Иначе не выжить
Шрифт:
– Дело говори! – приказал Лось. – А не распускай сопли!
Он наконец открыл глаза и смотрел на парня холодно и отчужденно.
Шаталин по-прежнему стоял, не решаясь присесть.
– Расслабься, Санек, – без улыбки велел «отец» и вдруг крикнул:
– Рашид!
Саня дернулся от неожиданности и вышел из столбняка. Сел.
В кабинет вбежал человек восточного вида с маской вечной услужливости на лице.
– Закажи ему что-нибудь, – обратился Лось к Шаталину. – Водки, виски, я не знаю, для расслабухи.
– Есть хоро-оший теки-ила! – пропел восточный человек.
– Виски
– Вот таким ты мне больше нравишься, – похвалил старый босс и снова зажмурился, словно кот, услышавший ласковое слово.
– Все началось во время празднования моего юби-лея" – в своей обычной, простой манере заговорил Саня.
– Это я уже понял. Наш Светлоликий подал тебе знак?
– Назначил свидание.
– Почему скрыл от меня?
– Хотел сам разобраться.
– Это хорошо. Я ценю самостоятельность и независимость.
– Мы встретились в воскресенье вечером в саду Мандельштама.
– Постой-ка, не гони лошадей! В воскресенье вечером ты находился в клубе под охраной моих гавриков и никуда не выходил. Каждое утро мне приносили подробный отчет.
– Ваши гаврики меня упустили! – не без удовольствия сообщил Шаталин. – Я ушел от них через крышу и точно так же вернулся.
– Видать, здорово приспичило, если занялся такой акробатикой!
– Я хотел сам разобраться, – повторил Саня.
– Ты мне нравишься все больше, сынок! И что же предложил тебе Светлоликий?
– Стать боссом вместо вас, – прямо выложил тот.
– Надо признать, он не лишен разума! Будто подслушал наш с тобой разговор.
– Наш разговор состоялся после моей встречи с мэром, – напомнил Саня.
– Значит, хорошая идея витала в воздухе! И что же ты ответил Светлоликому?
– Попросил время подумать.
– Разумно. А причину такой рокировки он тебе не открыл?
– Открыл. Ему нужна поддержка на выборах, а вас он считает своим противником.
– Правильно считает. И какую же роль он мне отвел? Шаталин опустил голову. Лось, усмехнувшись, посмотрел на него и опять принял любимую позу.
– Понятно. Роль трупа. Мертвяков они с Карпушей обожают!
– От Поликарпа он тоже хочет впоследствии избавиться.
– После того, как тот организует ему выборы? Неплохо придумано. Ох уж эти марионетки! Вечно они хотят избавиться от своих карабасов-барабасов!
– Он носится с идеей, что городом должны управлять бизнесмены, а не воры в законе.
– Мило. Очень даже мило!
Шаталин залпом выпил все содержимое стакана.
– У меня, Георгий Михайлович, его идеи не вызвали особого восторга. И он стал мне угрожать.
– Оглаской старых грешков?
– Верно. Только я не сразу сообразил тогда, что мои старые грешки связаны с его карьерой непосредственно и огласка их чревата последствиями не только для меня. Надо сказать, что наш мэр умеет задурить голову кому угодно.
– На то он и мэр!
– Представляете мое состояние, когда я возвращаюсь в клуб и вы мне предлагаете то же самое?
– Видать, судьба, коли два яростных противника сошлись во мнении.
– Я так не считаю. Потому и нанес сегодня визит нашему дорогому мэру… – Шаталин осекся, увидев, как подействовали
его последние слова на Лося.Тот встрепенулся, как птица на ветке, но, в отличие от птицы, никуда не улетел, а воскликнул:
– Ты отверг его предложение?!
– Да.
– Но почему?
– По двум причинам. Во-первых, не хочу иметь никаких дел с Поликарпом…
– Чистоплюйство! – покачал головой «отец». – Самой низкой пробы чистоплюйство! Дело можно иметь даже с сатаной, если всем от этого выгода!
– А во-вторых, – продолжал Саня, – меня не очень устраивала та роль, которая отводилась вам.
– Дурак! Тьфу! – в сердцах плюнул Георгий Михайлович. – Мог бы сначала посоветоваться со мной!
– Я сам хотел разобраться! – напомнил Шаталин.
– Хреново же ты разобрался, если так поступил! Саня никогда не видел «отца» в такой ярости.
– О чем вы, Георгий Михайлович? – опешил он. – Я должен был дать согласие, чтобы вас отправили на тот свет? В моей жизни было достаточно сделок с совестью…
– Забудь это слово, сопляк! Мой уход мы могли инсценировать, и твоя совесть осталась бы чиста. Мне небезразлично знать, кто займет мое место.
Теперь мы не контролируем ситуацию. Мы не знаем, на кого поставит мэр, а он наверняка уже с кем-то ведет переговоры. Черт побери! Такую возможность упустил!
Он с такой силой ударил ладонью по столу, что подпрыгнули, дребезжа, приборы, наполнив кабинет безумным благовестом. Потом все смолкло. Они оба молчали, стараясь не смотреть друг другу в глаза. – Саня понял, что совершил ошибку, но не терзался угрызениями совести, не жалел ни о чем. Ему было все равно.
Лось напряженно думал, перерабатывал в мозгу полученную информацию, нервно барабаня пальцами по подлокотникам кресла.
– Беда, мой мальчик, в том, что ты до сих пор не выучил правил игры, – хрипло и натужно произнес он. – Ты не игрок. Ты проиграл…
В пятницу время взяло бешеный темп. Татьяна Витальевна поднялась засветло, спустилась в гостиную, где, свернувшись калачиком, как в старые добрые времена, спала Светлана. Осторожно, чтобы не разбудить дочь, прошла на кухню. Оставленное на ночь тесто поднялось. На прощание решила побаловать дочку беляшами. Светка любила их в детстве, часто просила приготовить. Теперь она ни о чем не просит. Столько лет живет без материнской заботы и поддержки, отвыкла просить.
Только хотела приняться за работу, как наткнулась на жалобный взгляд бульдожки. Толстая, как поросенок, белая, с рыжими пятнами на спине, Чушка держала в зубах поводок.
– Ax ты, Боже мой! – всплеснула руками Татьяна Витальевна. – Уже приспичило? Ну, пойдем, пойдем. Так и быть. – Ей все доставляло щемящую радость в эти последние минуты пребывания в доме у дочери.
Они вышли во двор. Утро дышало пронзительной свежестью, и Татьяне Витальевне захотелось еще раз пройтись по узеньким тропкам Ботанического сада.
Возле Светиной машины прогуливались двое парней подозрительного вида, какие-то помятые и заспанные. Увидев Татьяну Витальевну, они быстро ретировались, укрывшись в салоне зеленого импортного автомобиля, стоявшего тут же.