Имя – менестрель

Разговор с пленниками не принес результата. Они равнодушным взглядом окидывали ребенка, сидевшего рядом с деревом и что-то рассказывавшего кукле, после чего так же равнодушно пожимали плечами. Лишь одному мужчине с перевязанной куском какой-то тряпки головой, показалось, что он видел ее возле раненых. А может, не ее, а другого ребенка. Та не такой забитой была, песенки пела. Кажется, та дочкой менестрелю приходилась. А кто это такая, он сказать не может.

На этом розыски и закончились. К пленным женщинам Айр не пошел. Мало ли какая примет за своего ребенка, хорошо, если спрятавшегося, а то и убитого у нее на глазах. Такой шум поднимется, что придется девочку отдавать мнимой матери. А что ее потом ждет – лучше не думать. Мордашка у ребенка симпатичная, значит, купит какой любитель детей, и через полгода выбросит на улицу, если к тому времени жива будет. А может и еще чего хуже быть.

Оставался только один вариант – расспросить саму девочку. Как-то он не удосужился узнать ее имя. Но ничего, это не поздно сделать и сейчас. Главное, найти спокойное место, чтобы ни солдат, ни пленников рядом. Далеко уходить тоже не стоит, мало ли какие неприятности можно найти на свою голову и не только. Охрану он не брал, так что судьбу искушать не стоит. В будущем еще пригодиться ее расположение.

Оглядевшись, мальчишка повел свою находку в сторону небольшой рощи, которую только чудом еще не пустили на дрова. Наверное, не обошлось без приказа его величества. В противном случае там даже пней бы не осталось. Армия, словно саранча, уничтожала любую растительность, которая могла гореть, и на которой можно было приготовить еду.

На счастье парнишки, роща оказалась пуста. Да и что там делать простому солдату. Эти люди чужды всякой романтики. Во всяком случае, на войне. Нет, где-то глубоко внутри они вовсе не зачерствелые чурбаны, выполняющие только один приказ – убить врага. Но сейчас они стараются не выпускать свои чувства, чтобы самим не оказаться убитыми. Мальчик бросил на траву свой плащ, уселся сам и показал девочке устроиться рядом.

– Думаю, нам с тобой надо поговорить, – улыбнулся он ей. – Для начала, как тебя зовут? Меня вот Айром.

– Ниса, – девочка посмотрела на него и похлопала глазами.

– Красивое имя, – действительно, оно шло малышке с большими синими глазами и светлыми, скорее всего выгоревшими на солнце, волосами. – А где твои родители? Чем они занимались?

– Папа и братики ушли воевать, – словно заученно ответила девочка, – мама раненым помогала, а я под ногами мешалась, потому что маленькая. И песенки иногда людям пела.

От этой детской наивности пареньку захотелось рассмеяться. Ну да, старшие на стенах, мать тоже при деле. А куда девать ребенка – непонятно. Таскают за собой туда, где безопасно, и только ругаются, когда она пытается себя как-то занять. Он тоже был таким. Отец постоянно брал его с собой ко двору, и тоже постоянно ругался, что сын не делает ничего полезного, только путается у всех под ногами и отвлекает от работы. Но как быть, когда вокруг столько интересного, и хочется спросить у людей, что это такое.

– А как ты на складе оказалась? – он решил, что вспоминать будет потом, когда вернется домой из похода, и снова вернулся к делу.

– Мама меня отвела туда, когда начало все гореть. Сказала, там безопасно. Там гореть нечему, а я маленькая, и если кто-то заглянет, меня не найдут. И если все будет хорошо, они придут за мной. А пришел ты.

Последние слова прозвучали несколько укоризненно. Настолько, насколько это возможно в устах ребенка. Но что делать, если пожары подступали к складу? Оставить ребенка задыхаться в дыму, или забрать, а потом уже попытаться найти его семью? Наверное, Айр бы не стал уговаривать малышку, оставил на месте, если бы его собственная сестра не погибла в пожаре. Память навсегда сохранит крики ребенка, отрезанного от взрослых стеной огня. Мужчины были на охоте, когда случилась трагедия, слуги пытались тушить огонь. Его самого и мать удерживали служанки. Он помнил, как Лизбет, совсем еще кроха, тянула к ним ручки, и ничего не могли сделать. Матери было плохо, а его, наследника, никто не пускал. Потому что других детей у родителей больше не будет, если с ним что-то случится. Вот и не смог пройти. Король прошел бы, даже если бы ребенок плакал и звал на помощь. Этого же он требовал от него, Айра. Но, увы, пока не получалось. И не получится, мысленно признавался себе мальчишка. Лизбет будет всегда стоять перед глазами.

