Информатор

Поэтому в тот прохладный осенний вечер Брайан Шепард не сомневался, что без труда найдет Старую усадьбу. Дорогу к этому дому, стоявшему в четверти мили от Мейн-стрит, мог указать любой.

Около десяти вечера Шепард доехал до мигающего красного фонаря в центре Моуиквы и повернул направо, на запад. Потянулся ряд современных домов, а за ними высокие клены и густой кустарник, скрывавшие дом Уайтекера. В просветах среди густой листвы замелькали белые колонны, навесы и плоские крыши двухэтажного особняка. Наконец деревья расступились, и взгляду Шепарда открылся ярко освещенный изнутри дом. Проехав черные ворота, укрепленные на кирпичных колоннах, Шепард притормозил у входа.

Тем временем в спальне Марк и Джинджер уже полчаса обсуждали предстоящий визит агента. Марк отчасти объяснил жене создавшуюся в АДМ обстановку, и она еще больше утвердилась во мнении, что следует рассказать агентам все начистоту.

– Просто расскажи им все, – убеждала его Джинджер. – А потом мы уедем. Ничего хорошего тебя в этой компании не ждет. Сейчас как раз подходящий момент, чтобы куда-нибудь переехать.

Марк, сидевший на кровати, поднял голову:

– Возможно, я кое-что и расскажу, но не все. Пока что предпочитаю держать сторону АДМ.

Лицо Джинджер выражало решительность.

– Марк, – заявила она, – если ты не расскажешь, это сделаю я.

Наступило молчание. Марк смотрел на жену и чувствовал, что он не готов к откровенному разговору. Чтобы решиться, ему требовалось время.

– Не могу, – произнес он мягко. – Пока не могу.

По окнам спальни скользнул свет автомобильных фар.

Марк и Джинджер спустились на первый этаж.

Шепард тихо постучал, и Марк открыл дверь. Шепард был одет в брюки защитного цвета и ветровку поверх спортивной рубашки. В руке у него был кейс с записывающим устройством.

– Добрый вечер, мистер Шепард, – сказал Марк.

– Зовите меня Брайан, – отозвался агент.

Марк пригласил его зайти и представил жене. Тот пожал ей руку, извинился за поздний визит и пообещал, что управится за несколько минут.

Шепард видел, что супруги нервничают. Марк нервничал. Нервничал еще больше, чем в прошлый вечер. Может, они успокоятся, когда он установит «жучок» и уедет.

– Где телефон, на который поступают звонки? – спросил Шепард. Он имел в виду служебную линию АДМ, о которой говорил Марк.

– Наверху, – ответил тот.

Он проводил Шепарда в большую комнату по соседству со спальней и показал небольшой набор устройств с телефоном и факсом. Шепард вынул записывающее устройство и подключил его к телефону.

Джинджер стояла у подножия лестницы, напрягая слух. Она хотела удостовериться в том, что Марк раскроет агенту правду.

Но не прошло и пяти минут, как Шепард попрощался с хозяевами, извиняясь за вторжение. Марк открыл дверь, Шепард вышел на террасу.

Джинджер посмотрела на мужа.

– Ты скажешь ему? – спросила она мягко. – Или мне сказать?

Марк ничего не ответил и попытался закрыть дверь. Шепард был уже около своей машины.

Джинджер решительно отодвинула мужа в сторону и распахнула дверь.

– Брайан! – окликнул агента Марк.

– Да? – поднял голову Шепард.

Марк сделал несколько шагов в его сторону:

– У вас найдется минутка?

Они сидели в темноте.

Уайтекеру не хотелось говорить в доме. Недавно дорожные рабочие раскопали целую сеть телефонных кабелей, подходивших к дому, – очевидно, все это осталось еще со времен Дуэйна Андреаса. Марк и Джинджер опасались, что компания каким-то образом может их подслушать. Машина Шепарда была едва ли не единственным местом для конфиденциального разговора.

Шепард сидел на водительском месте, Уайтекер рядом с ним. Двигатель молчал; их овевала свежая вечерняя прохлада.

– Я знаю кое-что о том, что происходит у нас в АДМ, – сказал Уайтекер. – Но если я расскажу вам об этом, против меня не выдвинут обвинение?

Такое начало удивило Шепарда. Уайтекер говорил как участник преступления, а не как свидетель или жертва.

– Я не могу гарантировать вам неприкосновенность, – ответил агент. – Если вы сообщите мне об участии в преступной деятельности, я должен буду доложить окружному прокурору.

Уайтекер молчал, уставившись в пространство перед собой.

– Все, что я рассказал вам вчера о Фудзиваре, правда, кроме одной вещи, – произнес он. – Кроме того, что он никогда не звонил мне по служебной линии.

Шепард удивленно посмотрел на Уайтекера:

– Почему же вы сказали мне неправду?

– Дело в том, что еще до разговора с вами я встречался с Миком Андреасом и Марком Шевироном, и они велели мне сказать, что звонок поступил на служебный аппарат, а не на домашний.

– Почему? В чем разница?

Уайтекер вновь замолк. Отступать было поздно. И он принял решение.

– Понимаете… я собираюсь сообщить вам нечто очень важное. Попытка вымогательства просто чепуха по сравнению с этим.

Шепард молча ждал продолжения.

– Речь идет о фиксировании цен на лизин, [33] – сказал Уайтекер. – Я несколько раз встречался с нашими японскими и корейскими конкурентами с единственной целью – договориться о ценах. Компания давала мне указания сделать это. – Помолчав, он добавил: – Никто не имеет представления о том, какой политики придерживается АДМ в делах. Их девиз: «Конкуренты – наши друзья, а клиенты – враги».

33

Фиксирование цен (ценовой сговор) – договоренность между конкурентами поднять, зафиксировать или другим образом обеспечить цену, по которой продаются их товары. Фиксирование цен относится к наиболее распространенным нарушениям антитрестовского законодательства и является в США уголовным преступлением. – Прим. ред.

Шепард записал эту фразу, напрягая зрение в темноте. Его мысли лихорадочно заметались. Ему еще не приходилось участвовать в расследовании ценового сговора. Он даже не был уверен, занимается ли ФБР такими делами.

– Они хотели, чтобы я сказал, будто Фудзивара звонил по служебному телефону, потому что переговоры о фиксировании цен я веду по домашнему.

Уайтекер знал, что ФБР собирается проверить, кто из сотрудников АДМ чаще других звонит в Японию, – это мог быть «крот».

– Вот я и испугался, – объяснил он. – Ведь никто не разговаривает с японцами чаще, чем я. А я договариваюсь с ними о ценах.

Если Шепард раскопает ценовой сговор, добавил Уайтекер, именно он, Марк, станет козлом отпущения, а что он действовал по приказу начальства, никто не примет во внимание.

Шепард обдумывал сказанное Уайтекером.

– А кто именно приказал вам принять участие в переговорах? – спросил он.

– Я занимаюсь этим под руководством Мика Андреаса и Дуэйна Андреаса, – ясным голосом ответил Уайтекер.^{62}

Джинджер, одетая в ночную рубашку и халат, смотрела на спящего семилетнего сына Алекса. Она поплотнее укрыла его одеялом и подошла к окну. Отсюда была видна машина Шепарда.