Имперская гвардия: Омнибус

Ставин молча стоял рядом с Карифом, подготавливая к стрельбе свой лазган. Сержант Гродолкин, по мнению Карифа ужасно уродливый человек, подошел к нему и сказал:

— Похоже, скоро мы получим приказ выдвигаться, комиссар. Кашр и Рахман вышли на площадь. Я и мои люди подумали, не хотели бы вы повести нас в бой?

Кариф был застигнут врасплох. Он ожидал, что произнесёт вдохновляющую речь, возможно ему придется даже делить канал вокса с отцом Оловом. Такая просьба была приятным сюрпризом.

Возможно, моё суждение об этом сержанте было слишком резким, подумал Кариф. Если посмотреть, не такой уж он и уродливый. Да, его лицо в большей степени является предметом гордости.

— Я принимаю ваше предложение, сержант. Я буду рад вести вас и ваших людей на врага. Когда бой будет выигран, нашему вкладу в победу будут завидовать все.

Глаза Гродолкина засияли.

— Открыть огонь! — протрещал вокс в ухе Карифа. — Все взводы, дружно! Это Белый Кабан, приказывает вам выполнить свой долг перед Императором ради Вострои!

— Так, народ, — прокричал сержант Гродолкин. — становись. Зарядить оружие.

— Ставин, — сказал Кариф. — держись слева от меня, в нескольких метрах позади. Оставайся начеку и держи темп. Ты должен постоянно прикрывать меня. Если я двигаюсь — ты тоже двигаешься. Понятно?

— Понятно, сэр. — отчётливо ответил Ставин. Как всегда, в голосе молодого солдата не было ни намёка на неуважение или возмущение. Кариф был почти разочарован. В этом парне что-то есть, хотя он и выглядит безобидно.

— Сержант Гродолкин, — сказал Кариф, — давайте выдвигаться.

— Мы сразу за вами, сэр. — ответил Гродолкин.

Правой рукой Кариф достал свой цепной меч. В левой руке у него был лазпистолет. Он посмотрел на взвод Гродолкина, вскинул меч и прокричал:

— За мной, Первенцы! К чести и славе!

Потом он повернулся и повел людей в атаку на площадь.

ШАЛКОВА

Рядовой Завим Сарович звал свою любимую винтовку — Шалкова.

Он назвал её так в честь первой и единственной востроянской женщины, с которой провёл ночь. С тех пор были и другие женщины на других мирах, но ни одна из них не произвела на него такого впечатления, как Шалкова.

Тогда он был еще подростком только что закончившим начальную подготовку. Его отпустили в увольнение на последние несколько дней, что ему предстояло провести на родном мире. Редко кто из первенцев Вострои возвращался домой. Так же, как и другим закончившим обучение, ему дали список указаний и сказали пойти и подыскать себе подходящего партнёра. Ему полагалось оставить дар виде семени, миру взрастившему его. Это была традиция Первенцев, на которой настаивал сержант-инструктор.

Сарович никогда не был уверен, где найти заинтересованных представительниц противоположного пола. Не имея четкого представления, где можно точно найти партнёра он присоединился к группе солдат, направлявшихся в один из наиболее известных кварталов развлечений, недалеко от базы.

Поначалу ему не очень везло. Время шло к поздней ночи. Кажется, что многие женщины страстно желали принять семя первенцев, поэтому большинство уже нашли себе пару. Саровича подводил недостаток уверенности. Единственное, в чем он был уверен — это в своём мастерстве при обращении со снайперской винтовкой. Его уже направили на специальную подготовку. Он уже почти потерял надежду встретить кого-нибудь, когда из в дверь пьяной походкой ввалилась худая девушка и пролила на его чистую форму свой напиток.

Он побледнел и быстро оттолкнул её. Но раньше, чем он смог скрыть свой гнев, яркие карие глаза невыразительной девушки прокричали чтобы он замолчал, сел и взял себя в руки. Сарович до сих пор не мог понять почему он подчинился. Возможно начальная подготовка научила его рефлекторно выполнять приказы.

Несколькими мгновениями позже она вернулась от бара и поставила перед ним два стакана с выпивкой. Не ожидая приглашения, она села на стул, стоявший рядом с его стулом и начала задавать вопросы о нём. Сарович не мог вспомнить даже малейшего отрывка разговора, он лишь снова и снова думал, что её духи хорошо пахнут. Ещё до того, как он что-либо понял, они оказались в её маленькой грязной комнатке, разворошили кровать так, как будто у них были считанные секунды.

Проснувшись утром, Сарович был удивлен окружающей обстановкой. Потом он увидел её. Она стояла над голубым пламенем и готовила завтрак. Он улыбнулся ей, но она не улыбнулась в ответ.

Шалкова, холодная, бесшумная и смертоносная. Она никогда не промахивается.

Он щёлкнул затвором, загоняя в ствол следующий патрон.

Он никак не мог понять, почему она там отвратительно обошлась с ним. После тога, как он встал с постели она накинулась на него с яростной критикой о его талантах любовника. Её насмешки были жестоки, а её смех причинял еще больше страданий. Завтрак она приготовила только себе. Он мог купить себе завтрак или уйти голодным. Ей было всё равно. Она шла за ним от самой двери, его форма была испачкана и помята, её насмешки преследовали его на всём пути по заваленным мусором улочкам.

Он гадал, родит ли она ему сына? Дочь? Кого угодно? Он задавал себе этот вопрос много раз, но, наверное, это не имело значения. Он этого никогда не узнает наверняка. Она подарила ему одну прекрасную и ужасную ночь. Её прикосновение пугало его. Её слова были холодны и жестоки, как пули, выпущенные, чтоба нанести максимальный ущерб. Поэтому он назвал винтовку её именем.

Он прильнул глазом к прицелу и настроил резкость, чтобы чётко видеть свою цель. Расстояние — около шестисот метров, незначительный ветер.

Снайперы из других рот предпочитали длинноствольные лазганы. Это было отличное оружие, высокоточное, но яркий луч выдавал позицию стрелка. Позже, по приказу майора Дубрина, снайпера пятой роты были вооружены, сделанными вручную на Вострое, ружьями с твёрдыми боеприпасами. Этим оружием было труднее овладеть, но хорошо спрятавшийся снайпер мог укладывать свои цели одну за другой, не выдавая себя.

Шалкова была оборудована гасителями вспышки выстрела и звука. Сарович наслаждался дружеским соревнованием, с другим снайпером из первой роты, Изгородом по кличке Часовщик. Каждый делал ставки, кто убьёт больше врагов за время кампании на Даникке. Пока что Часовщик побеждал, но это преимущество ему обеспечивало небольшое количество аугментики.

Сарович навел прицел на свою цель. Это был массивный, темнокожий орк из первых рядов атакующей орды. На его шее висели несколько человеческих рук, нанизанных на колючую проволоку.

Император всевышний, подумал Сарович, эти твари отвратительны.

Он медленно выдыхал, нажимая на спусковой крючок Шалковой. Раздался шёпот вырывающегося воздуха. В прицел он видел, как голова орка откинулась назад. Тварь упала на землю с аккуратным отверстием в черепе. Другие орки перескакивали через тело, вряд ли замечая его.