Инк

— И вы сдали его? — Данник не проявляя особого сочувствие народу Тираса — Он же вам доверял, он думал вы его поддержите!

— Мы его не сдавали — сухо ответил Джас. Андрей принял решение сдаться Тад-Жасу добровольно. Он рассчитывает заморочить ему голову и получить записи ученого, который изобрел этого вашего Инка. Чтобы вытащить его из своей головы. Потому что не знаю говорил тебе Андрей или нет, но вытащить Инка так, чтобы Андрей остался живым пока что невозможно.

Данник вскочил со стула, на который незадолго до этого присел.

— И вы позволили ему это сделать? Отдали Андрей и Инка в руки того, от кого Инк прятался все это время?

— Спокойно, парень! Андрей сам так решил. Он уверен что справится. Да и выбора у нас особо не было.

— Нашли кого слушать! Удивляюсь как Инк это допустил. Сам то Андрей никогда особым умом не отличался! Чертов самоубийца!

Зарина несмотря на свои переживания невольно улыбнулась.

— Я тоже так считаю. Но он упрямый чертов самоубийца! — сказала она.

Данник покачал головой и упал в кресло.

— Что же теперь делать?

— Мы следим за его передвижениями. Если через пару дней Андрей не выйдет каким то образом на связь, то будем его выручать.

Инк продержал меня без сознания до тех пор, пока Тад-Жас не убедился в том, что я действительно сплю. Сразу после этого я проснулся, но ничего интересного не происходило. Я старательно изображал спящего. Меня вынесли из склада и затолкали в закрытый микроавтобус. Там уже сидело двое серьезных мужиков — сторожить. Мы ехали долго, так что я действительно задремал — последние дни были очень напряженные. Когда машина затормозила и дверь машины раскрылась меня не слишком нежно выволокли и сразу же втолкнули в какую то дверь, провели по коридору — довольно длинному. Потом была комната — белые стены, почти без мебели, и, самое любопытное, нет окон. Зато был стул оснащенный ремнями, к которому меня и прикрутили. Да, Тад-жас ничего не упустил. Психологический прессинг по полной программе. Самого Тад-Жаса не было видно, со мной находились все те же два амбала, что и в машине. Личные телохранители, ясное дело. Для благодарных зрителей я показал спектакль под названием «одурманенный приходит в себя», стонал, просил воды, жаловался на головную боль и спрашивал где я. Все как по учебнику. Мне дали примерно полчаса оклематься окончательно и даже напоили.

Когда мне уже стало смертельно скучно наконец пожаловал Тад-жас.

— Ну что Андрей, добро пожаловать. Наконец мы опять встретились.

На языке крутился не слишком любезный ответ, но я сдержался, Изображая растерянность и дезориентацию, обвис на ремнях, опустив голову. Волосы свесились на глаза.

— Молчишь? А в прошлый раз, помнится, ты за словом в карман не лез.

Тад-жас решительно подошел ко мне и дернул меня за волосы. Чертов ублюдок.

— Смотри на меня, когда я с тобой говорю. Где устройство?

— Оно тут…. со мной. В моей голове.

— Эту сказочку я уже слышал. Я спрашиваю последний раз — где устройство?

— Так уж получилось, что оно у меня в голове. После нашей последней встречи меня нашли люди, которые охраняли это устройство тут, на земле. Оно оказалось живой личностью и его зовут Инк. У него были свои люди, и даже много. Они привели меня к Инку и он заставил меня стать его носителем. Я не хотел этого, клянусь! Потом я мечтал только вытащить его из моей головы. Меня нашли повстанцы «Аша». Знаете таких? Они обещали. Что вытащат Инка, но не вытащили! — последние слова я произнес с истеричными нотками. Тад-Жас невозмутимо выслушал мою сбивчивую речь, но его глаза сверкали от злости.

— Ты решил поиздеваться надо мной? Я не верю в эту историю.

Он кивнул амбалу за моей спиной. Тот подошел ко мне и освободив одну руку от ремней закатал рукав. Опять уколы. Как же я это ненавижу.

— Будем немного неприятно. — издевательски предупредил Тад-жас. С каким же удовольствием я бы затолкал этот шприц ему в глотку! Но все мысли о мести вылетели из головы, как только игла воткнулась в руку. Мне показалось, что в вену вливают жидкий огонь. Через секунду этот огонь стал расползаться по телу.