– А они не говорили тебе, что делать, если вдруг никто не придет? – решил попытать счастья Айр.

– Тогда мне надо попросить кого-нибудь, чтобы мне показали, где находится таверна «Красный дракон», – девочка сорвала несколько цветков и принялась доплетать венок, начатый, пока мальчишка общался с пленниками. – Она недалеко от города.

– Это сложенная из бревен, с большим нарисованным во всю стену драконом? – кажется, парнишка накануне видел эту таверну.

– Да. С большим красным драконом, – обрадованно подтвердила Ниса. – Ты знаешь, где она?

– Боюсь, ее больше нет, – когда он видел эту таверну пару недель назад, воины вытаскивали оттуда за волосы двух молоденьких девушек в одних разодранных рубахах, а внутри занимался пожар. – А больше тебя некуда отвести?

– К тетке, – обреченно произнесла девочка. – Она в деревне живет. Но это почти у Равелтрая, – старательно выговорила она название еще одного города, который не так давно пал под натиском войск Родериуса. – Там от города надо еще или долго идти через лес, или ехать. Деревня Косые Сосны называется.

Айр только вздохнул. Далеко. Но выбора у него нет. Если не отправить девочку к родне, ею заинтересуется король, хотя, скоро он уже провозгласит себя императором. Придется посылать Кштана. Нелегко придется без верного слуги, но никому другому он не сможет поручить эту миссию. А предлог можно любой придумать. Ну и на случай расспросов сказать, что девочку поместил с другими рабынями. Кто проверять будет? Его будущее императорское величество только порадуется.

– Что ж, скорее для себя, чем для Нисы, решил мальчишка, – придется тебя к тетке переправить. Армия тут еще пару дней простоит. Если семью твою не найдем, поедешь с Кштаном.

Девочка подняла голову и испуганно посмотрела на него.

– Не хочу к тетке, – венок оказался смят сжавшими его маленькими пальчиками. – Она ругаться будет. На маму с папой всегда ругалась, на братиков, теперь и на меня будет.

– Что делать, – паренек вздохнул. – Оставить тебя с собой я не могу. Решат, что ты моя рабыня. А то и вовсе кто-то украдет и продать решит. В городе сейчас одной не безопасно будет. Лучше к тетке, чем на корабль и неизвестно куда.

Девочка вздохнула, потом кивнула согласно и принялась приводить в порядок немного потрепанный венок.

– А в город мы пойдем?

– Пойдем. Завтра вечером. Утром будут казнить тех, кто возглавлял защитников. А потом будет два дня, чтобы поискать твоих родителей или кого-то, кто знал вашу семью. Может, все образуется.

Сам Айр не надеялся, что они смогут найти хоть кого-то. Не первый день он был с войском, чтобы догадываться, в городе останутся только те жители, которые смогли надежно укрыться и переждать первые дни. Или жители самых грязных трущоб, куда брезгуют заходить даже войска. И не потому, что им там могут дать отпор, а чтобы потом не выяснять, какая болезнь поползла по армии.

После разговора они вернулись в лагерь. Там Айр позвал верного слугу и кратко проинструктировал того, что нужно сделать. Мужчина смерил ребенка пристальным взглядом, от чего девочке стало немного неуютно, потом улыбнулся и вытащил откуда-то деревянную лошадку. Ниса несмело приняла подарок. Фигурка была выстругана из какой-то деревяшки, явно за короткое время, и пахла табаком. Но это была настоящая игрушка. Такие она иногда видела в лавке, но их семья не могла позволить себе покупать многие вещи, поскольку долго на одном месте не задерживались. А в дороге вещи эти обузой становятся. Вот и приходилось Нисе мечтать о красивых куклах, которых можно было бы переодевать, меховых зверюшках, набитых ветошью, деревянных животных. У девочки была кукла, братья довольствовались коробкой солдатиков на троих.