Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много

Я со злостью отвернулся к ограждению. Ася уже стояла около сцены среди вопящих фанаток, и путь к ней, как и прежде, перегораживал охранник, по габаритам напоминавший бетонную стену. Как апофеоз моего бессилия, голову сверлили слова Марко:

— Вы все, все, кто сегодня здесь, — уже счастливицы! Поэтому если сегодня на этой сцене окажешься не ты, то не расстраивайся и не сомневайся, в следующий раз это обязательно будешь ты, — он снова обвел всех рукой. — Потому что я люблю всех вас! Вы все, — он прижал ладонь к груди, — в моем сердце!

По залу пронесся экстатический вздох — будто они кончили все разом, а следом волнами нахлынули восторженные крики:

— Выбери меня!

— Марко, я тебя люблю!..

— Я тебе все позволю!..

Кто бы сомневался — он даже спрашивать не будет, просто раскатает по кушетке и все! Стараясь взглядом заставить ее обернуться, я уставился на Асю. Вновь сцепив руки на груди, она молча стояла у самого края сцены — в самом первом ряду. Каким-то непостижимым образом ее пропустили даже те, кто за близость к кумиру были готовы убить. Однако его слова на нее явно не действовали — не разделяя общего восхищения, она просто мрачно смотрела себе под ноги. Но если все так, зачем ты вообще потащилась к сцене? Ведь точно так же могла смотреть на меня в такси, когда бы мы вместе уехали из этого чертового клуба!

— И кто же? Кто же это будет? — как массовик-затейник на корпоративе, Марко уже откровенно ерничал. — Я не могу сделать выбор сам, пусть выбор сделают сверху…

В следующий миг по толпе опять побежал луч, только теперь его видели все, и визг, уже переходящий в экстаз, шел следом за ним — каждой хотелось быть особенной. Все, как одна, вскидывали руки навстречу этой полоске света и подпрыгивали, будто то, насколько они особенные, зависело только от этого луча.

— Я! Я! Меня!..

Словно играя с толпой, заводя ее еще больше, луч обежал зал несколько раз, поскакал то в одном его конце, то в другом под радостные вопли, а затем предсказуемо скользнул вдоль ограждения и замер. Внезапно оказавшись в ярком светящемся круге, Ася растерянно подняла глаза.

— Привет, — Марко улыбнулся и протянул ей руку, — сегодня ты особенная! И единственная, и я тебя люблю!..

На секунду я застыл. Именно эти слова она ждала от меня, но я не мог их ей сказать, потому что это было бы не совсем правдой. Однако он произнес их без всяких колебаний, и прозвучало даже искренне — возможно, потому что для него эти слова вообще ничего не значили.

Вокруг мгновенно завизжали фанатки, но не от зависти, а от лютого восторга, будто он сказал это всем одновременно, разом, каждой конкретно в ухо — и они все этому поверили. Это была самая мерзкая магия, которую я только видел. Любовь, преданность, надежда, обожание — Би никогда не играла с такими эмоциями и не заставляла меня, а здесь ими играли постоянно — легко и бессовестно, словно пытаясь свести их значимость к нулю.

Вконец растерявшись, Ася рассеянно приняла его руку и поднялась на сцену.

— Как тебя зовут, моя единственная? — он повернул к ней микрофон.

Его вопрос вызвал новый приступ визга — каждая в толпе вообразила себя на месте Аси. Пожалуй, во всем зале не радовалась лишь сама Ася.

— Ася… — совсем робко ответила она и покосилась на меня, словно спрашивая, что делать дальше.

— Уходи!.. — крикнул я, но слова утонули в летающих по залу сумасшедших воплях.

Поймав мой взгляд, она опять нахмурилась и отвернулась, очень некстати вспомнив, что все еще сердится на меня. В этот момент кто-то из персонала выскочил на сцену с ярко-красной розой в руке. Как отлаженный механизм, Марко подхватил ее и тут же протянул Асе.

— Ася… — он произнес ее имя так, будто размазывал по всему рту. — Какое мелодичное имя… Оно заслуживает песни. И эта песня только для тебя… Моя Ася…

Мгновенно заставив толпу замолчать, зазвучали первые аккорды новой песни — совсем не такой заводной, как его остальные хиты. Это был классический медлячок, романтичный и очень плавный — явно не для быстрого секса, как его другие «шедевры», а для совершенно особенного — для первого раза.

Прижав руки к груди, фанатки начали покачиваться из стороны в сторону, словно впадая в транс, а он, задавая ритм, покачивался на сцене вместе с ними. Только Ася скованно стояла на месте, стискивая розу и по-прежнему не понимая, что ей делать.

Однако с каждой новой нотой даже она все больше расслаблялась. В ее глазах мелькнул легкий неожиданный интерес. В принципе, это было вполне объяснимо: несмотря на явную постановку, ей сегодня впервые сказали то, что она давно хотела услышать, и в первый раз подарили цветок. А ведь он еще и магию свою толком не использовал.

— Ну и долго ты еще будешь телиться?..

На плечо со шлепком опустилась ладонь. Би подошла ко мне, но меньше всего сейчас хотелось видеть ее или слышать. Я сердито дернул плечом, однако ее пальцы еще крепче впились в меня.

— На обиды нет времени! — бросила она. — Просто трахни ее — и все! Это очень серьезно!

От ее хамской прямоты я чуть не поперхнулся. Просто трахнуть? Просто?!.. Снова дернув плечом, я все-таки скинул ее руку. Рядом раздалось недовольное цоканье, и через секунду в меня вцепились уже не пальцы, а острые ногти. С явно нечеловеческой силой Би резко развернула меня к себе — спиной к сцене и Асе, задумчиво крутившей розу между пальцами.

— Да в чем проблема? Ты хочешь ее, она тебя! — с досадой начала Би. — Рано или поздно вы все равно трахнетесь — так сделай это сейчас! Сейчас это хотя бы будет полезно!

— Ты меня подставила! — процедил я.

— Да кончай уже дуться! — раздраженно отозвалась она. — И начни уже что-нибудь делать!.. Времени мало!

Как же я тебя иногда ненавижу!.. Надеюсь, ты читаешь эту мысль.

Мелодия начала затухать — песня неумолимо заканчивалась. Ногти Би на моем плече разжались, и я стремительно повернулся к сцене. Уже почти в интимной тишине Марко допевал последние слова, глядя Асе в глаза и сжимая ее ладонь — а она ему позволяла, словно знала его уже очень давно и доверяла почти так же, как и мне.

— Сейчас он взял ее за руку, — прошипела мне на ухо Би, — а через пару минут и до киски доберется! И что, ты ему позволишь?

Ее слова не помогали — только мешали сосредоточиться. Даже Би сейчас казалась врагом.

В зале смолкли последние звуки. В полной тишине Марко поднес Асину руку к губам — и толпа снова взорвалась визгом.

— А теперь, — сказал он, — предлагаю всем немного отдохнуть. А мы с нашей счастливицей пообщаемся наедине… И помни, — он обвел руками пространство вокруг себя, а после прижал их к груди и затем вытянул в зал, будто отдавая им свое сердце, — все это только для тебя…