Имперская гвардия: Омнибус

Во имя Императора, подумал Себастев, какой же он легкий. Все его мышцы, вся его жизненная энергия… Этот мир просто содрал все это с него. Даже если двенадцатую армию отзовут из этой кампании, я буду рад услышать, что имперский флот разбомбил всю чертову планету в пыль.

Как только ноги Кабанова коснулись пола, он принялся орать.

— Черт, разорви тебя ад! Я еще не настолько немощен, чтобы висеть на твоем плече, Себастев. Отпусти меня, солдат. Во имя Трона, это унизительно!

Себастев отступил. Его взгляд замер на крови, текущей по лицу полковника и капающей на одежду.

— У вас идет кровь, сэр.

— Со мной все в порядке. — отрезал Кабанов, пристально оглядывая всех. — Я Белый Кабан, и я все еще командую этим полком. И вы будете, черт подери, делать, что я скажу.

— Приказы, сэр. — сказал Маро. — Какие будут приказы?

— Снимите для начала этого чертова пленника. — отчеканил Кабанов, указывая трясущимся пальцем на Гуссефа. Тот все еще свисал со своего перевернутого кресла. Он просто сидел в перевернутом положении, ноги болтались перед грудью, а взгляд был пуст, как у сервитора.

— Я сниму его, — сказал лейтенант Курицын. Он подошел, вытащил нож и перерезал веревки на руках и ногах пленного. Себестев бы позволил повстанцу просто упасть на пол, но Курицын так не сделает.

Ты его жалеешь, Риц? — удивился Себастев. После того, что он устроил в Наличе? Чокнутый или нет, но он отвернулся от света Императора. Как можно испытывать к нему жалость?

Курицын посмотрел на Себастева так, будто прочитал его мысли.

— Мы прошли пламя, сэр, и нам лучше двигаться дальше. Из того, что мы знаем, орки уже могли нас заметить.

Кабанов кивнул.

— Всем взять обмундирование, откройте люк. Сержант Самаров, присоединяйтесь. — от водителя полковника ответа не последовало. — Сержант, вы меня слышите?

Себастев прошел вперед, к месту водителя. Почерневшее тело свисало из сидения. Кое-где на одежде и коже все еще виднелись маленькие языки пламени. Плекс фронтального смотрового окна треснул и разбился от жары. Даже горя заживо, водитель-востроянец продолжал давить на газ. Себастев не слышал от него ни одного крика. Он умер, как настоящий Первенец и он спас их всех.

— Самаров погиб. Если мы выберемся, я бы хотел представить его к Онорифика Империалис.

Унимая скорбь Кабанов сжал зубы до скрежета. Самаров двенадцать лет был его водителем. Не показав своего сожаления, он повернулся к Себастеву. — Откройте люк, капитан. Маро, помогите вытереть кровь с лица. Солдаты не должны видеть меня таким.

— Да, сэр. — ответил Маро.

Себестев подошел к люку и ударил по руне, которая должна его открыть, но ничего не произошло. Руна даже не светилась. Электроснабжение «химеры» было нарушено. Тогда он со всей силой налег на рычаг ручного управления, повис на нем всем весом. Металлическая ручка заскрипела и начала гнуться, но запорные болты не сдвинулись с места. Люк заклинило основательно.

— Что такое, капитан? — поинтересовался Кариф. Он тоже с силой надавил на рычаг, но тот лишь еще немного изогнулся. — Терра, надеюсь, эта чертова штука не заварила нас тут. Кто-нибудь знает, где точно у этой двери расположены запирающие болты?

К нему подошел лейтенант Маро.

— Их два, комиссар, — сказал он, — здесь и здесь. Оба хорошо защищены и сделаны из титана. Если вы хотите взорвать люк, то я напомню вам, что любой взрыв почти наверняка убьёт большую часть находящихся здесь, а может и всех.

— Вряд ли я бы до такого дошел, лейтенант, — серьезно ответил комиссар. — Не уверен, справится ли мой цепной меч, а вот силовая сабля сможет прорезать болты? Может кто-нибудь попробует, или мы так и будем сидеть в этой жестянке и ждать, когда нас выковыряют орки?

Себестев тут же вытащил свою саблю и нажал на руну активации. Клинок ожил, издавая гудение и светясь смертоносной энергией.

— Шаг назад, господа, — сказал он, направив саблю в щель, где люк соприкасался с корпусом и с силой надавил. Дух машины в силовой сабле стал протестовать, по мере углубления клинка в толстый металл гудение сменилось злобным жужжанием. Дым поднимался к потолку, а на носы сапогов Себастева дождем падали искры.

— Да простит нас великий дух машины этого транспорта, — сказал лейтенант Курицын.

Через несколько секунд Себастев неожиданно провалился вперед. Его клинок прошел насквозь, перерезав первый болт. Меч громко треснул энергетическим полем в последний раз, когда батареи в рукояти опустели.

— Один болт перерезан, — сказал он. — Мне нужно поменять батареи, прежде, чем я смогу разрезать второй.

— Давайте я займусь последним, — сказал лейтенант Маро. Он пошел к люку, вытаскивая свой меч. Активировав поле, он стал врезаться в броню там, где находился второй болт.

Себастев отошел назад и занялся сменой батарей в своей сабле. Маро издал победоносный смех, когда его клинок проткнул металл насквозь.

— Давайте выбираться отсюда, — сказал он, открыл люк и выбрался наружу.

Выбравшись наружу Себастев увидел, что остатки пятой роты заняли оборонительные позиции вокруг искореженной «химеры» полковника. Грохот взрывов эхом гулял по улице. С севера доносились звуки тяжелого сражения. Сержант Баск и лейтенант Таркаров подошли поприветствовать его. Позади них, среди солдат второго взвода, стоял отец Олов, на его лице была улыбка облегчения, а голова склонена в благодарности Императору.

— Рады видеть, что с вами все в порядке, капитан, — сказал Таркаров. — Мы собирались использовать мелта-ружья, как последнее средство, но это наверняка бы вас поджарило. Как полковник?

Себастев повернулся, чтобы посмотреть, как полковник выбирается из люка. Маро стер всю кровь с лица полковника, но на одежде все равно виднелось предательское пятно.

— Полковник…в порядке, — ответил Себастев. — Он хочет, чтобы мы поскорее перебрались через мост. Каково наше положение?

Мимо них прошел комиссар Кариф, он звал своего адъютанта. Ставин ехал в «первопроходце» с большей частью солдат. Он побежал навстречу комиссару с выражением облегчения на лице.

Лейтенант Таркаров опустил взгляд и сказал.

— Одна из «химер» не прошла. — Его голос был наполнен горечью, на грани срыва. — Они из пятого взвода, сэр.

За плечом Себастева раздался голос Курицына.

— Капитан, лейтенант Северин хочет с вами поговорить, сэр. У него… у него не много времени. Вокс канал дельта.

Себастев переключил канал и сказал.

— Это капитан Себастев. Какого черта происходит, Северин?

Голос Северина звучал на фоне криков боли.

— У нас поломка, сэр. Повреждена гусеница. Мы тут поджариваемся заживо.