Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира

Почему же империя была столь пассивна после заключения перемирия в 442 г.? Ответ прост: причиной тому было нашествие гуннов.

В 447 г. Аттила, вторгнувшись в пределы империи с берегов Тисы, разграбил Мезию и Фракию, дойдя до Фермопил. Затем он повернул на запад, прошел через Галлию, весной 451 г. пересек Рейн и разграбил и разорил по пути следования всю территорию вплоть до Луары.

Римский полководец Аэций при поддержке германцев, франков, бургундов и вестготов, проявивших себя как надежные союзники, преградил гуннам путь. Решающая битва произошла на Каталаунских полях (при Мауриаке близ Труа). Военное искусство римлян и доблесть и отвага германцев образовали то непреодолимое препятствие, о которое разбилась волна гуннского нашествия. Король вестготов Теодорих I, пытавшийся выступить в роли спасителя империи, к чему ранее так стремился Атаульф, был убит. После смерти Аттилы, последовавшей в 453 г., основанная на его завоеваниях гуннская держава рухнула. Ее основание оказалось шатким и ненадежным, а Западная Европа была таким образом спасена от вариации монгольского нашествия. Теперь империя занялась Гейзерихом. Он представлял для нее главную проблему с учетом той угрозы, которая от него исходила, и был, так сказать, первым на очереди.

В 455 г. Гейзерих воспользовался убийством императора Валентиниана III и расторг договор 442 г., чтобы окончательно развязать себе руки. Он не признал нового императора Петрония Максима, тем более что последний выдал дочь Валентиниана III Евдокию, которая в 446 г. была обручена с сыном Гейзериха Хунерихом, за своего сына, и в июне 455 г. прибыл со своим флотом в гавань Порт в устье Тибра. В Риме началась паника, Петроний Максим погиб. После двухнедельного разграбления города Гейзерих с войсками ушел из Рима, уведя с собой вдову Валентиниана III Евдоксию и его дочерей Евдокию, которую он тут же выдал за своего сына Хунериха (ей удалось бежать в Иерусалим лишь в 472 г.), и Галлу Плацидию. Он также забрал с собой тысячи пленных римских ремесленников.

Аналогичным образом порвал отношения с империей и король вестготов Теодорих II (правивший с 453 по 466 г.); он поддержал назначение императором Авита, который в 439—446 гг. служил наместником в Галлии в должности префекта претория (высшая инстанция гражданского управления после императора) и уже тогда был близок ко двору короля вестготов Теодориха I. Получив приказание от Авита направиться в Испанию для борьбы со свевами, Теодорих II немедленно двинулся к средиземноморскому побережью. Авит потерпел поражение от главного военачальника Западной империи Рикимера и был взят им в плен; впоследствии он стал епископом. Но вестготы продолжали свой поход. В это же время бургунды, которые были побеждены Аэцием и в 443 г. отправлены на постоянное поселение в Савойю [12] , в 457 г. захватили Лион.

12

Их поселили в Савойе на основе уже упоминавшегося принципа «римской трети» — они получали две трети пашни на новом месте, половину лесов и лугов и треть рабов. Брюннер подчеркивает в своем исследовании, что к бургундам относились как к побежденному народу. Поскольку на аналогичных условиях поселяли на территории империи вестготов и остготов, можно предположить, что принцип «трети» был предложен самими римлянами.

С этой новой угрозой в лице бургундов пришлось разбираться только что взошедшему на императорский трон Майориану. В 458 г. он вернул империи контроль над Лионом, а затем спешно выступил против Гейзериха. В 460 г. Майориан пересек Пиренеи, чтобы переправиться через Гибралтар в Африку, однако в 461 г. он был убит в Испании.

Сразу после его гибели бургунды вновь захватили Лион и заняли всю долину Роны вплоть до Прованса.

