Император полночного берега

– Ты говоришь, как истинный дромид, – с улыбкой заметил ему Аммат.

– Только не являюсь им, – мрачно отозвался Хорруг.

Послышался шум. Несколько арамеев вытащили из-за ногарского обоза молодого солдата и бросили его к копытам гиппариона Хорруга.

– Посмотри, кого мы нашли!

Крестьяне заволновались. Кто-то крикнул:

– Повесить мерзавца!

– Как же быстро рабы становятся палачами, – со злобой процедил Хорруг сквозь зубы, обращаясь к Аммату. – Иногда я начинаю сомневаться, достойны ли эти люди свободы?

– Только будучи свободным, человек может стать человеком, – ответил дромид. – Дай им такую возможность, и будущие поколения будут достойнее своих родителей.

Хорруг вскинул руку и рявкнул:

– Молчать всем! Умрет этот человек или нет, решать не вам.

Он кивнул ногарскому солдату, стоявшему перед ним на коленях, и приказал:

– Встань!

Ногар поднялся на ноги.

– Почему ты не ушел со всеми? – спросил Хорруг.

– Царь Токкаи не слишком жалует тех, кто является к нему с пустыми руками, – ответил ногар. – Парней, что ты отпустил, ждут плети.

– Думаешь, мы тебя медком угощать будем?! – хохотнул Аррелий.

– Думаю, что вам не помешает лишний клинок, – спокойно ответил солдат.

– Правильно думаешь, – кивнул Хорруг. – Но знай, если будешь замечен в грабеже или измене, тебе тут же выпустят кишки. Тороний, найди этому парню место в строю, – приказал он седовласому великану.

Крестьяне недоуменно зашептались.

– В моем войске есть место каждому, кто желает биться за свою свободу, – произнес Хорруг. – Не рассчитывайте на мою милость, я повел арамеев в поход не для того, чтобы осчастливить вас. У меня свои цели, но они наверняка совпадают с вашими. Хотите жить в мире и достатке, не зная голода и болезней, – вставайте под мое знамя.

Несколько человек вышли вперед.

– Отлично, – кивнул Хорруг. – Дай им оружие и научи пользоваться, – приказал он одному из своих сотников.

Он развернул гиппариона. Вся свита последовала за своим предводителем за ворота.

– Наши запасы на исходе, – хмуро заметил Килоний. – Если и дальше не будем пополнять их в селениях, может начаться голод. Вряд ли это понравится нашим воинам.

– Наша добыча в Токкае, – ответил Хорруг. – Там для воинов есть все. Заставим ногаров поделиться.

* * *

С яростным воплем Тангегндерг поднял мохнатого противника на щит и перебросил через себя. Ударом меча паренек разбил щит другого морага, заставив его отступить, и оттолкнул третьего, ткнув ему в рыло подошвой сапога. В лоб больно ударила стрела, едва не сбив шлем с головы. Еще одна стрела пробила левое плечо. Посчитав, что противник ослаблен и беспомощен, сразу пятеро морагов устремились к пареньку. Один из карликов тут же упал с рассеченной головой, еще одного Тангендерг отбросил ударом щита. Остальных отогнал Карденг, заслонив своего ученика.

– Держись, парень! – прохрипел воин.

Тангендерг ничего не ответил. Не выпуская меч, он зубами зажал стрелу, застрявшую в плече, и вырвал ее из своего тела. Выплюнув стрелу, паренек снова шагнул навстречу наступавшим морагам.

