In machina

– Вот именно. Мне неприятно, когда меня называют чужим именем. Проведите генетическую экспертизу моих родителей и выдуманных и все поймете.

– Я хочу, чтобы ты уяснила, что здесь надо отвечать на вопросы, а не давать ответы.

– Тогда зовите меня просто по имени.

– Хорошо. Полина, вы находились на шестьдесят восьмом участке дороги М-4 в два часа дня, двадцать пятого октября?

– У вас есть карта. Я не могу знать где это.

Перед Полиной появилась интерактивная карта. Девушка помнила сколько поворотов до шоссе, и могла точно указать в каком месте они встретились с преследователями.

– В это время, я и мой товарищ, Генри были недалеко от этого поворота, вниз по склону. Мы спасались бегством от людей Филиппоса. Один из них был вооружен и стрелял в нас. Двое пытались обойти нас сзади.

– Как вы там оказались?

– Мы взяли автомобиль, чтобы попасть на вокзал луперов в Салониках. По дороге наш автомобиль взяли под внешнее управление, так же, как и конвертоплан, на котором мы летели. Автомобиль ударился о заграждение на повороте. Мы выбрались, чтобы пойти пешком, шоссе было рядом, но тут появились люди и начали в нас стрелять.

– И вам удалось с ними справиться?

– Да, двоих я вырубила камнем, А Генри, он каратист, коричневый пояс, он справился с тем, у которого была винтовка. Признаться, я ждала, что вы покажите мне трупы тех парней.

– Их там не было, как и информации о том, что вас кто-то преследовал. Спустя полчаса, после того как вы ударились о заграждение, на это мест прибыла пожилая чета. Они остановились. Мы считаем, что они хотели оказать помощь пострадавшим. Вместо этого их хладнокровно убили выстрелами в лицо. Что скажете?

– Скажу, что вам нужны не мы, а те, кто гнался за нами.

– За вами не гнались.

– Вам эту информацию дала Сеть?

– Разумеется. Мы все проверили. Весь траффик.

– Хочу вам сказать, что если вы будете полагаться на информацию из Сети, вы никогда не найдете убийц пожилой пары, равно, как и настоящие причины крушения яхты, возле Ликидоса. Есть силы приручившие Сеть. Пока вы этого не поймете, вы будете биться с ветряными мельницами.

– На оружие ДНК твоего товарища.
– Тирада Полины не впечатлила Мориц.

– Гарри?

– Да. Признайся, что это его рук дело. Все факты указывают на вас. Ваше движение по дороге зафиксировано. На вашей одежде имеются следы пороха.

– Послушайте, ваш метод поиска фактов похож на желание любым способом обвинить нас. Вы заставляете меня произнести самообвинительный приговор? Скажите тогда, почему машина под управлением Сети врезалась в ограждение? Искали ли вы гильзы от оружия в траве. А следы от попадания камнем в ограждение со стороны склона, не могло вас навести на мысль о том, что кто-то отбивался от преследователей чем мог.

– Полина, я вижу, что ты не готова сотрудничать со следствием. Факты есть факты, тех, что мы собрали, достаточно, чтобы быть уверенными, что вы причастны к убийству.

– Откуда у нас оружие? Я в жизни его не видела и не держала в руках. Думаю, что и Генри тоже. Где-нибудь на видео есть, как мы расхаживаем с винтовкой. И потом, какой мотив должен быть у нас, чтобы убить этих людей?

– Мы считаем, что вы находились в шоковом состоянии и не давали себе полного отчета. В твоем медицинском деле указано, что ты страдаешь расстройствами психики, как и Генри. Ты же принимаешь препараты?

– Какие, блин, препараты!?
– Полина не выдержала.

– Я в жизни ничего, кроме аскорбинки не пила. У меня все нормально с психикой!

– Твое поведение говорит об обратном.

Полина взяла себя в руки.

– Вы понимаете, что кто-то спокойно подчищает свои делишки? Меняет мне фамилию, влезает в медицинскую карту и вообще, творит, что хочет.

– Хорошо, если на время исходить из твоих рассуждений, зачем он это делает?

– Он хочет убить меня, потому что не смог заполучить.

– Ревность?

– Тьфу, какая ревность! Все дело в моем профессоре, гениальном нейробиологе, из-за того, что я некоторым образом участвовала в его опытах, Филиппос хотел использовать меня. Профессор Блохин у него, кстати. Поищите это похищение, оно произошло летом.

– Я посмотрю.

Мориц в наушник пришло сообщение. Полина напрягла слух.

– Ее товарищ говорит, что девушку подобрала яхта сегодня утром, после этого судно потеряло управление и попало на камни. Вспомни, что произошло с конвертопланом, а потом и с вертолетом, который нас атаковал. По мне, на случайность не похоже.

– Что ты делала так далеко от берега сегодня утром?

– Сбежала с острова.

– Можешь ты объяснить странную череду отказов техники, на которой ты оказывалась.

– А вы сами еще не догадались? Меня пытались убить, а сопутствующие жертвы убийц совсем не волновали. Возвращаясь к пожилой паре, смею предположить, что они стали нечаянными свидетелями, за что с ним обошлись так жестоко.

– У тебя складно получается придумывать, за исключением того факта, что Сетью даже теоретически нельзя воспользоваться в преступных целях. Мы запросили специалистов и они нам выдали результат, что Сеть неуязвима.

– Ваши специалисты просто развязывают руки негодяям.
– Полина едва сдерживалась, чтобы не продемонстрировать свои хакерские способности.
– Сеть дырявая, как дуршлаг.

– Это не так, и ты это знаешь. Свое алиби ты пытаешься построить на несуществующем факте.

У Полины клокотало в душе. Ей хотелось многое сказать в лицо этой упертой копше. Она пробежалась по всем источникам информационных потоков в округе. Ее подмывало явить фокус, оставшись как бы не при чем. В качестве мести Полина выбрала зеркальную стену. По устройству она сразу поняла, что стена может менять зеркальность в обе стороны. Полина поменяла полюс. По вытянутому выражению лица Мориц, она поняла, что фокус удался. Девушка повернула голову и увидела трех мужчин беспокойно озирающихся внутри зеркальной клетки.

– Хомячки?
– Спросила Полина.

– Томас, вас видно.
– Предупредила обеспокоенных мужчин Мориц.

Полина не смогла сдержать ехидную улыбку, чем заслужила подозрительный взгляд капитана. Ей показалось, что полицейскую вдруг осенила какая-то очевидная мысль, простая и вместе с тем, трудная. Демонстрация возможностей смогла сдвинуть с мертвой точки инертное мышление капитана.

Происшествие с зеркалом выбило из колеи и Мориц, и тех мужчин, притворявшихся, что их нет. Допрашивать после такого случая было как-то несерьезно. Всем пришлось бы делать вид, что за стеклом никого нет, зная, что есть. Это никак не настраивало на рабочий лад. Мориц объявила перерыв.