Император
Шрифт:
– Именно так, брат мой Вацлав! Именно так мы и поступим.
– Только меня не втягивайте в свою игру раньше времени. Кстати, в случае чего войско русских рыцарей нам бы вовсе не помешало!
– Будет войско, – кивнул Егор. – И пушки будут, и все, что надобно. Я уже послал домой гонца.
– Рад, что вы в этом честно признались! Предлагаю за это выпить.
– Охотно! А вы как, доктор Гус?
Профессор тоже согласился – в общем-то, обо всем уже договорились. В основном. Осталось дело за малым – исполнять.
Князь посмотрел в окно на Злату Прагу. Все ж он во многом сегодня
Известие об оскорбительном послании императора Сигизмунда очень быстро распространилось по всей Праге, упав на благодатную почву съехавшейся для встречи Гуса чешской шляхты. Рыцарей поддержали не только бюргеры, но и простые горожане, и крестьяне из близлежащих сел. Спонтанно начавшиеся погромы немецких лавок и монастырей переросли в настоящую вакханалию насилия, когда для многих уже стало не особенно важным – кого и за что громить, главное – громить, жечь, грабить!
По всему городу потянулись к небу дымы – то горели дворы немецких купцов. Кое-кого из них уже сбросили во Влтаву, по улицам рыскали разъяренные толпы – за немецкую речь немедленно били в морду!
В окнах ратуши отразились огни пожарищ, и собравшиеся на заседание совета ратманы напрасно ждали своего бургомистра. Он так и не явился… зато явились другие. Разметав стражу, мятежники ворвались в зал заседаний, потрясая дубинами и топорами. Среди подлого люда, впрочем, оказалось и с полтора десятка рыцарей, выделявшихся вооружением и доспехами – их вел молодой пан с волосами, словно львиная грива, на его плаще золотом горела вышитая секира.
– А ну, кто тут немцы? – запрыгнув на стол, рыцарь выхватил меч и покрутил его над головой.
– Да выкинуть их всех в окно!
Господа ратманы поспешно попрятались под лавками и теперь горячо молили Господа и Святую Деву – сбежать-то опоздали, увы!
– Ну, я немец! – Один из господ заседателей оказался куда как смелее других, да и выглядел покрепче – этакий здоровяк с широченными плечами. – Меня зовут Дитрих Майер, и если кому не нравится моя нация – прошу подходить, господа!
С этими словами детинушка схватил в руки скамейку и шваркнул ею неосторожно приблизившихся панов с такой силой, что бедолаги в ужасе разбежались по углам.
– Что, не нравится?! – размахивая скамьей, издевательски захохотал немец. – Кажется, здесь кто-то собирался выкинуть кого-то в окно?
Мятежники несколько опешили. Кто-то из них воззвал к рыцарям:
– Куда же вы смотрите, панове?! Пан Владислав из Пржемберка, а ну-ка, покажите, как может рубить вражьи головы ваш добрый меч!
Рыцарь с львиной гривой – пан Владислав, – спрыгнув со стола на пол, побежал к распоясавшемуся ратману… И тот без всякого почтения швырнул в славного пана скамейку и схватил еще одну!
Пан Владислав увернулся как-то неловко, ножки скамьи все ж
угодили ему по хребту, и разъяренный рыцарь бросился на обидчика, вращая мечом…Ввуххх!!!
Встретившись с тяжелой скамьей, клинок едва не переломился пополам, и доблестному чешскому рыцарю пришлось приложить немало усилий, чтоб удержать в руках свое оружие. Дальше он уже действовал куда осторожнее – обернулся, махнул рукой:
– Эй, вы, там! У кого арбалет?
Тем временем остальные ратманы, воодушевленные неожиданным успехом своего коллеги, попытались было под шумок скрыться – однако не тут-то было! Пришедшая в себя толпа горожан живенько преградила им путь, кинувшись в рукопашную схватку.
– Бей их, бей! Хватит, напились нашей кровушки, гниды!
– Ай-ай! Что вы делаете?! – в ужасе закричал герр Отто Штальке, когда мятежники подхватили его на руки и с радостным гомоном потащили к распахнутому окну. – Тут же высоко…
– И-и-и-и… р-раз!
– Ай-ай! Перестаньте!
– И-и-и-и… два!
– Я же разобьюсь…
– И-и-и – три!!! Оп-па!
– Не надо-о-о-о!!!
С жалобным и протяжным воплем выброшенный из окна ратуши герр Отто Штальке, описав дугу, шмякнулся в проезжавшую мимо телегу с навозом. Повезло! Мог бы запросто расшибиться!
– Ого! – Сидевший на козлах крестьянин обернулся, с удивлением глядя на ратмана. – Славно вы прыгаете, мой господин. Прямо как птица! Правда, ежели я здесь сейчас бы не проезжал…
– Я понимаю, – придя в себя, в ужасе округлил глаза герр Штальке. – Соскребали б меня сейчас с мостовой.
– А-а, так вы немец! – протянул возчик. – Тогда не говорите сейчас по-немецки – иначе нам обоим несдобровать. Не бойтесь, я вас вывезу за город… все ваши сбиваются на Кутну Гору, ну до нее вы уж сами как-нибудь. Семья-то есть?
– Да, жена. И двое детишек, – ратман зашмыгал носом. – О, Пресвятая Дева, даже представить себе боюсь – что с ними!
– Что ж они, без охраны?
– Да кому надо-то? Нас самих наша охрана бросила – поразбежались стражнички либо примкнули к мятежникам.
– Я сам мятежник! – горделиво приосанился возница. – Но вам помогу, не беспокойтесь. Думаю, это не дело, когда людей выбрасывают в окна. Ну и что с того, что немец? И среди немцев хорошие люди встречаются, как и среди чехов – гнусные твари. Так где, говорите, ваш дом?
– А вот сюда вот… по этой улице.
– Ага… вижу. Ярослав Гржимек меня зовут. – Обернувшись, чех протянул ратману руку, и тот пожал ее с чувством самой искренней благодарности и надежды. – Я, знаете ли, торгую навозом. Неплохая бывает прибыль, особенно – по весне, да. Ого! Вы только гляньте, что делается-то!
Собравшаяся на углу толпа с увлечением громила винную лавку – терпкий аромат дорогого вина поплыл на всю улицу, смешиваясь с запахом навоза в несколько неожиданной гамме.
– Бей немцев!!! Собакам – собачья смерть!
С криками пронеслась мимо телеги стая разгоряченных подростков, судя по рваной одежке, явно из «вечных подмастерьев» либо учеников. Один из них вдруг обернулся и помахал вознице рукой:
– Здорово, дядюшка Яр! Что, заимел наконец напарника?
– Заимел.
– А мы немцев бить побежали. Может, вы оба с нами?