Имя - уже знамение
Шрифт:
Завершив свое выступление, спускаюсь со сцены с намерением пообщаться с подругой Нежданы.
Не успеваю даже и шага ступить, как ко мне подлетает Ирэн, молодая и крайне озабоченная сотрудница благотворительного фонда.
Пока деваха висит на моей руке и щебечет в мое ухо какую-то вопиющую хрень, девушка Мария вместе с мужчиной выходит из зала.
Догонять девчонку считаю совершенно неуместным, зная, что многие папики бывают крайне ревнивыми по отношению к своим юным девам.
Мне, конечно, ничего не грозит, а вот у Марии могут возникнуть непредвиденные неприятности.
Видя уже на улице, как Мария
Тут же в мою голову закрадывается мысль, что может и Неждана такая же искательница "денежного кошелька", как и её Мария, ведь недаром же они дружат.
После благотворительного мероприятия постоянно думаю о Неждане.
В моей голове снова и снова всплывает нестыковка двух совершенно противоположных друг другу манер поведения девушки.
С одной стороны просто идеальное на моей территории в деревне. И другое - агрессивно-раздраженное по дороге в Питер и в кафе. Причина второго мне совершенно непонятно.
К такой компульсивности в отношении себя и в общении не привык и делать этого не собираюсь.
Меня не интересуют взаимодействия с людьми, для которых абьюз и деструктив является нормой жизни. Пусть это будет трижды красивая, умная и хозяйственная дева.
Я не собираюсь в личных взаимоотношениях заниматься коррекцией чьего бы то ни было поведения.
Знаю, научен уже горьким опытом, к каким бедам приводят женские неуправляемые реакции и истерики.
– Марианна, так складываются обстоятельства. Милая, это не надолго, нам всем так обещано, - пытаюсь образумить свою жену, которая в крайней степени раздражения выкрикивает мне в лицо обидные слова.
– Мари, ты же знаешь как сильно я тебя и Темку люблю. Сама же в курсе, что моя служба в армии - шаг вынужденный, благодаря ей нам удалось квартиру и машину купить.
Я стараюсь обнять жену. Периодически мне удаётся поймать её в свои объятия, но она тут же выворачивается, выдергивается и выскальзывает из них, как ужик из пальцев.
– Олег, договор был только на год. Ты уже побывал за речкой, вернулся раненный. Почти полгода мотался по госпиталям. Кому это нужно?! Кому?! Я боюсь, потому что живу с мыслью о самом ужасном! Я живу в страхе! Нет просто в ужасе живу! Нашему сыну идёт третий год. Тимка практически не знает тебя, - кричит моя жена и бьёт меня по груди и лицу.
– Да, вали ты куда хочешь, Олег!
Смотрю на свою любимую женщину и моё сердце разрывается от того, что я не могу ей сказать правду про её замечательного папочку, который делает все возможное, чтобы я находился как можно дальше от его дочери.
Мы с Марианкой поженились, когда я перешел на второй курс меда, а она только выпускной отгуляла.
Получая аттестат Мари находилась на пятом месяце беременности, ей было всего 17 лет. Мы учились в одной школе, я старше на год.
Эту темпераментную штучку с армянскими корнями полюбил черте знает с какого класса. Да, брак наш оказался традиционным "залетным".
Одно отягощало ситуацию, папаша её был начальником милиции нашего города.
Узнав, что его дочь беременна, и кто отец ребёнка, он сделал мне предложение на выбор: тюрьма по статье 135 УКа РФ или служба в армии.
Из двух зол пришлось выбрать второе. Конечно же, даже здесь не обошлось без протеже тестя, который вместе со своим другом военкомом меня сразу же отправили за "речку".
Последняя моя командировка, после которой я планировал завязать со службой и вернуться в мед, завершилась тяжелой контузией и ранением, из которых я еле выкорабкался. Но это оказалось не самым страшным для меня.
В одно из посещений ко мне примчалась совершенно разъяренная Марианна. Рыдая, она рассказала о том, что все знает про эту мою службу и кто в этом виноват.
После госпиталя, жена моя вместе с сыном Темой полетела к своему папаше.
У них случился ужасный скандал. Никто не стал удерживать Мари с трехлетним малышом дома.
По дороге Марианна и наш сын погибли.
Мари с психу летела со значительным превышением скоростного режима и не справилась с управлением автомобиля.
Мою жену и нашего малыша хоронили в закрытых гробах.
Первый раз на кладбище я смог прийти только через год, когда встал на ноги.
Тестя своего я не видел больше ни разу. Слышал, что он случайно двинул кони в своем гараже.
Сегодня, сидя за компьютером в кабинете своего ресторана и листая календарь, снова вспоминаю о гибели своей семьи.
И почему то в моей голове первый раз совершенно неожиданно всплывает мысль, что мой сын Артём фактически является ровесником Нежданы. Осенью ему, как и девчонке, исполнилось бы 22 года.
Да, конечно же, она ещё совсем девочка без личного жизненного опыта. Она не раз мне сказала, что нет у неё на это времени, потому как учится и работает.
"Господи, Олег Борисович, ладно девчонка фыркала, как неразумное дитя, обидевшееся непонятно на что. Но ты то…Ты - мужик взрослый, далеко ли от неё ушёл, если не удосужился узнать причину её поведения. Конечно, спрашивал. Да, ответила, что ничего, но ты то сам должен был понять, что не просто так она зарубилась, " - думаю я, листая картинки сегодняшней записи видеонаблюдения помещений ресторана.
В одном из залов замечаю сына владельца одного архитектурного бюро. У вроде нормального папаши крайне неадекватный парень.
Уже дважды в моих заведениях у дурня этого возникали неприятные инциденты с девушками.
Вижу, что сейчас сидит один, но на столе стоит ваза с цветами. Значит, девушка отошла.
Звоню начальнику охраны.
– Юра, в зале Денис Киньшин. Видишь. Он с девушкой, судя по цветам. Пусть официант отнесет девушке фирменный десерт от заведения и незаметно включит микрофон. Да, и следите за столом. Мало ли у него опять крышу сорвет. За чем нам снова проблемы. Хорошо, работайте.