Инфекция

— Я тоже так думаю, — подала голос Катя.

— Ну а я тем более, — Ольга многозначительно посмотрела на Максима, но он не придал этому взгляду особого значения.

— Тогда, если позволите, я бы вздремнул пару-тройку часов, — он улегся на одеяло, накрывшись второй его половиной, — а то не спал всю ночь.

Уже через несколько секунд он спокойно спал, провалившись в сон, едва закрыл глаза. Остальные разошлись, кто куда, однако, не решаясь отходить далеко от места своей стоянки. Егор отошел дальше всех, отправившись в лесопосадку невдалеке, чтобы набрать хвороста. Ольга с Катей взяли Дашу за обе руки и побежали в поле, собирать одуванчики. Только Крис остался рядом с хозяином. Он обнюхал все вокруг, а затем подошел к месту, где безмятежно спал Максим, и уселся на задние лапы, охраняя спокойный сон человека. Солнце продолжало медленно двигаться по небосклону, совершая свой обычный круг.

Проснулся Макс уже в сумерках. Заметив, что начало темнеть, он рывком поднялся и огляделся вокруг. Небольшой костер спокойно горел неподалеку, треща сухими ветками. Около него сидели на корточках девушки, тихо переговариваясь о чем-то своем. Он протер глаза руками и огляделся снова, но не увидел ни Егора, ни ребенка. Ольга оглянулась, заметила, что он проснулся и подошла к нему, оставив Катю сидеть у костра и ворошить угли длинной веткой.

— Мы решили дать тебе поспать подольше, — она присела возле него и легонько поправила сбившуюся челку. — Лучше уж ты отдохнешь подольше, чем будешь спать за рулем…

— Где Егор? Где Даша?

— Не беспокойся, — она успокаивающе положила руку ему на плечо, — девочка спит в машине, рядом с ней Крис, уж если что, он ее защитит, или, по крайней мере, поднимет тревогу.

— А Егор?

— Он взял ружье, оставленное Антоном, уж не знаю, когда он успел его прихватить, и отправился охотиться. Сказал, что ему до чертиков надоели эти не портящиеся консервы.

— Охотиться пошел? Один? В сумерках? — Максим вскочил на ноги. — Он совсем с ума сошел?

Словно в подтверждение его слов издалека до людей донесся выстрел. Крис встрепенулся и встал в стойку. Катя испуганно оглянулась на Ольгу и Макса, но ни слова не сказала. Больше выстрелов не последовало. Максим кинулся к машине и достал из бардачка пистолет, который он нашел в траве, вернувшись за Антоном. Проверив, заряжено ли оружие, он подошел к Ольге.

— Сядьте поближе к огню. В случае чего, хватайте горящие ветки, если увидите волка. Хищник никогда не подойдет к человеку, если у него в руках огонь. Я пойду осмотрю окрестности, может, Егора встречу…

— Не стоит, — голос раздался из темноты так неожиданно, что даже Макс вздрогнул, а к костру едва ли не вразвалочку подошел Егор, гордый своей добычей — в руке он нес тушку зайца, ружье болталось за плечом. — Вот он я.

Первым делом Максим хотел влепить своему более молодому спутнику хорошую оплеуху. Это же надо было додуматься покинуть лагерь, пока он спал, и оставить его без мужской защиты. Потом, здраво рассудив, что парень хотел все-таки поступить как лучше, он подошел к нему и внимательно посмотрел в глаза.

— Больше так не делай, — тон его был серьезным, но не грубым, в конце концов, ничего страшного не случилось.

— Ладно, командир, — Егор протянул ему подстреленного зайца, — не злись. Сам не знаю, что на меня нашло. Зайца сумеешь приготовить?

— Девчатам отдай, — Макс отошел к машине и вернул в бардачок пистолет, к счастью он ему не пригодился.

Ольга в течение нескольких минут умело разделала тушку, и вскоре над костром повис сводящий с ума аромат жарящейся зайчатины. Набрав веток подлиннее и поровнее, Максим смастерил из них импровизированный вертел и теперь на нем доходило до готовности настоящее свежее мясо.

— Ну давай, герой, — Макс повернулся к Егору, который после возвращения выглядел довольно хмуро, всему виной был краткий диалог со старшим товарищем; он смутно понимал, что поступил неправильно и корил себя за это, — рассказывай.

— Что рассказывать? — Егор повернулся к нему, в глазах разве что не сквозило отчаяние.

— Как на охоту сходил рассказывай, — Максим весело подмигнул ему. — И не вешай нос. Все нормально. Я не хотел тебя ругать.

— Ну значит так… — Егор набрал в грудь побольше воздуха. — Ушел-то я еще засветло, девчата подтвердят. Решил обойти лагерь, осмотреться. Здешним лесам до брянских далеко. Одна лесополоса в паре километров. Вот раньше лес шел по обе стороны дороги, а сейчас даже хвороста набрать и то, пусть и небольшая, но проблема. В-общем, дошел я до пролеска, ничего и никого там не увидел, и подумал уже обратно отправляться — уже сумерки начали сгущаться, когда невдалеке увидел чью-то нору. Хоть я в деревне последние годы прожил, а чья нора, определить не смог. Ну уселся за деревом и стал ждать. Как он меня не заметил, не знаю…

— Кто? — Катя ловила каждое слово из его рассказа.

