Инфернальная команда

Никто не мог точно сказать, на сколь долгий срок грозили затянуться разглагольствования Его Величества, поскольку никому из присутствующих не могло прийти в голову хотя бы попытаться ограничить короля в праве свободно изъявлять собственное мнение. В конце своей хвалебной речи монарх даже умудрился высказать крамольную мысль, что вовсе не против того, чтобы выдать свою дочурку замуж одновременно за обоих кандидатов. На что один из сановников мудро заметил, дескать, Кангур не какой-нибудь еретический матриархат, а нормальное государство, и матримониальные процедуры здесь должны совершаться с соблюдением всех норм общечеловеческой морали, данной нам свыше самим Всеблагим Создателем.

Поняв, что малость перегнул палку, Фернан Первый еще раз похлопал по плечам молодых людей и, одарив Гвенлина и Доумена любящим отеческим взглядом, вновь уселся на свое место рядом с королевой. Он уже собирался дать соответствующие указания, чтобы в тронный зал привели принцессу Илейн, но не успел хлопнуть в ладоши, как в самом центре помещения полыхнуло так, что у многих из присутствующих перед глазами поплыли радужные круги. Одновременно раздались громкие крики, а также звон оружия и доспехов королевской стражи. Когда шум понемногу утих, а органам зрения вновь вернулась способность адекватно воспринимать окружающую действительность, все увидели посреди тронной залы высокую фигуру, облаченную в синюю робу члена Гильдии Магов с тремя широкими нашивками грандмага на рукаве. Демон с удовлетворением отметил, что на голове грандмастера красовалась широкая белая бинтовая повязка — не иначе тот находился в опасной близости от входа в пещеру в момент, когда сработала адская машина. Нужно отдать должное квалификации королевских чародеев — сразу же по прибытии пришелец был заключен в сияющий кокон созданной ими магической ловушки. Там по первому требованию Его Королевского Величества он мог быть сожжен, задушен, раздавлен как мелкое насекомое или попросту развеян в атомарную пыль. Кроме того, в грудь чародея было направлено не менее дюжины копий, алебард и других колющих предметов, принадлежащих королевским гвардейцам. Не возникало ни малейших сомнений, что неожиданный визитер был прекрасно осведомлен о возможностях службы охраны короля Кангура, поскольку он тут же поднял руки вверх, демонстрируя всем присутствующим мирный характер своей миссии. Тут же, под сводами тронного зала разнесся густой сочный бас прибывшего:

— Ваше Величество, не велите казнить! Прошу внимательно выслушать вашего покорного слугу. Дело чрезвычайной государственной важности.

Мгновенно в помещении наступила гробовая тишина, и в этой тишине важные придворные особы во главе с королем и королевой неожиданно услышали звонкий юношеский голос одного чернявого парнишки, прибывшего во дворец вместе с претендентами:

— Остин!… Яков Аронович! Как ваше драгоценное здоровье? — Посмотрев на перевязанную голову мага, Шмультик с деланным сочувствием покачал головой и издевательски заметил: — Нашей головушке, кажется, крепенько досталось. Соболезную, уважаемый, Однако сами виноваты — не гоже такому солидному мужу прыгать по горным кручам подобно какому-нибудь горному козлу.

Грандмастер близоруко прищурился и, отыскав глазами в толпе нашего инфернального приятеля, зло прошипел:

— Ага, вся банда в полном сборе. — И, указав рукой на ухмыляющегося во всю ширь своей довольной физиономии демона, громко закричал стражникам: — Хватайте того в кольчуге, а также чернявого Шмульхера, известного под именем Исаак Мойшевич, и приставьте к ним стражу понадежнее! Эти двое и еще один магический гомункул умудрились удрать из полностью блокированной пещеры. — Машинально дотронувшись до повязки на голове, чародей поморщился от боли и добавил: — Наверняка не без помощи нечистой силы…

Неожиданно клапан бокового кармана комбинезона Шмультика оттопырился, и на свет божий вылезло до крайности обозленное магическое существо. По складкам одежды оно мгновенно взгромоздилось на плечо демона. Оказывается, Мандрагор вовсе не спал, а внимательно следил за тем, что происходило вокруг. Обидные слова больно зацепили его за живое: одно дело терпеть постоянные подначки от инфернального типа, другое — слушать оскорбления в свой адрес от каких-то сомнительных личностей в синих магических робах. Заняв выгодную боевую позицию, корень выставил перед собой один из своих отростков, направил его прямо на Остина и визгливо заверещал на весь тронный зал:

— Эй ты, дубина стоеросовая, если сейчас же не извинишься за гомункула, я сделаю с тобой то, что мы сделали с двумя адскими псами!

