Инфимум

– Ты считаешь, что я поступила хреново?

– Нет, я считаю, что ты поступила правильно.

Грейс резко поворачивается ко мне с удивлённым взглядом. Она явно не ожидала от меня такого ответа, но я считаю, что давно стоило поставить на место Эллен. Она заслужила. Я медленно целую Грейси, и она отвечает мне взаимностью. Дожидаюсь, пока она зайдёт в дом и возвращаюсь к своему.

Тишина. Видимо уже все спят. Я прохожу в свою комнату, и вижу, как Мия спит на моей кровати.

– Что ты здесь делаешь? – Я говорю достаточно громко, чтобы разбудить её.

– Не злись, Френк. Мама поругалась с папой… снова. Я не хотела оставаться в своей комнате. – несмотря на сонное состояние, Мия была напугана.

– Чёрт! – Я ложусь рядом с сестрой, и она укладывается, обняв меня.

Я редко общаюсь с Мией, ей всего девять, и я не знаю, как общаться с девочками в таком возрасте. По правде говоря, я ничего о ней не знаю, и то, что она сейчас сопит у меня на груди, вызывает у меня удивление, но… спокойствие.

Просыпаюсь от телефонного звонка, Мии рядом нет, видимо отец ночью отнёс её в свою комнату, на часах три ночи, а на экране имя «Зои».

– Зои?

– Френк, только пожалуйста без паники! Я сразу же просыпаюсь, будто меня облили ледяной водой.

– Так, Зои, что случилось? Зои! – Девушка плачет в истерике мне в трубку.

– Френк… Грейси пришла ко мне ночью, она не стала тебе писать об этом, чтобы не будить. Мы легли спать и всё было хорошо, но сейчас…её трясёт, она говорит, что я ненастоящая, Френк. Она… говорит, что её здесь нет. Боже, мне страшно, Френк.

– Я уже одеваюсь и выезжаю. Дай ей воды и успокой, пока я еду. И Зои…

– Да?

– Спасибо, что позвонила мне.

– Френк, пожалуйста, приезжай скорее, мне страшно, мне очень страшно…

Я доезжаю до дома Зои меньше, выбегая из машины, замечаю, что заехал на бордюр, и чуть не сбил знак, но сейчас это не важно. Открываю входную дверь, по крикам нахожу комнату Зои, видимо она дома одна, и вижу на полу… Грейси.

Её руки дрожат, плечи напряжены, и она будто качается в попытках себя успокоить. Я, не раздумывая, подбегаю к ней, и крепко обнимаю.

– Грейс, это был лишь сон. Всё хорошо, слышишь? Я с тобой, всё хорошо. – Я повторяю эти слова снова и снова.

– Френк, я ничего не давала ей, она ничего не пила и не ела. Она пришла, мы немного поговорили, и легли спать, клянусь.

– Я верю тебе, Зои. Ей просто приснился кошмар. – Я глажу Грейс по её волосам и вытираю слёзы ладонями.

– Неужели вы не видели его? – Глаза Грейс наполнялись страхом.

– Кого? Кого мы не видели? – Зои немного успокоилась, и её голос уже не такой резкий.

– Кола? Его зовут Кол, вы видели его?

Мы переглядываемся с Зои, и понимаем, что это и вправду был лишь сон. Все подробности я решаюсь узнать утром, а пока Грейс засыпает у меня на коленях.

Я беру её на руки и кладу на кровать, говорю шёпотом Зои, что мы поговорим завтра. Сейчас нам всем нужно поспать.

#Глава 4

Грейс

Несколькими часами ранее…

– Привет, спасибо, что разрешила прийти. – Я в пижаме прохожу в дом Зои. Мы живём на разных концах одной улицы и пройти пешком десять минут не составило мне труда.

– Я очень рада, что ты тут. Отец сегодня напился и умчал к своим собутыльникам.

– Он снова кричал на тебя? – Я пытаюсь говорить осторожно, чтобы не задеть подругу.

– Да, немного. – Зои обняла меня, но я знала, что она сдерживает слёзы.