Поход кадангов за добычей не заладился. Город Кадай, который расчитывал пограбить Гендерг, оказался захвачен морагами и полностью разрушен. Ногары отступили со всего побережья на закате от Отоммосо, уступив территорию низкорослым слугам Горронга. Разыгравшийся шторм выбросил корабли кадангов на скалы близ руин Кадая. В волнах моря погибла большая часть отряда: из тысячи воинов на берег выбрались не более трехсот, и тем пришлось вступить в ожесточенную рубку с новыми хозяевами побережья. День за днем, теряя в непрерывных схватках с морагами десятки воинов, каданги продвигались на полночь. Раненых не подбирали, чтобы не задерживать отряд. Кто мог, шел дальше, тот же, кто был уже не в силах передвигаться, оставался на поле боя до конца. После потери всех дракаров стало невозможно вернуться на родину морем, и Гендерг принял решение идти на полночь, чтобы выбраться с захваченных морагами земель империи. Впрочем, немного шансов было и добраться до океанского побережья посуху. Предстояло пройти ногарские степи, где воевали меж собой правители крупных городов-крепостей, Потанские горы, Изумрудные леса. Воины знали, что немногим суждено снова увидеть берег океана, возможно, никому, однако продолжали идти вперед, прокладывая себе дорогу по трупам многочисленных врагов.

В этот раз атака морагов оказалась не столь продолжительной, как предыдущие. Вскоре натиск низкорослых слуг морского бога ослабел, а еще через некоторое время их отряды отступили. Однако очень скоро каданги поняли, что совсем не их мужество заставило отступить врагов. Впереди показались полевые укрепления, над которыми развевались ярко-синие знамена империи, появились эскадроны всадников и когорты пеших воинов.

Полторы сотни кадангов – все, что осталось от войска Гендерга, построились в боевой порядок, ощетинившись копьями и мечами. Ногары, выдвинувшиеся из-за укреплений вперед, также замерли на месте по приказу своего командира. Стрелки натянули луки и взвели тетивы гастрафетов, готовые засыпать противников стрелами по первому сигналу.

Из рядов ногаров чуть вперед выехал всадник в посеребренных доспехах с высоким белым плюмажем на шлеме и насмешливо произнес:

– Так-так, морские воришки пожаловали. Решили отхватить свою часть пирога?

– Не больно-то сытен ваш пирог, – хмуро отозвался Гендерг. – Одни крошки остались, да и те уже высохли. Будем договариваться или мечами позвеним?

– Никакого звона, мои стрелки просто вас расстреляют, – сказал командир ногарского легиона. – Вас не так уж много, вы устали, так что битва долгой не будет. А предложить вам, как я понимаю, абсолютно нечего.

– Кроме своих мечей, – прорычал Гендерг. – Тебе наверняка известно, как умеют биться каданги, особенно воины-псы, которых среди нас немало. Твои лучники успеют спустить тетивы только один раз. Возможно, мы все поляжем здесь, но каждый из нас заберет с собой в могилу хотя бы одного ногара. Хочешь ослабить свой легион, когда мораги под боком? Или лучше усилить его?

Ногар хрипло рассмеялся.

– Убедил, морской бродяга. Твой сброд принят на службу. Вам укажут, где разместиться и построить укрепления. А ты иди в мой шатер, поговорим.

Гендерг последовал за всадником, остальным кадангам один из ногарских капитанов указал их место в боевом порядке оборонительных сооружений полевого лагеря. Пока Гендерг обсуждал с командиром ногарского легиона условия найма на императорскую службу, его воины до самого вечера копали новые рвы, возводили насыпи и частоколы.

С наступлением сумерек в лагерь пришло затишье. Со стороны морагов оживление также затихло. Судя по всему, мохнатые захватчики побережья собирались нанести удар по ногарским укреплениям лишь на рассвете. В большинстве своем ногарские воины не преминули воспользоваться затишьем и отправились к большому селению, располагавшемуся в тылу их позиций. На постоялом дворе можно было неплохо провести вечер, а за звонкую монету и утешить себя женскими объятиями на ночь. На позициях остались лишь небольшие передовые отряды.

Гендерг объявил своим воинам, что они также могут отдохнуть на постоялом дворе, в который, собственно, превратилось уже все селение. Большинство местных жителей либо вымерло, либо бежало прочь, их место заняли бойкие дельцы, предлагавшие изголодавшимся воинам ласки продажных девок и дрянное вино. В числе нескольких кадангов отправились развеяться и Карденг вместе с Тангендергом. Вернее, паренек последовал за учителем по его распоряжению, сам он, как обычно, не проявлял никаких желаний и эмоций.