Теодорих II продолжал свои захваты. Он не сумел взять Арль, и благодаря защитникам города, отстоявшим его, был спасен Прованс. Но в 462 г. вестготы взяли Нарбонн. Сменивший его на троне Эйрих (правивший с 466 по 484 г.) напал в Испании на свевов, оттеснил их в Галисию и установил контроль над всем Пиренейским полуостровом. В это же время византийский флот во главе с Василиском в ряде сражений разбил вандальский флот и стоял у мыса Меркурия (Кейп-Бон) в 60 км от Карфагена. Гейзерих, договорившись с Василиском о перемирии, по окончании переговоров неожиданно напал на византийский флот: брандеры (корабли, нагруженные горючими и взрывчатыми веществами, применявшиеся во времена парусного флота для поджога неприятельских судов) уничтожили большую часть византийских кораблей, а оставшиеся отошли к Сицилии. Партия, таким образом, была проиграна; Гейзерих одержал очередную победу над империей.

Для успешного противостояния своим врагам империи во что бы то ни стало нужно было вернуть контроль над морем. В 468 г. восточноримский император Лев I провел подготовку невиданной по масштабам экспедиции в Африку; как считают, он потратил на это 9 млн. солидов, снарядив 1100 кораблей.

А в Равенне император Западной Римской империи Анфимий оказался фактически заложником в руках главного военачальника Западной империи Рикимера и ничего не мог предпринять. Все, что он сумел сделать, — так это оттянуть путем переговоров (поскольку у него больше не было флота) захват Прованса, на который нацелились вестготы Эйриха. Последний уже установил контроль над Испанией и Галлией, границу своих владений в которой он довел в 469 г. вплоть до Луары.

После отстранения от власти последнего западно-римского императора Ромула Августула вестготы в 476 г. захватили Прованс; с этого момента Западное Средиземноморье было потеряно для империи.

Рассмотрев все аспекты данного вопроса, можно лишь удивляться тому, как империя смогла продержаться столь долго, и одновременно восхищаться теми упорством и стойкостью, с которыми она преодолевала невзгоды судьбы. А император Майориан, отобравший у бургундов Лион и предпринявший поход в Испанию против Гейзериха, заслуживает восхищения и самых лестных оценок. Увы, в своей обороне Римская империя могла рассчитывать только на союзников, которые постоянно предавали ее, как это было с вестготами и бургундами, а также на войска наемников, хранивших верность империи, так сказать, лишь до первой неудачи. К тому же сказались трудности со снабжением армии вследствие захвата вандалами африканских провинций и островов на Средиземном море.

На Востоке империя была беззащитна против угрозы нападения вдоль всей границы по Дунаю. Восточная Римская империя сумела выступить лишь против Гейзериха. Безусловно, если бы варвары хотели уничтожить империю, им для этого потребовалось бы всего лишь договориться между собой, после чего успех был им практически гарантирован [13] . Но в том-то и дело, что они не хотели ее уничтожать.

Императоры, восходившие на трон Западной Римской империи после гибели в 461 г. Майориана, представляли собой жалкое зрелище; они были полностью под властью военачальников-варваров, возглавлявших войска из своих соплеменников. До своей смерти в 472 г. высшим военачальником Западной империи был свев Рикимер, затем его сменил бургунд Гундобад. Когда Гундобад покинул Равенну, чтобы завладеть престолом в Бургундском королевстве, главным военачальником стал Орест, по происхождению гунн. Он отстранил от власти императора Юлия Непота, присланного из Византии, и возвел на престол своего собственного сына Ромула Августула.

13

Коль скоро этого не произошло, следует признать неточным утверждение Л. Гальфена о «методических» усилиях варваров в этом направлении.

Но когда Орест отказался раздать землю солдатам [14] , они убили его, а их командир Одоакр [15] был провозглашен войсками королем. Против него выступил только сын Ореста Ромул Августул; Одоакр сослал его в том же году в Лукулланский замок в Мессине (провинция Кампания).

Император Восточной империи Зенон пошел даже на то, что присвоил Одоакру статус патриция. Фактически от этого ничего не изменилось: Одоакр продолжал занимать пост на императорской службе, как и раньше.

14

Продовольствия из императорских хранилищ было недостаточно для снабжения армии. Этот факт еще раз подчеркивает, сколь важную роль играло Средиземное море. Солдаты хотели получить землю для поселения, оставаясь при этом на военной службе империи.