Зои никогда не плакала в присутствии кого-то, даже меня. Мы дружим с раннего детства, и её семье мог позавидовать любой. Её мать была учителем в местной школе, а отец одним из самых перспективных хирургов. Когда нам исполнилось по шестнадцать, мама Зои сильно заболела. Сначала у неё болела голова, появился кашель, температура и, конечно, она была уверенна, что всего лишь простудилась. Пропивала обычные лекарства от кашля, а вскоре её координация сильно нарушилась. Отец Зои осматривал её, но ей требовалось более глубокое обследование. Когда все поняли, что человек не может болеть простудой месяц, её обследовали все врачи, какие только могут быть. Последнее, что помнит Зои, это как её мама не могла ходить, поднимать предметы, а её тело постоянно дрожало. Через семь месяцев у неё вывели осложнение из-за инфекции, и поставили диагноз «болезнь Куру». На восьмой месяц она умерла.

После этого всё детство Зои прошло. Отец постоянно винил себя в смерти жены, а когда напивался выгонял свою дочь из дома, говоря, что не может её видеть. Зои сильно похожа на свою мать, она практически её копия. Она приходила ко мне, а порой и жила у нас некоторое время. Мои родители были только «за», но со временем Зои перестала быть милой девочкой. Её отца уволили через несколько месяцев после смерти его жены, от пьянок его руки стали дрожать и карьера хирурга была погублена.

Зои всегда скрывалась за улыбкой и шутками, может это даже к лучшему. Видимо это не даёт ей бросить колледж, стать слабой в обществе, и самое главное, не пустить свою жизнь на самотёк. Люди видят слабых, а затем считают, что чья-то слабость делает их сильнее. И в этом они ошибаются больше всего. Человек, не способный к сочувствию, пониманию и доброте – самое слабое существо этого мира. Но иногда, чтобы тебя не задавили в потоке грязи и лживости, ты должен надевать маску сильного человека, даже, если твоё сердце сильно разбито.

Зои натягивает улыбку, и уже через минуту садится напротив меня с горящими глазами.

– Наши отношения с отцом не такие интересные, по сравнению с тем, что ты сегодня вытворяла на вечеринке.

– О, давай не будем это вспоминать.

– Это был взрыв, Грейси, это было великолепно, давно пора показать этой суке своё место. – Подруга вообразила коварное лицо, будто надумывает следующий шаг.

– Я не горжусь тем, что сделала, но соглашусь, это было круто. – Мы некоторое время смеёмся, и ещё несколько минут вспоминаем подробности вечеринки. Затем утомлённые выходным ложимся под одеяло.

– О, снова сумасшедший дом меня преследует. Передо мной сидит парень с голым торсом и в чёрных джинсах.

По его телу текут капельки воды, влажные волосы взъерошены… Он закуривает сигарету, кладёт её на железную пепельницу и делает глоток, «скорее всего это виски».

Я, не обращая внимания на его слова, поворачиваюсь на барном стуле, чтобы осмотреться. За одним столиком сидят трое мужиков, на коленях у них трутся девушки, которым явно за тридцать, но длинные выжженные волосы белой краской и тонна макияжа совсем не скрывает возраст. За другим столом парень и девушка. Парень уже явно перебрал и, видимо пытается рассказать какую-то историю своей даме, а она в то время смотрит куда-то вдаль, покуривая свою тонкую сигарету. Ещё есть несколько целующихся пар и бармен. В комнате стоит смог от сигарет, запах мятной жвачки, и не слишком громкая музыка. Атмосфера грязного кабака.

– Снова ты. – Мой взгляд падает на его торс, но я резко отвожу глаза на бармена и поднимаю руку.

– Если тебе так нравится моё тело можешь потрогать. – Он смотрит на меня серьёзным взглядом, а затем начинает громко смеяться.

– Твоё тело последнее, что мне хотелось бы потрогать. – Я огрызаюсь, и заказываю у бармена виски с колой.

Парень смеется и делает ещё глоток.

– А ты я смотрю так мной одержима, что я тебе снюсь уже второй день. – Он не задаёт вопрос, а ставит предложение в утвердительную форму.