Империя лжи

– Нет, именно это. И все в порядке, дорогая. С этим нелегко справиться. Поверь мне, я знаю.
– Я перевожу взгляд на Нео.
– Где именно находится мой сын и с кем он ведет дела?

– А, я не слишком уверен, тетя Глория.
– Мой племянник ерзает. Он что-то скрывает.

– Нео? С кем он встречается? Почему ты так нервничаешь?
– спрашивает Холли.

– Слушай, с Ти все в порядке. Я только что с ним разговаривал. Сейчас он встречается с Донателло.

Я не могу скрыть вздох, вырвавшийся из моего рта.

– Донателло? Ты уверен?

– Да, а что? Он в порядке. Он умный и более чем способен позаботиться о себе. Вам двоим нужно перестать так волноваться.

– Я перестану волноваться, когда у меня не будет причин для беспокойства, - отвечает Холли.

Я встаю и тянусь за своим бокалом вина.

– Холли, дорогая, я немного устала. Пойду прилягу ненадолго. Увидимся за ужином. Я весь день готовила свой особый соус - тебе понравится. Когда-нибудь я поделюсь с тобой рецептом.
– Я поворачиваюсь и иду в дом, настолько спокойно, насколько это возможно, когда сердце, кажется, вот-вот выскочит из груди.

Мне нужно сделать единственный телефонный звонок, о котором я молилась, чтобы он никогда не понадобился. Но я не могу допустить, чтобы моего сына постигла та же участь, что и моих отца и братьев. Я должна сделать все возможное, чтобы защитить своего мальчика.

ГЛАВА 2

Эл

Я смотрю в очень знакомые глаза. Глаза женщины, которую я когда-то любил. Женщины, ради которой я готов был сжечь весь этот гребаный мир. Глаза женщины, которая бросила меня. Предала меня. Сломала меня так, как никто и никогда, блядь, не мог.

Я слышал, что он прилетел в город. Сказать, что я был удивлен, значит преуменьшить. В основном потому, что я думал, что он, блядь, сгорел в том здании. Но я также ошеломлен тем, что Глория пустила своего сына на мою территорию. Одного.

Я жестом указываю на стул перед моим столом.

– Присаживайся. Мне было жаль услышать о твоем отце. Прошу прощения, что не смог приехать на похороны. Как поживает твоя мама?

– Спасибо. Она в порядке.
– Он кивает, на его лице нет ни капли эмоций.

– Уверен, что так и есть. Глория всегда была стойкой.

– Я не знал, что вы так хорошо знаете мою мать.

– О, твоя мать и моя сестра вместе учились в школе. Так что, чем я могу тебе помочь? Что привело тебя на мою территорию?

– Это деликатный вопрос.

Я смотрю ему прямо в глаза. Я чертовски занятой человек, и чем скорее я выпровожу его из своего гребаного офиса, тем лучше.

– Теперь, когда ты привлек мое внимание, Тео, какого хрена ты делаешь в Италии?

То, что я вижу нервное подергивание у его глаз, выводит меня из равновесия. Какого хрена он здесь? Жаждет мести? Хочет искупить грехи прошлого?

– Скажи им, чтобы ушли.
– Он машет головой в сторону солдат, стоящих у входа. Я слегка киваю, и мои люди выходят из комнаты. Ти ждет, пока дверь закроется, прежде чем заговорить.

– В твоем окружении есть предатель. Они планируют похитить твою внучку. Я советую перевезти ее в безопасное место и не сообщать о местонахождении своему заместителю.

Я уже собираюсь ответить, как вдруг звонит телефон. Мне нужна минута, чтобы прийти в себя после бомбы, которую он только что сбросил, и я выхожу, чтобы ответить на звонок.

– Донателло, - говорю я.

– Эл… - Этот голос. Голос, который, как я раньше думал, принадлежит чертову ангелу. Тот самый голос, который я, черт возьми, думал, что никогда больше не услышу. Этот голос говорит со мной. Я теряю дар речи. И, блядь, я в состоянии повышенной готовности. Это не совпадение, что в моем кабинете сидит сын Глории, а теперь она звонит мне. Спустя тридцать долбаных лет.

– Эл, ты еще здесь?
– спрашивает она.

– Я все еще здесь? Ты имеешь в виду, что все еще в том же гребаном городе? В том же городе, в котором ты оставила меня тридцать лет назад? Да. Что тебе нужно, Ло?
– рычу я в трубку.

– Мне жаль.
– Она молчит, и я чертовски злюсь на себя за то, что позволил ей вывести меня из себя.

– Прошло тридцать гребаных лет, Ло. Уже, блядь, поздновато извиняться, - рычу я.

– Пожалуйста, Эл, ты должен мне поверить. Мне очень жаль. Я сделала то, что считала лучшим на тот момент. Я сделала то, что должна была сделать, чтобы сохранить тебе жизнь.

– Ты ушла, Ло. Ты выбрала легкий путь и ушла.

– И ты убил мою семью. Моего отца. Моих братьев.

– Потому что они, блядь, забрали тебя у меня. А что, по-твоему, я должен был сделать, Ло? Повернуться и позволить им трахнуть меня в задницу?

– Пожалуйста, Эл, ты не можешь причинить Ти боль. Пожалуйста, я умоляю тебя, - плачет она, и мне чертовски не нравится, что моя первая мысль - попытаться утешить ее.

– Почему? Почему, блядь, я не должен прямо сейчас вернуться в свой офис и пустить ему пулю между глаз?

– Потому что он - твой сын.

Ничего не ответив, я кладу трубку, возвращаюсь в свой кабинет и смотрю на мужчину, сидящего перед моим столом. Я шокирован. Действую на автопилоте.

Потому что он твой сын. Слова крутятся в голове. Я должен потребовать сделать тест ДНК, но знаю, что она не лжет. Почему-то я просто знаю. Черт возьми, я хочу пойти и зарезать ее гребаного отца еще раз. Они не просто забрали у меня Глорию. Они забрали моего гребаного сына.

– У меня есть дела, Ти. Надеюсь, ты сам найдешь выход.

Я смотрю, как он кивает головой и встает.

– Конечно. Если уж на то пошло, мне очень жаль. Но сделай то, что я сказал, и отвези свою внучку в чертово безопасное место.

Я киваю. Не знаю, что думать о той информации, которая свалилась мне на голову… И от Глории. И от моего только что обретенного сына. Что мне нужно, так это чертова кровь.

***

Я смотрю на свой телефон. Прошло всего несколько часов с тех пор, как он покинул мой гребаный офис. Какого хрена он звонит мне сейчас?

– Ти, не ожидал услышать тебя так скоро.

– Да, и я бы не звонил, если бы за мной не следили твои ублюдки. Какого хрена твои парни следят за мной, Донателло?
– рычит он в трубку.

– Я не отправлял никого следить за тобой. Где ты?

– Я на Автостраде А91, еду в южном направлении, примерно в двадцати минутах от аэродрома. Ты уверен, что это не твои ребята? Хорошие новости - стекло действительно пуленепробиваемое.

Слава богу, я уговорил его взять одну из моих машин, прежде чем он покинул мое поместье. Я не собирался выпускать его на улицу без чертова пуленепробиваемого стекла.