— Так, так… — Инк в голове забормотал какие то неимоверные и неповторяемые медицинские термины.

— Инк, говори нормально! — комната поплыла перед глазами, лицо заливало потом.

— Не волнуйся, ничего страшного. Это препарат вызывающий дезориентацию и блокирующий клетки коры головного мозга, которые отвечают….

— Инк!!!

— Препарат заставит тебя говорить правду. Ты будешь не в состоянии обмануть.

Тело конвульсивно задергалось, а рубашка стала мокрой от пота.

— Какого черта ты творишь?

— Если я не буду это творить то ты начнешь лепетать как младенец! Я нейтролизую часть введенной тебе дозы, но останется все равно много. Не переживай, я не дам сболтнуть лишнего.

Четкость зрения так и не вернулась, комната, а вместе с ней и Тад-жас колыхались перед глазами. Омерзительное ощущение! Шаги и любые звуки отдавали в голове как колокола.

— Почему он такой мокрый? — гремели голоса.

— Не знаю, никогда не видел раньше такой странной реакции…

— Андрей? Ты меня слышишь? — Тад-Жас почему то уже был рядом и трусил меня.

— да. — свой голос звучал так странно и со стороны. Хотелось захихикать.

— Где устройство?

— Оно в моем мозгу. Инк состоит из частиц подобных нейронам мозга, он смог совместить свои частицы с моим мозгом.

— Это ложь!

— Так и есть, клянусь!

— Как это произошло?

Я в подробностях расписал мое болезненное слияние с Инком.

— Почему именно ты понадобился для этого?

— Я единственный с кем Инк совместим. Остальным он выжигает мозг. — тут я изумленно ощутил, что мои органы речи не слушаются меня и исторгают чужие слова — И я тоже не протяну долго. Вытащите его из меня, вытащите!!!

Допрос длился долго. Под конец тад-Жас был почти такой же потный как и я. Инк действительно не давал говорить лишнего, и я раз за разом повторял выработанную нами версию. Даже в своем состоянии я видел, как Тад-Жас доходил до «белого каления», и в конце допроса с трудом удерживался от того, чтобы собственноручно свернуть мне шею. В конце концов он злобно вылетел из комнаты, хлопнув дверью, приказав позвать его, когда я приду в нормальное состояние. Сколько прошло времени потом — час, два, три? Не знаю. От дряни, которую в меня вкололи восприятие реальности стало каким то странным. Стены то сжимались то разжимались, иногда падал потолок. Амбалы, сторожившие меня ушли. Очень постепенно ко мне возвращалось сознательное состояние. Для начала я ощутил, что все тело затекло от неподвижности, затем обнаружил что в некоторых местах ремни слишком сильно вдавились в тело и постарался устроится поудобнее. Вместе с приходом неприглядной реальности появилась сухость во рту, тошнота, жажда. Да, теперь изображать жалкий вид станет намного легче. Я нецензурно пкомментировал свое положение.

— Инк, сколько я тут сижу?

— Три часа по моим подсчетам. И нечего жаловаться, я тебя предупреждал.

— Три часа? Неслабо. И это притом, что ты вывел часть препарата через поры. Мда…Забористая хрень.

— Он тебе не поверил Андрей. Это еще далеко не все.

— Отлично, ты меня радуешь! Хотя, я и не надеялся, что будет просто.

Я провел очень неприятные два часа. Все тело ломило, мысли о воде стали невыносимы. Когда в комнату ввалились уже знакомые амбалы я обрадовался им как родным, особенно когда они отстегнули меня от этого ненавистного стула. Я изобразил обморочное состояние и позволил потащить меня по коридору. Меня втолкнули в туалет — что ж очень мило. Я напился воды из крана — первый раз в жизни, воды у нас такая, что некипяченой ее лучше не пить, но в моем состоянии было уже как говорится не до жиру, умылся. Потом меня притащили обратно — Тад-Жас уже ждал. На столе под стенкой появились очень неприятные предметы. От лекарственного воздействия Тад-жас решил перейти к старым проверенным мерам — поломанные конечности, иглы под ногти и все такое.