— Ну как кто? Заяц, конечно. Вот тот самый заяц, который сейчас на костре готовности ожидает… Так вот, как он меня не заметил, сам не знаю. Я ж и затвор у винтовки передернул, мне самому показалось, что шум был такой, как будто граната в двух шагах разорвалась, а может, мне это просто от волнения померещилось. Ну вот, он, смотрю, в нору свою собирается забраться. Я, значит, приклад к плечу и как пальну. В темноте видно плохо было, но я потом понял, что пуля ему точнехонько в загривок угодила. Мне потом еще пришлось минут пять наблюдать как он умирал. Ну не поднималась у меня рука его добить. Тяжелое это было зрелище. Он, бедный, сначала лапками сучил, потом перестал, только дышал натужно. Ну а потом и дышать перестал. Я его за уши и в лагерь. У него еще пару раз нижние лапы дернулись, так я его аж чуть не выпустил из рук — так перепугался от неожиданности, думал, что он живой еще. Наверное, рефлекс просто был…

— Ну ты охотник, — Макс подошел к Егору и хлопнул его по плечу. — Молодец. Хотя, конечно, зря один пошел. А если бы вместо зайца кто другой оказался бы?

— Ну тогда я, наверное, здесь не сидел бы, — он судорожно передернул плечами и повернулся к Кате. — Посмотри, может, там мясо готово уже.

— Молодец, — Макс понял, что разговор этот его спутник продолжать не хочет. А кроме того, парень проявил себя молодцом, раздобыл им ужин. Так что ругать его было не за что. — Я зря начал тебе высказывать. Признаю свою вину.

Он отошел к машине и стал перебирать вещи с занятым видом, поэтому не заметил, как сзади подошла Ольга, поэтому вздрогнул, когда она положила ему руку на спину.

— Ты правильно сделал.

— О чем ты?

— Я про то, что ты смог извиниться.

— Я вроде бы не извинялся…

— Ты знаешь, — Ольга усмехнулась, — если мужчина признает свою вину перед другим мужчиной, это можно приравнять к извинениям. Вы, мужики, все такие странные.

Максим повернулся и внимательно посмотрел на Ольгу. Хотя она стояла почти вплотную, так что он мог чувствовать запах ее тела, такой манящий, буквально дурманящий его, выражения ее лица он не видел — темнота вокруг царила кромешная, свет от небольшого костерка сюда не доходил. Сейчас Макс в очередной раз осознал, как сильно он хочет эту женщину. Никогда еще ни к одной женщине на свете его не влекло так страстно. Но он все еще помнил ее слова о том, что они будут вместе, когда вся их маленькая группа будет в безопасности. Он еще усомнился в том, будут ли они когда-нибудь в абсолютной безопасности. Тем не менее, ее слова, Макс воспринимал их как обещание, прочно засели в его памяти. Однако так тяжело было сдерживать себя…

— Посмотри, не готово ли мясо, — он довольно невежливо отвернулся обратно к машине.

— Хорошо, — Максим не смог увидеть в темноте, какое выражение лица было у девушки, когда она отвернулась и отправилась обратно к костру.

Коря себя последними словами за непонятно откуда взявшуюся робость, он в который раз достал из бардачка пистолет и проверил, заряжен ли он и стоит ли на предохранителе. Убедившись и в том, и в другом, он разбудил Дашу, и вдвоем с ребенком они вернулись к остальным. Пока они шли, Макс принял решение дать группе небольшой отдых этой ночью. Они все были жутко измотаны, и отдых им был необходим. А еще на следующий день им готовился небольшой сюрприз, о котором он никому не хотел говорить. Сюрприз был им обнаружен не так уж далеко от лагеря, когда он ездил за Антоном, в надежде найти его живым и здоровым, и планировался на завтрашний день.

После ужина из машины достали одеяла. Путники устраивались, кто-где прямо в траве. Хорошо, что одеял хватило на всех — ночью становилось довольно прохладно. Макс вызвался дежурить первым. Взяв ружье, с которым Егор ходил на охоту, он поворошил угли в костре, добавив несколько сухих веток, чтобы не дать костру погаснуть за ночь, а затем уселся на краю освещенной зоны. Вскоре все в лагере, кроме него самого, спали. Вокруг царила тишина, нарушаемая только стрекотом ночных цикад…

Максим спал почти весь день, поэтому не стал будить среди ночи Егора, чтобы тот сменил его на посту. Поэтому когда на востоке появилась светлая полоска, которая вскоре должна была приобрести пурпурный, а потом золотистый, цвет, он решил пройтись вокруг их лагеря, чтобы осмотреться. Через минуту ноги у него были насквозь мокрыми от утренней росы. Неподалеку от места, где они ночевали, равнина полого спускалась к Волге. Прибрежная низина сейчас тонула в легкой предрассветной дымке. В чистом воздухе даже с расстояния в два километра до него доносился тихий, ласкающий слух плеск волн. Дождавшись, когда рассветет, он разбудил Егора, вручил ему ружье, а сам отправился на берег. Машину брать не стал — шум двигателя мог всех разбудить.