведь так, Евлампия Андреевна?

– Не т-трогала я н-никого! – рыдала Света.

Я села возле официантки.

– Верю, успокойся.

Девушка перестала плакать, а Лариса указала на серьги:

– А это откуда?

– Мне их дали, – прошептала подчиненная, – поносить.

Теперь метрдотель стукнула кулаком по спине Светы:

– Совсем завралась!

– Перестаньте распускать руки, – возмутилась я. – Светлана говорит правду. Сами подумайте, какой дурой надо быть, чтобы нацепить на себя украшения жертвы и появиться в них среди людей, которые отлично знали Пронькину.

– Откуда у нее ум! – возмутилась Лариса. – Она не способна заказ запомнить. Сперла украшение как пить дать. Ладно, я согласна, Светка не убивала Нину Олеговну, девка всего на свете боится, при виде паука визжит, где уж ей с оружием справиться. Значит, Светлана, услышав про смерть постоялицы, забежала к ней в номер и стырила брюлики!

Я укоризненно взглянула на метрдотеля.

– Вы мешаете мне работать, причем несете откровенную чушь. Вспомните, Пронькина комплект не снимала!

– Ее ночью убили, – не сдалась Лариса, – по телику недавно сообщили: преступник влез в номер, а потом увез бедную женщину на инвалидной коляске, которую прихватил в бальнеологической лечебнице. Ужасный пиар для нашего санатория! Едва местные новости показали, как через час кое-кто из постояльцев уже потребовал от Аллы Михайловны вернуть деньги и укатил в Москву. Видели, ресторан почти пуст? Мы здесь все в ужасе. Если выяснится, что в происшествии замешана наша служащая, «Виллу Белла» можно закрывать.

– Хотите сохранить место работы? – перебила я ее. – Так дайте мне спокойно поговорить со Светой.

– Мне их подарили, – ожила официантка.

– Кто? – спросила я. – И за что?

Светлана наклонилась, вытерла лицо подолом форменного платья и прошептала:

– Лидия Константиновна.

– Кто? – ахнула Лариса Семеновна, совсем не умевшая управлять своими эмоциями.

– Дочь Пронькиной, – всхлипнула Светлана, – она ночью пришла ко мне в комнату, совсем поздно было. Сколько времени, не скажу, но все уже спали.

Я положила руку на колено Светланы.

– Еще раз соврешь, сдам тебя в отделение милиции.

Лариса внезапно вскочила и умчалась прочь. Поведение метрдотеля выглядело весьма странно, но размышлять мне было недосуг.

Света прижала руки к груди:

– Ей-богу, это святая правда.

Я укоризненно щелкнула языком.

– Даже если на секунду представить, что Лида на самом деле дала тебе вещь стоимостью в космический корабль, то принять на веру сообщение о появлении дочери покойной Пронькиной ночью в Ларюхине я не могу.

– А кто про Ларюхино говорит? – приободрилась Света.

– Или в Еланске, – поправилась я, – что, кстати говоря, еще более неправдоподобно. Ты где живешь?

Официантка ткнула пальцев в пол:

– Там. В подвале комнаты есть. Собственного жилья не имею, коплю на квартиру. Любой ко мне впереться может, я дверь не запираю.

На секунду я растерялась, но потом потребовала:

– Рассказывай в деталях.

Светлана вцепилась в край лавки. И завела рассказ.

Завершив работу, Света, как обычно, вернулась в свою комнатенку, почитала взятый в холле глянцевый журнал, завела будильник на пять утра и мирно заснула. Разбудил ее свет фонарика. Девушка села на кровати, увидела темную фигуру около шкафа и хотела было заорать:

– Кто там? – но из парализованного страхом горла вырвался писк.

Серая тень села на койку и зашептала:

– Тише, это Лидия Пронькина, ничего дурного я тебе не сделаю. Хочешь получить квартиру в Еланске? Трехкомнатную, с мебелью, посудой, постельным бельем и всем необходимым?

Света обрадованно кивнула, а потом испугалась еще сильнее: похоже, Лидия помешалась. С какой бы радости дочери Нины Олеговны делать такое предложение официантке, да еще под покровом темноты, в условиях строжайшей секретности?

– Получишь жилплощадь, – судорожно говорила Лида, – только помоги мне.

– Что надо делать? – отмерла Света.

Девушка протянула ей замшевый мешочек:

– Надень кулон и серьги.

Светлана послушно развязала золотой шнурочек и возразила:

– Ой! Не надо! Это очень дорогие вещи! Вдруг я их потеряю?

Лида сжала губы в тонкую нитку, потом попыталась улыбнуться:

– Подумай о трешке в Еланске.

Официантка взяла серьги, вдела их в уши и поинтересовалась:

– А теперь что?

– Кулон, – напомнила Лида, – он должен висеть на шее. Ты не снимаешь комплект ни на одну секунду. Рано или поздно к тебе подойдет человек, не знаю, кто это будет, мужчина или женщина, и потребует отдать драгоценности. Это все.

Светлана растерялась:

– Я обязана отдать дорогие украшения тому, кто их попросит?

– Да, – кивнула Лида, – правильно.

– Задаром? – оторопела официантка. – Без денег?

– Да, да, – нервно ответила Лида, – ты носишь брюлики и ждешь человека.

– Вдруг меня постояльцы спросят, откуда такое богатство? – предусмотрительно поинтересовалась Света.

Лида нахмурила лоб:

– Скажешь так: их мне подарил жених, он москвич, работает ювелиром, вот и сделал для невесты украшение из серебра с цирконами в качестве презента к помолвке. Тебе очень нравились серьги и кулон моей матери, ты якобы сфотографировала комплект и передала снимок парню. Впрочем, волноваться не о чем, здесь народ занят лишь своими проблемами, на официантку никто внимания не обратит.

– Вот только помешанная на бриллиантах Люся устроила бучу, – протянула я.

– Что здесь происходит? – спросила Алла Михайловна, входя в раздевалку.

Из-за ее плеча выглядывала растрепанная, красная Лариса Семеновна. Так, одним вопросом уже меньше. Можно не спрашивать, куда внезапно поспешила метрдотель: она кинулась к хозяйке с рассказом о происшествии.

Светлана вновь залилась слезами.

– Вы из милиции? – приторным голосом, в котором промелькнуло раздражение, спросила Алла.