Императрица
Шрифт:
Эйтаро прищурился:
– И правда. Наверное, я не один такой? Кстати, как ты оказался на Тропе предков? Почему сожрал слепого праведника? Было вкусно?
Коджи медленно провел по губам тыльной стороной руки. И пусть на них ничего не было, но на мгновение мелькнула бордово-черная кровь.
– Очень.
Всего одно слово, но внутри Эйтаро в первый раз за все время что-то щелкнулo. Лопнула та безумно ?атянутая струна. Пошатнулось постоянное осознание: ты – единственный монстр. Потому что… монстров стало больше.
– Шичиро – то?е учитель Аски. К тому же, как человек и вождь
С этим сложно не согласиться. Но все же промолчать не удалось:
– Касаемо учительства… Аску ты бросил, не раздумывая. Стоит ли об этом упоминать?
В глазах Коджи что-то вспыхнуло, однако он быстро взял себя в руки и сказал совершенно ровно:
– И что, хочешь меня за это наказать?
ГЛАВА 3
Шиихон был сверкающим. Шумным, ни на секунду не останавливающимся. ? еще – отчаянно золотым. При этом не в плохом смысле, когда все наставлено, закидано, нагружено, что хочется выбежать и глубоко вдохнуть свежего воздуха , а… удивительно гармонично.
Возмож?о, потому что Золотое благословение – это не просто слова и красивые блесточки в силе сейваненов, а и правда сила, которая насыщает всю столицу.
Пусть тут и многолюдно, но не чувствуется совершенно никакого давления. Город словно наполнен солнечным светом, ощущается даже прилив бодрости, хотя не сказать, что я устала.
Дорогу короткой не назвать, но мы чувствовали себя хорошо. Шиихон произвел очень приятное впечатление, хоть я и думала, что будет наоборот. Все же тут находился тот, кто против Шенгаев. Это не добавляло плюсов.
– Какая у нас невероятная столица, - прошептала Мисаки, которая еxала рядом и вертела головой по сторонам.
– Согласна, – скупо сказала Харука.
Пусть эмоции она держала лучше, но было видно: ей нравится.
– Это как Кисараджу, только большой, – задумчиво произнесла я. – Тут такое же правильное чувство, что все будет так, как нужно.
Конечно, Шиихон имеет более смешанный колорит, здесь люди со всех уголков Тайоганори, да еще и гости из других стран, в Кисараджу больше того, что характерно именно для Края Гроз, но… всё равно здорово. Это как огромный перекресток всех миров и культур, по которому хочется бродить бесконечно.
«Когда я завершу бои со всеми врагами,то переоденусь простой лавочницей и поброжу по улицам Шиихона целый день», – решила я.
Это будет самой большой наградой за все труды. Побыть наедине с собой. Вроде бы и в тишине, но в то же время в неумолкающем гуле голосов.
– Определенно, это лучшее, что я видела за послед?ие недели, – заключила я.
– Это ты намекаешь на ритуал Шичиро?
– покосилась Харука.
В конце улицы показался гостевой дом, который мы специально сняли перед прибытием во дворец. Там, конечно, должны разместить гостей, но я пока что не хочу рваться на территорию Кса-Карана.
Дом тоже с золотом, но преобладает красный цвет. И много-много цветов. Определенно, хозяева любят природу. Это хорошо, возможно, получится обдумывать ситуацию в приятной обстановке.
– У него ещё не было посвящения, - поправила я. – На него нас бы и позвали, но император подсуетился
раньше. Поэтому уж как-то справятся племенем.– Ну как обычно, – сказала Мисаки. – Малые народы Тайоганори не слишком любят, когда кто-то из клановых людей присутствует на их важных мероприятиях. Считай, дело интимное.
Я кивнула. Главное, что теперь Шичиро – вождь. Значит, можно не опасаться проблем со стороны Джаргала. Его больше никто не видел. Вряд ли кто-то и увидит. Думать о его судьбе было жутковато. Шаманы не рвались рассказывать, чтo происходит с теми, кто не выходит с Тропы предков. Только вот по лицам можно понять, что ничего хорошего там не происходит.
Как ни странно, я с удивлением осознала, что мне будет не хватать этого старого лиса. С ним можно было договариваться, но при этом всегда следовало держать ухо востро. Другой вопрос, что он не мог протянуть ко мне руки, как к наследнице Шенгаев , а вот со своими соплеменниками делал, что считал нужным. И Изуми была в постоянной опасности.
– Аска, что-то ты подозрительно мoлчалива, - сказала Харука.
– А ведь ты даже не ешь.
– Очень смешно, – фыркнула я. – Кстати, о поесть…
– Нет, только не это! – хором воскликнули Харука и Мисаки.
Я невинно улыбнулась. А нечего подкалывать маленькую хрупкую девушку, которая может улететь от порыва ветра. Если, конечно, не воткнет в землю катану, чтобы удержаться.
Расположились мы быстро, обстановка понравилась. Молодой хозяин был предельно учтив, мне даже показалось, что он немного робеет, понимая, кто к нему заехал.
Усевшись на циновку в ожидании обеда, который должны были скоро подать, я развернула артефакты, присланные мастером Хидеки. Перстень был накачан рёку под самую завязку. Накопитель в виде рубина держал силу изумительно. Внешне же сейчас он выглядел, как необработанный аметист, скрывая свою истинную суть. Хидеки хорошо поработал, чтобы Юичи не признали свой артефакт.
Украшение Сакуры-онны вида не изменили. В конце концов, здесь не съезд оммёдзи, чтобы об этом догадаться. Спица была удивительно гладкой, отражала свет так, что нужно жмуриться.
Идеально будет держать прическу и, если потребуется, проткнет чье-то горло.
А вот к тому, во что Хидеки превратил кость предка, я прикасалась чуть подрагивающими пальцами. Потому что это было просто невероятно. Мастер сделал сай – холодное оружие, напоминающее трезубец с коротким древком. Средний клинок – обработанная зазубренная кость, боковые – синий металл, с которым я никогда не сталкивалась. Всё буквально пропитано моей рёку, при этом каким-то образом шенгаевской меньше, зато полно той, которой поделился Сацуджинша Кровь.
Рукоять сама легла в ладонь. А потом прямо в голове раздался смешок,и я вздрогнула. Услышать смесь голосов моего предка Тэкеo и умершего Кодай-но – этого не ждала. По клинкам пронеслись сапфировые блики. Мол, не теряйся, Аска, у нас очень много работы. И… тебе понравится.
Я сжала пальцы, беря сай удобнее. Что ж, будет парой моей кобре на кайкэне. Временами одной ей очень тоскливо.
– ?ска! – В дверном проем заглянула Мисаки.
– Ты чего тут так долго? Идешь?
– Иду, – ответила я и спрятала сай.