Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Бросив последний взгляд на Хасанова, сидящего среди кучи трупов, Ким направился к санитарной команде. Его ждал карантин, а это значит, море свободного времени, что очень кстати, ведь у него появилась очень перспективная мысль.

Глава 48

Загремели мощные запоры, в смотровое окошко заглянул охранник в чёрной балаклаве.

— Заключенный, встать! — сталь в голосе выдавала лёгкого петуха.

— А пошёл ты! — грубо ответил заключённый.

Охранник

нисколько не оскорбился, привык за годы и бить этого зэка бесполезно, а то и опасно для здоровья, выкинуть может что угодно.

Сам зэк, лениво сидящий на одинокой шконке, наблюдал за нестандартной ситуацией. К нему явно кто-то пришёл, иначе бы вертухай как глянул, так и закрыл окошко. А тут даже дверь стал открывать.

— Батюшка, я вас предупредил! — авторитетно выдал вертухай, отходя в сторону.

— Ступай сынок, позднее позову.

На пороге появился бородатый старик в рясе, на шее золочёный крест. Ясный взор голубых глаз, говорил о глубокой вере. Дверь с лязгом захлопнулась.

— Совсем святоши припухли, Хасана уже не боятся, — зэк не стал подниматься, так и сидел себе в ногтях ковырялся, вроде как чистит.

— Я уже своё отбоялся, сынок, — характерно выдающееся «О» в его речи, добавляло особого колорита. — Отец Михаил я, поговорить пришёл!

Зэк усмехнулся, поднял взгляд.

— На войне что ль был, дедуля? Отбоялся он…

— И там был и в местах похуже приходилось побывать, так что понты подальше припрячь, себя настоящего на свет белый выстави, Артур!

Зэк рассмеялся, да так громко, что вертухай на той стороне загремел окошком.

Исповедь что ли, батюшка?

— Да хоть бы и так! Тебя это сильно волнует? — Отец Михаил подошёл ближе.

— Не особо, — ответил, подвинулся. Священник присел, не спуская с него глаз. — Чаю не предложу, извини.

Принизывающий насквозь взгляд, зэка нисколько не смущал, а даже понравился, была в нём некая сила, вызывающая уважение. Этот кремень, по-пустому трепаться не будет!

— Жалеешь о чём-то? Земная жизнь, она ведь быстрая, оглянуться не успеешь, уже старик дряхлый!

— Я, батюшка, на свободе не часто бываю, не о чем вроде жалеть!

— Вот только не надо мне чепуху нести! Ты ж не из тех, что с дивана подняться не могут, треплются только, да о бестолковом размышляют!

Хасан опять рассмеялся.

— Нет, я скорее по старушкам, да с топориком!

— И здесь не лги, тех старушек ты не тронул, а то, что в аптеку с топором пришёл, это уже другой разговор! Не ходят так добрые люди!

Нет батюшка, не прав ты, — Хасан посмотрел на глухо зарешёченное окно, ярко светящее солнце, посмотрело в ответ. — Я, можно сказать, другой жизни захотел, решил не похмеляться, вот и пошёл за аспирином… а там эти, кудахчут!

Священник помолчал, не желая продолжать эту тему и вернулся к первому вопросу:

— Всем нам приходится делать выбор, зачастую люди ищут легких путей и сворачивают не на ту дорожку, как ты!

— Откуда тебе знать, святоша? — Хасан недобро улыбнулся. — Никто не знает!

— А ты не озлобляйся, не враг я тебе, лучше расскажи!

Не долго Хасан думал, видимо пришло время исповедаться.

— Лет тридцать назад, умер мой отец. Плохо умирал. Болезнь, прежде чем убить, съела почти всё. Остался я на попечении, дяди и тёти… Всё вроде хорошо было, но мне всё равно не нравилось, злоба какая-то на мир появилась. Что сказать глупый пи…молокосос! Двенадцать, тринадцать тогда было, точно не помню. Стал гулять допоздна, друзья быстро нашлись, приблатнённые… пьянки, драки, потекла моя жизнь по накатанной. Так бы и слилась, дядя вовремя за шкирку схватил.

— Лупил?

— Нет! Люди они интеллигентные были, воспитанные. Брат моего отца поступил по-другому! Даже сейчас, я не могу забыть этот запах… Он работал патологоанатомом, последний врач, что знает всё!

Отец Михаил кивнул, Хасан продолжил:

— Взял он меня с собой на работу, показывал, рассказывал, трупы резал, да с поучениями, а я смотрел, да блевал.

— Что ж не убежал-то?

— Стрёмно батюшка, у меня тогда понятия были, сбежал — значит слабак! А я не слабак!

Мудрый прищур голубых глаз, батюшка вновь кивнул.

— Так продолжалось несколько недель, после школы в морг, потом вместе домой. Я уже привык и помогал; резал, взвешивал, в общем много что о людях узнал и о их болезнях. Потом, о дядиных экспериментах узнала тётя. Скандал, чуть ли не до развода, но слава Богу, утряслось всё… А главное, та компашка блотарей, отшилась сама по себе. Я стал прежним, не смог больше с ними дружить, воняло от них чем-то…

— У тебя хороший дядя, прекрасный родитель…

— Был… как и тётя. Убили их при ограблении, год спустя. Я тогда в школе находился на субботнике, а тут пожарные, скорая мимо проносятся, не хорошо на сердце стало. Побежал домой, а наша двухэтажка полыхает. Уже потом, когда меня в интернат определили, пришёл наш участковый и спросил, хочу ли я, на суде присутствовать? Как выяснилось. В окно к нам, забрались два отморозка. Моих родных в расход. Над тётей прежде поглумились, уроды! Взяли что хотели и чтоб следы замести, пожар устроили.

Поделиться с друзьями: