Имя нам Легион. Том 5

— Непременно. Как только найдёте их, сразу зовите. — Вика достала телефон, повернулась к ним спиной и сделала селфи, поймав обоих в камеру.

— Э, овца, ты что, нас сфотографировала? — Оба борова напряглись. Ха, понятно, вряд ли их жёны одобряют подобные разговоры. — Немедленно удали!

— Я сделала селфи для поста в соцсетях. То, что вы оказались в кадре, не мои проблемы. Подумаешь, вас увидят миллионы моих подписчиков. Этот разговор мне наскучил, оставьте меня. — Девушка уставилась в телефон, что-то быстро печатая и игнорируя гневные выкрики.

Честно говоря, мне было сложно сдерживаться, хотелось встать и накостылять обоим боровам. Но я спокойно ел вкусное мясо и наслаждался устроенным Викой представлением. Девушка умело провоцировала их, не переходя черту. Нужно быть полным идиотом, чтобы напасть на аристократку при стольких свидетелях, да ещё в таком месте.

— Овца, удали фото или пожалеешь! — не унимался лысый. — Ты и так сильно проштрафилась перед нами, всю ночь придётся отрабатывать. Если немедленно не извинишься, то и неделю!

— Немедленно встала и подошла к нам, не то больше никогда не сможешь ходить! — поддержал товарища усатый. — Я тебе внутри всё порву!

Вика игнорировала боровов с аристократическим спокойствием, отчего те злились всё сильнее. Тем не менее они не спешили покидать свой стол, из-за сильного ожирения, переедания и алкоголя в крови им даже встать будет трудно, лень перекрывала поднимающуюся ярость. Но я не верил в мирное разрешение конфликта — своими криками боровы привлекли внимание всех соседей. И, как я заметил, вдали тоже собирались зрители. Местная публика была охоча до зрелищ, и возможная драка привлекала людей больше очередной певицы.

— Да ты совсем охренела игнорировать нас! — наконец не выдержал лысый, шумно и грузно поднимаясь и двинувшись к нам. — А ты ещё куда полез, чернь? Сиди и не отсвечивай. Как тебя вообще сюда пустили?!

Это он так отреагировал на то, как я спокойно встал у него на пути, сложив руки на груди. Краем глаза заметил испуг на лице Вики, девушка вцепилась в мой рукав, громко шепча:

— Игорь, пожалуйста, не нужно. Они маги, от тебя и мокрого места не останется.

— Вот-вот, слушай свою сучку! Будь хорошим мальчиком и подожди в сторонке, пока мы обучаем её манерам, — заржал волосатый боров, нависая надо мной. — Мы даже разрешим тебе посмотреть и объездить её, когда закончим! Будет не очень тесно, зато горячо и влажно!

Я не успел ответить, в нашу дружескую беседу вмешались самым неподобающим образом — явился знакомый метрдотель:

— Господа, прошу решать свои проблемы на улице, — заявил он отлично поставленным командным голосом. Было заметно, что это далеко не первый случай и даже не сотый. — В случае драки вы будете занесены в чёрный список и потеряете право пользоваться услугами всех заведений княжеского рода Умеровых. Также мы немедленно вызовем полицию.

Угроза подействовала. Разумеется, графы не боялись полицейских, просто никто не хотел ссориться с князьями на пустом месте. И я в том числе. Хорошо, что существовал способ сделать всё правильно.

— Ты ещё сама приползёшь к нам на коленях, вот увидишь! Убивать, понятно, не будем, но тебе придётся долго вымаливать наше прощение, — презрительно сплюнул лысый, обращаясь к смотревшей сквозь него Вике. Ему непременно хотелось оставить за собой последнее слово. Затем он повернулся ко мне, ткнув пальцем в грудь: — А ты, чернь, оглядывайся. Я позабочусь, чтобы ты больше никогда не увидел белый свет и ссал исключительно в бутылку. Твои дни сочтены, как бы ты ни молил о пощаде. Наслаждайся оставшимся тебе сроком…

Он запнулся, когда я оглушительно зевнул, прикрыв лицо ладонью. Толстяк весь покраснел и мелко затрясся, уставившись на меня покрасневшими глазами.

— Прошу прощения за мои манеры, — издевательски поклонился ему. — Признаться, я устал слушать неумелые оскорбления и пустые угрозы, они не напугают даже школьника. Хочешь навредить мне? Так к чему медлить, давай разберёмся здесь и сейчас. Я вызываю вас обоих на дуэль за оскорбление чести и достоинства. Полагаю, это место оборудовано специальной ареной?

В ресторане воцарилась такая звенящая тишина, что даже девица на сцене прекратила своё выступление и уставилась на меня вместе с остальными людьми. Кажется, она единственная здесь, кто смотрела на меня с сочувствием. Остальные демонстрировали изумление, любопытство, равнодушие и презрение.

Метрдотель нашёл в себе силы сохранить невозмутимость и изящно кивнуть.

— Разумеется. В случае согласия господ графов мы немедленно установим необходимое оборудование и выступим судьями.

— Прекрасно, благодарю. Ну как, вы согласны? — Я засунул руки в карманы, напустив на себя скучающее выражение. Как же их бесило отсутствие у меня какого-либо страха.

— Чтобы я стал мараться о простолюдина? — Лысый боров скривился так, будто ему под нос сунули вонючее дерьмо. Видать, унюхал свой парфюм.

— Граф, ну что же вы, всерьёз испугались мальчишку без дара? — послышался удивлённый голос из окружающей нас толпы. Не успел заметить говорившего.

— Право слово, я была о вас лучшего мнения. — У графини лет так за сорок морщить носик получалось гораздо хуже, чем у Вики. Смотрелось насквозь фальшиво.

— Он не только мужлан, но и трус, — закатил глаза юный барон и взял под руку свою спутницу, простолюдинку с огромной грудью. — Идём, дорогая, здесь не на что смотреть.

— Да как вы… как вы смеете называть меня трусом! После расправы над этой падалью я немедленно потребую сатисфакции! — Произошло невозможное — он стал ещё краснее. И всё дрожал, когда обращался ко мне. — Это последнее глупое решение в твоей никчёмной жизни, чернь! Я, граф Багряцкий, принимаю твой вызов! Огнестрел запрещён, всё остальное применяется свободно. Никаких ограничений!

Хах, он правда подумал, что я настолько тупой и надеюсь на обычный пистолет? Ну или очень мощный, если говорить об американцах и их комплексах.

— Каково условие победы? — спросил я, не меняя скучающего выражения лица.

— Кто первый взмолится о пощаде, тот и проиграл! И только попробуй сдаться сразу! — Замечание борова вызвало смешки у собравшихся вокруг зрителей. А мой ответный вопрос спровоцировал настоящий взрыв хохота.

— А если кто-то из нас вдруг умрёт? — специально уточнил при куче свидетелей.

— Значит, такова судьба. Ты меня не слышал? Никаких ограничений!

— Прошу зафиксировать всё сказанное и подготовить арену, — обратился к метрдотелю. Тот, кажется, так до конца и не поверил, что я говорю всерьёз. Однако дисциплина и вышколенность быстро взяли верх, и он удалился к сцене, с которой уводили растерянную певицу. — Вика, побудь пока здесь, я скоро вернусь.