ИНФРА
Шрифт:
А вот это уже отличалось от прошлого. В первой жизни он выбрал кроватку около батареи и окна, но Ира ныла и требовала её несколько часов, пока не согнала мальчика. Сейчас же начинало происходить тоже самое. Так что он быстро встал и отправился к своему изначальному выбору.
– Я пеледумала! Я хочу сюда! – заявила Соколова.
– Мне без разницы, пусть они выберут кровати сами. – Выдохнул перерожденец. – Когда принесут поесть, Екатерина Львовна? – спросил Автандил, подойдя к двери.
За воспитательницей «пряталась» Алина Сироткина,
Однако так же тёмненькая пыталась манипулировать им так же, как своей подружкой… хотя не совсем уж неудачно. Когда Автандил загорелся целью стать охотником лет в шесть, он стал второй марионеткой малолетней командирши. Которая, конечно же, оказалась «в курсе», какие тренировки нужны охотникам.
Какое-то время, пока он был лучшим в параллели, то Алину периодически даже «женили» с ним. Хотя Попову на всё это было плевать.
Может быть, из-за его игнора Алина именно так и отнеслась к нему?
«Да кто её знает».
Ира же была относительно предсказуема. Грубости, колкости, но девочка-то добрая и без злого умысла так же, как и без тормозов.
Хотя сейчас Автандилу всё увзвлось сущей ерундой.
Одна из проблем, голод, теперь решена. В казённом заведении кормили весьма сносно. А своё фоновое чувство лёгкого голода стало столь привычным, что перерожденец перестал его воспринимать. Даже съев на всю стипендию продуктов, оно не пропало бы. Он это как-то проверил ещё в первой жизни.
К пяти годам его вес и рост уже были в норме во время первой жизни.
Так что за развитие плоти Попов не волновался. Проблемой был разум.
В первой жизни он книги особо не читал. Даже предметы, которые он считал вторичными, он во многом вообще игнорировал. Например историю.
Однако юноша слышал, что читать – это хороший способ развития ума.
Вот только с бумагой в стране пока полная… всё было сложно.
«Придётся ждать Ольгу Александровну», – подумал Автандил.
В этот раз он изначально держал дистанцию от девочек.
Да и после смены соседей на новичков с переселением Алины и Иры, ничего не поменял, он оставался одиночкой.
А в детском коллективе это быстро привело к тому, что над ним стали издеваться.
«Плевать», – спокойно решил Попов.
На фоне депо и шалостей Спиридона, «издевательства» были так себе. Пнули, обозвали или сказали девочкам «такое» о нём.
– Хилый Попка, тебе же это не надо, – где-то через полгода на его котлету покусились.
*бац*
Автандил сам удивился тому, что его рука сама собой наотмашь ударила одногруппника так, что тот отлетел на пару метров, хотя больше сам шёл назад и плюхнулся на попу. Хотя был старше на пару лет.
– Не. Тронь. Мою. Еду! – зло сказал юноша в теле мальчика.
– Попов, а ну пошли, выйдем. Ты что творишь?! – раздался голос в столовой, и ему пришлось слушать лекцию от очередной воспитательницы, так же уже явно стремящейся в декрет, по поводу
дисциплины и рукоприкладства.Попову даже неожиданно стало интересно: их прямо отбирают на ранних месяцах или есть какой-то начальник, шалунишка-многожёнец? Да, Шульгин немного позже введёт и такие изменения, как «общинный брак» или многожёнство.
Только дату и тем более год, такого введения Автандил уже не помнил. Или это были слухи?
Хотя итак все были в курсе, что смертность мужчин очень высокая, а рождаются 6-7 девочек на 3-4 мальчиков ещё с 2000 года. В Африке, Австралии и Южной Америке соотношение ещё более дикое, вплоть до 9 девочек на мальчика в Новой Зеландии и 15 к 2 в некоторых штатах Бразилии.
«Отчего-то память оставила такую бесполезную информацию, а многие даты стёрла?» – думал Попов, когда закончились нравоучения.
В этой жизни, хотя друзей у него было меньше, драк при этом так же было намного меньше, чем с пацанами в первой.
Хотя времени впереди ещё море. После того, как их начнут обучать рукопашному бою, владению холодным оружием и стрельбе, стычек будет просто море даже между друзьями, потом образуются группы, а затем схватки стенка на стенку.
А потом учителя введут массу ограничений. Хотя эффективно скрыться ради разборок будет не так уж сложно.
И сколько бы не говорилось обратного, получившие способность охотники сразу получали больше прав.
Дискриминация отсеявшихся была значительной. На себя Автандилу было во многом плевать, он был в худшем ментальном состоянии, чем то, что могли ему сделать одноклассники.
А вот «месть» получивших силу детишек привела к нескольким инцидентам. Кажется, среди них был и летальный, когда подрались две пробудившиеся, и одна из них убила соперницу. Какой-то идиотизм из-за мальчика.
«Мрак!» – выдохнул Автандил.
Неожиданно на столе воспитательницы он обнаружил еженедельную газету.
«Бумажный кризис начал отступать» – гласила передовица.
Мальчик быстро пробежался глазами по тексту, перевернул и тут почувствовал ей-то взгляд.
– Вот где я оставила «комсомолку», – проговорила женщина, которую в этой жизни Попов ещё не встречал, однако она была ему знакома по первой. Ольга Александровна Петренко – воспитательница, учитель младших классов и учёная, специализировавшаяся на фармакологии. Она забрала газету и протянула, – а кто это у нас тут умеет читать, а находится не среди «умничек»?
Автандил промолчал.
– Ты должен ответить, когда с тобой говорит взрослый, – заявила женщина.
– Я не умею читать, просто посмотрел на то, нет ли тут картинок, – спокойно соврал юноша в теле мальчика. Бояться ему было нечего, однако в личном деле была слишком уж другая информация.
– Пока с картинками всё сложно. Но ты не сказал того, кто ты?
– Попов.
– Хорошо, Попов, можешь идти. Запомни, я ваша новая воспитательница – Ольга Александровная.
Автандил ничего не ответил.