15

23 августа 478 г. Одоакр был главой многонационального войска, а не состоявшего из представителей лишь какого-то одного народа или племени. Он стал королем, но не национальным. Он просто пришел к власти «на штыках» (или, точнее, на копьях) своих солдат. Одоакр отослал императорские знаки отличия в Константинополь; он не оставил их себе, так как не претендовал на этот титул, поскольку стал правителем просто по факту.

В 488 г., стремясь удалить остготов из Паннонии, где они представляли угрозу для империи [16] , Зенон направил их на завоевание Италии, предоставив их королю Теодориху статус патриция и натравив, таким образом, одних германцев на других. В 489 г. произошло сражение у Вероны, в 490 г. — у Адцы, и, наконец, в 493 г. Одоакр был взят в плен и казнен в Равенне. Теодорих был уполномочен Зеноном управлять Италией, оставаясь при этом королем своего народа, который получил право поселиться в Италии на условиях «римской трети». После этого на Западе не было своей императорской власти (за исключением короткого периода в VI в.) до правления Карла Великого. Вся западная часть империи теперь представляла собой мозаику из варварских королевств: остготского в Италии, вандальского в Африке, свевского в Галисии, вестготского в Испании и к югу от Луары и бургундского в долине Роны. Небольшая часть Северной Галлии, находившаяся под контролем последнего галльского наместника империи Сиагрия, была завоевана Хлодвигом в 486 г. Хлодвиг покорил алеманнов, живших в долине Рейна, и вынудил вестготов уйти из Южной Галлии в Испанию. Наконец, англосаксы установили контроль над Британией. Таким образом, к началу VI в. на территории, составлявшей западную часть Римской империи, не осталось ни пяди земли, непосредственно подчиненной императору, где управлял бы назначенный им человек. На первый взгляд казалось, что это катастрофа, причем настолько серьезная, что впору было считать отстранение от власти Ромула Августула началом второго акта мировой драмы (первым по важности было само создание Римской империи). Но по здравом размышлении становится ясно, что это событие было не таким уж и важным.

16

Хотя их поселили здесь в качестве федератов после смерти Аттилы, в 487 г. они угрожали Константинополю.

Император по-прежнему обладал законной властью. Он не утратил ее ни на йоту. Союзники империи как были «якобы союзниками», так таковыми и остались — полагаться на них всерьез не приходилось, как и раньше. А те, кто вновь пришел к власти, не подвергали сомнению приоритет императорской власти.

Власть императора не признавали только англосаксы. Для остальных он был по-прежнему полноправным верховным правителем. Теодорих правил от его имени. Бургундский король Сигизмунд писал императору в 516—518 гг.: «Всегда преданный Вам вместе с моим народом». Хлодвиг был очень горд тем, что получил от императора титул консула. Никто не осмелился присвоить себе титул императора [17] , до Карла Великого на Западе не было своего императора. Константинополь по-прежнему оставался столицей всего этого конгломерата варварских государств, и именно к Константинополю обращались короли вестготов, остготов и вандалов, как к арбитру, который мог разрешить возникшие между ними споры и разногласия. Формально империя продолжала существовать.

17

Даже Одоакр не осмелился этого сделать, что подтверждает неправильность утверждений Шмидта о том, что Аларих и Валия хотели заменить Римскую империю на Германскую империю. Все влиятельные германцы — Рикимер и др. — назначали императорами именно римлян, хотя те и были их ставленниками и порой марионетками. Одоакр был первым, кто отказался от этой практики и признал власть императора в Константинополе.

3. Германцы в Романии

На самом деле Римская империя мало что потеряла: только полоску земли на севере Галлии, а также Британию, где над романизированным местным населением более или менее начали довлеть англосаксы; многие же британские римляне переселились на континент, в частности на полуостров Бретань. Чтобы понять, какая территория была утрачена на севере [18] , надо сравнить старую линию римских пограничных укреплений по Рейну и Дунаю с нынешней границей между германской и латинской группами языков. Здесь «германские позиции» улучшились за счет империи.

18

По мнению Ф. Лота, речь идет о седьмой части территории Галлии; при этом надо отметить, что в составе утраченной территории не было районов, представлявших какую-либо серьезную ценность и значение.