Injectio платины 2

Её аккуратно уложенные в скромную причёску волосы густо побелила седина, головку большой, серебряной шпильки украшала маленькая золотая рыбка с зелёным камушком вместо глаза, а в ушах покачивались длинные серьги.

Поверх простенького платья из лилового шёлка был надет стёганый жилет с поблёкшей вышивкой, отороченный по краям вытертым белым мехом.

Вспомнив уроки своей спутницы, Платина отвесила чинный поклон, прижав руки к животу.

— Вот, госпожа Андо, это та самая девушка, о которой мы с вами говорили, — сказала жена начальника уезда, опускаясь на табурет.

— Здравствуйте, госпожа Сабуро, — поприветствовала Ию старушка.

— Долгих лет жизни и процветания вам, госпожа Андо, — ещё раз поклонилась Платина, краем глаза отметив, как по набелённому лицу супруги хозяина дома скользнула лёгкая тень неудовольствия. — Мне рассказывали о вас столько хорошего, что я с огромным нетерпением жду начала наших занятий.

— Мои познания крайне скудны и ограничены, госпожа Сабуро, — с лёгкой улыбкой возразила собеседница, усаживаясь за стол. — Но я буду рада поделиться с вами всем, что знаю сама.

Поскольку девушке никто сесть не предложил, то, помня местные правила приличия, она так и осталась стоять, словно школьница у доски.

— Вы умеете читать и писать, госпожа Сабуро? — деловито, но благожелательно поинтересовалась будущая наставница.

— Благодаря госпоже Амадо Сабуро, — Платина чуть поклонилась поощрительно улыбнувшейся монашке. — Я знаю основы правописания.

— К сожалению, госпожа Андо, — виновато развела руками сестра начальника уезда. — Я не сумела в достаточной степени ознакомить её с правилами этикета и объяснить главные принципы, которым должна следовать в своей жизни благородная женщина.

Понимающе кивнув, старушка вновь обратилась к девушке:

— Вы умеете играть на каком-нибудь музыкальном инструменте?

«Немного на синтезаторе», — мысленно усмехнулась путешественница между мирами.

Однако, прежде чем она успела ответить, заговорила жена чиновника:

— Музыкой можно будет заняться и позднее, госпожа Андо. В первую очередь девушке следует выучить правила поведения и обязанности дочери благородного отца.

— Разумеется, госпожа Сабуро, это самое главное, — тут же согласилась старушка.

— Ещё раз прошу вас никому не рассказывать, кто эта девушка, — наставительно проговорила супруга хозяина дома. — В своё время об этом узнают все, а пока не стоит давать повод для сплетен.

— Я понимаю, госпожа Сабуро, — заверила собеседница. — Можете всецело положиться на мою скромность. Мне часто приходилось обучать хорошим манерам благородных девушек. Правда, раньше я никогда не делала этого у себя дома. Но вам я отказать не могу.

— Мне бы хотелось, чтобы вы начали заниматься как можно раньше, — высказала ещё одно пожелание жена начальника уезда.

— Тогда я пойду и прикажу приготовить комнату для молодой госпожи, — с заметным усилием поднимаясь на ноги, сказала старушка. — Во избежании кривотолков я собираюсь поселить её в павильоне у пруда.

— Не слишком ли там холодно, госпожа Андо? — забеспокоилась супруга хозяина дома.

— Нет-нет, госпожа Сабуро, — заверила её собеседница. — Мы ещё летом там ремонт сделали. Почтенный Зябер, что жил у меня с осени, никогда не говорил, что мёрзнет. А ещё я дам молодой госпоже одеяла и жаровню.

— Не утруждайте себя, госпожа Андо, — покачала головой Азумо. — Наши слуги принесут всё необходимое.

— Тогда, чтобы не привлекать излишнее внимание соседей, молодой госпоже лучше прийти ко мне вечером, — предложила будущая наставница. — Где-нибудь в первом часу ночной стражи. Уже не так светло, как днём, а ночные гуляки ещё не шатаются по улицам.

— Хорошо, — тоже встав с табурета, согласилась жена начальника уезда.

Когда они ушли, девушка посмотрела на притихшую монашку и насторожилась.

— Вам что-то не нравится Сабуро-ли?

— Зовите меня Амадо, — всхлипнув, женщина торопливо достала из рукава платок.

— Тогда и вы меня Ия, то есть Ио, — быстро поправилась Платина, ощущая странное волнение, словно при расставании с близким человеком.

— Мы с вами многое пережили, Ио-ли, — женщина всхлипнула, вытерев выступившие слёзы. — И я очень рада, что брат решил удочерить вас. Пусть я отказалась от суеты мира, посвятив себя служению милосердной Голи, семья по-прежнему многое значит для меня. И хвала Вечному небу, что вы тоже вошли в неё.

От этих слов и того тона, каким они были сказаны, путешественница между мирами почувствовала, что у неё тоже защипало глаза. Опасаясь расплакаться, она решила сменить тему разговора.

— А сами вы чем собираетесь заниматься, Амадо-ли?

— Немного погощу у брата, — шмыгнула носом та. — Потом вернусь в обитель. Нельзя дать монастырю пропасть.

Она сказала, что ещё не знает, сколько для этого понадобится времени. Посетовала на то, что после эпидемии цены на услуги мастеров и строителей сильно возрастут, а главное — беспокоилась о том, где взять новых сестёр?

Её рассуждения прервал стук в дверь.

Получив разрешение, в комнату вошла одна из служанок, сопровождавших сегодня супругу хозяина дома.

— Госпожа Амадо Сабуро, моя старшая госпожа приказала сообщить, что пришла госпожа Сасако. Если вы желаете с ней поговорить, то они пьют чай в покоях старшей госпожи.

— Да-да, — встрепенулась собеседница. — Передай своей госпоже, что я сейчас приду.

Когда служанка ушла, монашка сказала, словно извиняясь.

— Ио-ли, госпожа Сасако — моя старинная подруга. Мы с ней так давно не виделись.

— Конечно, идите, Амадо-ли, — не дала ей договорить девушка. — После всего, что случилось, у вас есть о чём поговорить.

Оставшись одна, она перетряхнула их корзину и котомки, выложив принадлежащие спутнице вещи и увязав их в узел.

Потом ей понадобилось на задний двор. По дороге Ия встретила двух слуг с большим, плетёным коробом. Заметив гостью, те попятились, уступая дорогу, а девушка подумала: «Получается, на эту половину дома не пускают только посторонних мужчин, а свои свободно шастают. Тут, наверное, и интрижки всякие случаются. И не только между слугами. Наложницам, небось, скучно целыми днями ничего не делать. А секс — какое-никакое, а развлечение».