Как ни странно, выходка магического корня разрядила ситуацию. Найдя забавной эмоциональную вспышку Мандрагора, Его Величество изволил улыбнуться, потом заразительно расхохотался, а вслед за ним рассмеялись все присутствующие в тронном зале сановные персоны. Не до смеха было лишь Остину, Гвену, Мандрагору и слегка тронутой разумом королеве Пьетри, пребывавшей как обычно внутри выдуманного ею самой уютного мирка.

Отсмеявшись, король Фернан сделал еле заметный знак рукой магам и начальнику своей стражи. Светящийся кокон, окружавший Остина, исчез, а затем и стражники опустили оружие и рассредоточились вдоль стен в непосредственной близости от короля. Его Величество внимательно посмотрел на незваного гостя и тоном, не обещающим ничего хорошего, задал прямой вопрос:

— С каких это пор дела Гильдии Магов стали государственными делами королевства Кангур? И кто дал тебе право без приглашения врываться в мой дворец и распоряжаться здесь, будто ты находишься в своем гильдейском Кобейне?…

— Ваше Королевское Величество! — Не дав окончательно распалиться монаршему гневу, Остин на свой страх и риск перебил Фернана. — Дело действительно государственной важности и, вполне возможно, напрямую касается вопроса вашей безопасности…

— Говори! — Запоздало разрешил король.

— Дело в том, что этот человек по имени Гвенлин, — маг указал рукой на побледневшего от страха юношу, — совершил убийство своего учителя и мало того, он и его сообщники: некий весьма подозрительный тип Шмульхер и магическое существо Мандрагор, без зазрения совести выдавали себя за представителей нашей Гильдии и порочили славное звание мага…

— Ну ты пала даешь! — Не выдержал Шмультик. — Повидал я на своем веку всякого, но таких извращенно-вывернутых демагогов даже среди комиссаров ГУЛАГА мне не попадалось!

Его Величество оценивающе посмотрел на возмущенного демона и кивком головы пригласил его подойти поближе. Пришлось Шмультику вольно или невольно проследовать к трону под изучающими взглядами представителей службы безопасности и многочисленной толпы царедворцев. Проходя мимо Гвенлина, демон сделал вид, будто бы ненароком поскользнулся на гладком, словно ледяной каток полу. В поисках опоры он всей своей массой повалился на товарища по несчастью так, что молодому человеку пришлось прикладывать немалые усилия, чтобы не растянуться прямо у монарших ног. Однако не стоит упрекать потомка одного из самых древних родов Инферналиума в вопиющей неуклюжести. После того, как Гвенлин и Шмультик вошли в тесный контакт, демон скрыто передал юноше перстенек, полученный несколько дней назад от вампира по имени Аузахат Лангни, успев шепнуть при этом:

— Наденешь на безымянный палец левой руки, но только в самом крайнем случае.

Затем он громко поблагодарил юношу за помощь, ему оказанную, и, низко поклонившись королевским особам, представился:

— Ши-Муль-Алан-д-Тик — потомок древнего знатного рода, этот славный молодой человек, — демон указал рукой на юношу, — мой подопечный Гвенлин, а это магический корень Мандрагор — существо хоть и страшное на вид, но, по сути, совсем безвредное, даже полезное. — Представившись сам и представив товарищей, он тут же перешел в атаку, поскольку, прожив семьдесят с лишним лет в невыносимых лагерных условиях, накрепко запомнил и взял на вооружение основной наполеоновский принцип: "Лучшая защита — нападение". — Хочу сразу предупредить, Ваше Величество, все, что сказал сейчас этот человек — гнусная ложь и заранее спланированная провокация с целью опорочить в ваших глазах меня и моих товарищей…

Очень кратко без ненужных подробностей, но с изрядной долей пафоса и слезы в голосе демон поведал присутствующим о тех мытарствах, которые пришлось перенести по вине злополучной Гильдии Магов "бедняге Гвенлину", а также ему — Шмультику и несчастному корню. По причине врожденной скромности он, конечно же, не упомянул о своем инфернальном происхождении и о некоторых темных моментах, связанных с вынужденными нарушениями их компашкой некоторых норм общественного порядка, за которые недолго угодить за решетку или хуже того — на плаху…