Император. Прогрессор. Маг

— Наконец-то. Столько времени я потратил, чтобы найти тебя. И вот теперь месть свершится.

— Мы знакомы? — спросил я.

— Ты что, не помнишь меня, раб? — спросил орк.

И тут я вспомнил. Вспомнил, как был в рабстве у орков, как получил свободу и как затем убил их воеводу. У воеводы был юный сын, который повзрослел и решил отомстить.

— Джакс.

— Ну надо же! Ты вспомнил меня! Пока мы шли, я даже думал забыть то, что ты сделал и вернуться домой. Но много хороших ребят полегло по пути, поэтому я теперь обязан тебя убить. Ради отца и ради них. Сражайся!

Орк кинул мне меч, который я с трудом сумел поймать. Слишком я был измотан. Тем временем Джакс с мечом в руках бежал на меня. Спустя мгновение я всё же уклонился от его удара, второй мне удалось отбить. Третий угодил в доспехи. Они были изготовлены из чешуи мутировавшей обезьяны и кабана, а потому чрезвычайно прочны. Меч орка не пробил их, но удар был тяжёлым, и я потерял равновесие. Следующим ударом он выбил меч из моей руки, а дальше…

Я даже не понял, как это случилось. Он поддел одну из пластин брони и ткнул под неё мечом, тут же вытащил назад своё оружие. Я припал на колени и прислонился к дереву, чтобы вовсе не свалиться на землю. Горячая липкая кровь бежала по животу.

— Мой отец и мои воины отмщены, — сказал Джакс другим оркам. — Теперь нужно как-то выбраться с этого континента. Уходим.

Орки ушли, а я изо всех сил зажимал рану в животе, понимая, что это бесполезно. Я больше не мог колдовать и тем самым исцелить себя. Лечебные зелья Марона мне не помогут. По какой-то причине они не действовали на химер. Похоже, что мой путь в этом мире завершён. Главное, что умираю я не просто так, а ради того, чтобы мои близкие жили.

Эпилог. Мэнди Ванди Мо.

После того, как наши с Саяном пути разошлись, прошло два дня. Говорящий в ночи перед смертью наделил меня особым даром — я ощущал, в какой стороне находится главный боевой командир жуков.

Двигался я быстро, но аккуратно, используя выработанное за сотни лет жизни предчувствие. Каким-то невероятным даже для меня самого образом я избегал стычек с существами роя, которых Саян прозвал детекторами. Они не могли меня заметить, а патрулей тварей я избегал, прячась при необходимости на деревьях.

Лес — верный помощник, если нужно спрятаться или добыть пищу, жаль, что здесь его было не так много, как хотелось бы. Зато много было небольших посёлков, населённых всевозможными разумными, в том числе моими собратьями. Их положение было ужасным, даже хуже, чем у рабов. Я даже не представляю, каково это — жить, зная, что твоё предназначение — стать пищей чудовищ. Да, мой родной мир гораздо более страшен, и там есть куда более жуткие вещи, но для этого мира такое положение ужасно. Я обязан исправить это, а уж после отправлюсь в родной, где постараюсь отомстить божеству, что загнало нас на Триал огнём и мечом.

Да, здесь тоже есть трудности, но они ни в какое сравнение не идут с теми, что существуют в нашем родном мире.

Там жизнь не стоит абсолютно ничего. Там за счастье считается просто несколько мгновений отдохнуть, а сон могут себе позволить лишь самые сильные и богатые, уверенные в том, что смогут проснуться, ведь шансы на это очень малы. В том мире утром ты можешь быть победителем в войне, а уже вечером проиграть в следующей. Там нет понятия безопасность и спокойствие. Там опасность исходит даже от родителей, детей, братьев и сестёр. Там нет пожилых просто потому, что дожить до старости невозможно.

Но почему же тогда мы, эльфы, считаем, что в этот мир, то есть рай, нас загнали огнём и мечом? Всё просто. В том мире, несмотря на бесчисленные недостатки, всё же есть один плюс — благодаря его опасностям и тяготам живущие там существа закаляются и становятся сильными.

Лишь благодаря подобной закалке, полученной в родном мире, здесь мы обладаем практически бессмертием. Там же тридцатилетние эльфы считаются долгожителями. Лишь благодаря нашей крови, делающей здесь нас бессмертными, там мы можем протянуть три десятилетия.

Плюсом нашего родного мира является то, что там благодаря трудностям можно обрести истинную силу и стать божеством. Именно поэтому тот из нас, кто первым обрёл эту силу, изгнал нас из того мира. Нет, он не был добр, так как понятие добра чуждо для нашего мира, просто он боялся, что кто-то из нас может стать столь же могущественным и потеснить его.

Я много общался с землянами и узнал, что в их культуре существует понятие ада. Так вот, ад очень похож на наш родной мир.

С этими размышлениями я добрался до дворца. Именно дворца, так как назвать увиденное очередным гнездом тварей у меня язык не поворачивался. Похоже, главный арахнид любит красоту и комфорт.

Множество дорог сходилось в одном месте. Место было выстроено из камня и напоминало настоящий холм, состоящий из бесчисленных коридоров, комнат, кладовок и проходов. Каменные стены были расписаны всеми цветами радуги, оттого выглядело сооружение достаточно красиво. В некоторых местах стены украшали рисунки и барельефы.

Несколько десятин я наблюдал за тем, как передвигаются здесь арахниды, выявляя последовательности и закономерности в их передвижении. Это помогло мне пробраться внутрь дворца. Здесь мне пришлось стать тенью тварей. Я то шагал за ними по пятам, то прятался в комнатах, то взбирался на потолок, чтобы меня не заметили.

Тяжело было оставаться незаметным, особенно учитывая, сколь сильное давление оказывало на мой разум близкое присутствие главного арахнида. Он обладал крайне могущественным, распространяя свои мысли одной лишь силой воли. Я физически ощущал волны его гнева. Похоже кто-то не на шутку рассердил его, и я даже догадывался, кто именно.

Я завис под потолком одного из коридоров, прячась от тварей, ухватившись за уступы промеж камней. В этот момент несколько отродий проконвоировали подо мной толпу гномов, что завизжали будто дикие животные, когда я ощутил очередную волну гнева твари. Когда волна прошла, гномы пускали слюни и вели себя крайне странно, будто потеряв разум. Я правильно сделал, что попросил Саяна уничтожить врата, а сам отправился сюда. Он очень сильный маг, но боюсь, что противостоять такому ментальному воздействию он бы не смог, ведь даже мне — существу, прожившему несколько веков и родившемуся в родном мире эльфов, это давалось с превеликим трудом.

Главное, чтобы тварь не почувствовала моего присутствия, ведь стоит ей обратить на меня своё пристальное внимание, и она одной лишь силой воли сможет превратить меня в пустую оболочку без разума. Для этого мне приходилось постоянно представлять, что меня не существует, что я лишь песчинка под ногами тварей, которая совершенно случайно постепенно приближается к главному жуку.

Не знаю, сколько времени у меня ушло на то, чтобы добраться до цели, но вымотало меня это знатно. Я прополз сквозь узкий лаз, служивший, судя по всему, для проветривания центрального помещения, и оказался на внутреннем балконе, под самым потолком, откуда смог рассмотреть всё убранство помещения.