Инь-ян

– Никак… – снова повторила девушка, откинув назад грязные волосы. – Нет выхода, кроме смерти. Мы должны исполнять волю богов и тогда при новом перерождении станем тем, кем должны стать. Должны терпеть…

Сергей достал из-под доски топчана небольшой, острый, как жало осы, кинжал. И взвесил его на руке:

– Почему мы не можем сами взять то, что хотим? Почему должны терпеть?!

– Зачем ты его взяла?! – глаза девушки расширились, как лужи после дождя. – Я же сказала тебе – выброси! Если кто-то увидит в твоих руках оружие, могут убить на месте! Сколько раз тебе говорила, а ты?! Ты что, с ума сошла?!

– Не понимаю, – помотал головой Сергей. – Почему я не могу иметь оружия? Все вокруг ходят с оружием, чем я хуже?

– Нельзя! Нельзя внеклановым иметь оружие! – скривилась Абина. – Убьют! Мы ниже низших, никто, грязь! Нас можно убить, если хочется клановому! А это, – Абина ткнула пальцем в кинжал, – повод! Потом скажет, что ты хотела его зарезать! Мы должны исполнять волю клановых! И когда переродимся – тоже будем клановыми!

– Хуже рабов, – пробормотал Сергей, – хуже рабов… даже у тех есть права. Вот это я попал…

– Ты хочешь продать себя в рабство? – Абина села рядом с Сергеем и горестно вздохнула. – Мы об этом уже говорили. Ничего не меняет… Ну да – еда, крыша над головой, когда-нибудь могут в клан принять. Но ты слышала, чтобы рабы когда-нибудь входили в клан? Видела такого раба? Хотя чего я болтаю, ты же не помнишь. Не бывает такого. Это все сказки вербовщиков. Не доживают рабы до свободы. Сараночка, пошли работать, хватит сидеть. Уже давно утро. Пиголь денег за дом потребует, а у нас их нет. Кстати, сегодня твоя очередь его обслужить, забыла?

– Это еще как? – Сергей замер, недоуменно глядя на Абину.

– Ну… как умеешь, – равнодушно пожала плечами девушка. – Если не хочешь, чтобы живот лез на нос, значит…

– Стой! – перебил Сергей. – Я же плачу ему деньги! С какой стати нужно его ублажать?

– Принято так. Всегда так было, – Абина ловко сплюнула, затопив коричневой слюной ползущего по земляному полу серебристого жука. – Деньги само собой, но он же мужчина, ему нужно женщину. Сегодня твоя очередь, я слышала, как бабы говорили. Вчера он был с Матули, сегодня будет с тобой, завтра со мной. Не переживай – он быстро кончает и сразу засыпает. Почти всегда, если в настроении. Иногда, правда, больно делает. Зато помыться можно будет – если к себе позовет. Он любит чистых, бритых… Может, оставит до утра, покормит – как стараться будешь. Мне нравится, когда он у себя оставляет. И еда у него свежая. Не тухлая.

– Хватит жевать эту дрянь! – Сергей сморщился, рванув из рук Абины мешочек с черно-коричневой смесью, шваркнул наркотик в угол. – Сколько раз тебе говорил, нечего голову дурманить!

– Ай! – Абина соскользнула с топчана, бросилась на пол и, подхватив мешочек, сунула его за пазуху. – Ты чего?! Пожуешь акран – и тебе не хочется есть, ты не чувствуешь боли, тебе хорошо! Ты же всегда его любила! Сама говорила: «Акран – наше счастье. Если бы не он, жить было бы невозможно». А теперь чего? Разлюбила?!

– Разлюбила! – хмуро подтвердил Сергей, но рот его наполнился слюной, а в голову пробралась дурная мысль: «А не попробовать ли эту пакость? Что я теряю?»

Мысль о наркоте с позором была отброшена, оставив место для более актуальной и важной мысли – о том, как не оказаться в постели с каким-то громилой. Не хватало еще ЭТОГО. Лучше сдохнуть…

– Абина, успокойся, – Сергей спрятал кинжал в углубление под доской и похлопал рукой по топчану рядом с собой. – Ну-ка, расскажи мне – как устроен этот мир? Да сядь ты, дура! Не возьму я твой поганый акран! Жуй, если мозгов не хватает на большее!

– Не такой уж и поганый! – обидчиво парировала Абина. – Я за него двадцать медяков отдала! А ты на пол кидаешь! Сама дура! Купи – а потом кидай! Подруга называется!

– Ладно, ладно, извини… Твое дело – акран жевать или дерьмо. Расскажи, как устроен этот мир, – я ничего не помню. Кто такой Пиголь, откуда он тут взялся, и вообще – обо всем.

– А на работу? Где деньги возьмем на дом?

– Ну есть же деньги, хватит, – пожал плечами Сергей. – Считай, сегодня день отдыха. Должны же мы когда-нибудь отдыхать?

– Хмм… должны? Наверное… – Абина задумалась и просветлела. – Может, в тебя демон вселился? Я слышала, такое бывает! Нужно отвести тебя к колдуну, он изгонит демона за пять дуканов.

– Охренела? Какие демоны? Какие колдуны? Какие дуканы? У тебя что, полны мешки дуканов? Или, может быть, дуканов полна задница?

– Почему задница? – опешила Абина и тут же глупо захихикала. – А! Поняла! Ты шутишь! Смешная ты, Сарана! Как демон в тебя вселился, ты смешная такая стала! Раньше злая была, а теперь не злая и смешная! Хи-хи-хи…

– Ну, все, развезло тебя, акранщица херова. Рассказывай, пока не свалилась! А еще про работу толкуешь! Какая тебе работа, когда ты еле шевелишься? После акрана!

– А он работе не мешает, наоборот – я так меньше устаю. А что рассказывать? Про Пиголя? Да он всегда тут был. Его хозяева поставили. Кто хозяева? Не знаю. Просто хозяева, и все тут. Он деньги собирает, следит, чтобы порядок был. Кто против порядка – бьет, может и в море сбросить, на корм чудовищам. Вот. Он из клана Намур.

– Сколько всего кланов?

– Десять. Высший – Ассан. Потом идет клан Агрук, Герен, Димур, Хедран, Ангок, Жагар, Эорн, Шамар и Намур.

– И чем они отличаются?

– Ничем. Все гады! – Абина хихикнула и сощурила глаза в блаженной неге. – Все суки. Убила бы всех.

– Это понятно. Я спрашиваю, кто правит и чем они отличаются между собой, – терпеливо повторил Сергей. – Кто главнее? Почему Ассан – высший?

– Потому, что он высший! – снова хихикнула девушка, пустив пузырь слюны из уголка рта. – Глупая ты какая! Боги сказали: Ассан – высший! Вот он и высший!

– Ясно, – вздохнул Сергей. – Пиголь, значит, в Намуре. Как он тут оказался?

– А ты у него спроси! – хихикнула Абина. – Как в постели с ним окажешься, так и спросишь! А он тебе расскажет! Если захочет! Дура, кто с нами говорить-то будет? Подстилки грязные, побирушки, говночистки – вот кто мы! Но когда я стану госпожой из клана – я буду сама таких, как мы, плеткой бить! А еще наберу молодых безклановых и заставлю себя ублажать! Они будут ползать передо мной, а я на них плевать буду! А потом убью кого-нибудь из них, а остальных заставлю смотреть! А еще…