Инкарнатор

Я задумался. Сейчас на счетчике 7574/8800 Азур, пока свободной Нейросферы и возможности имплантировать Геном не имеется. Но вопрос насущный, можно продолжать развитие Источника, можно усиливать организм под требования золотого гена Гидры, а можно сделать шаг в сторону и приобрести новую способность. Очень заманчивой казалась «Адаптация», из восьми смертей три раза я сдох от яда.

За всеми эти занятиями мое дежурство пролетело незаметно. Вдалеке за окном кто–то протяжно выл, в зарослях шуршала мелкая живность, но в целом было спокойно. Тара проснулась сама, кивнула мне, вылезая из спального мешка и зябко поеживаясь. Климат этой местности казался теплым, летним, но ночи были прохладными. Завернувшись в термоодеяло и устроившись на жестком мате, я опять заснул практически моментально.

Мико: Инкарнатор, подъем. Шесть утра.

Я проснулся почти мгновенно, как отлаженный механизм. Встряхнулся, открыл глаза.

Присутствие Черной Луны делало все ночи удивительно светлыми, ее голубоватое мерцание струилось в окна, падало на стену с граффити команды Инкарнаторов. В полосе света выделялся силуэт Тары Ли. Без защитного комбинезона, в облегающей майке девушка стояла спиной ко мне, руки вдохновенно двигались, смуглая кожа блестела в лунном свете. Приглядевшись, я понял, что она рисует.

Завершает незаконченную картину. Так значит… Тара и есть тот художник, нарисовавший Ангела и его команду? Скорее всего, да — девушка проговорилась, что сюда редко забредают рейдеры, а граффити казалось свежим. Надо полагать, она сделала его, когда останавливалась здесь по пути к месту нашей встречи. Я почувствовал невольное уважение — у Тары, несомненно, имелся художественный талант. И вдруг понял, что и стилизованная оса на корпусе ховера, и крылышки на раковине защитного шлема, и команда Инкарнаторов принадлежат одной руке, имеют узнаваемый почерк мастера. Наверняка чтобы выработать его, девушка исчеркала не одну сотню граффити на стенах подобных заброшек. А ведь с виду и не скажешь, и она поскромничала, когда вчера я обратил внимание на картину.

Я неслышно встал, наблюдая за ее работой. На граффити прибавилось деталей, на наплечнике Ангела появились стилизованные крылья, налился яркостью окружающий фон, где за плечами Инкарнаторов из–за горизонта вставала Черная Луна… Я сделал шаг вперед, осторожно касаясь плеча девушки, Тара резко обернулась и…

Первый удар я инстинктивно заблокировал, но второй был абсолютно неожиданным и нанесен в самое уязвимое для мужчины место. Согнувшись от боли, я ощутил резкий тычок и обнаружил, что лежу на спине, в мою грудь упирается острая коленка, а в миллиметре от горла застыло острое лезвие зазубренного ножа, который неизвестно откуда выхватила девушка.

— Никогда! Не прикасайся! Ко мне! — яростно прошипела Тара. Глаза ее были совершенно бешеными. — Понял?!

Она резко выдохнула, словно пытаясь унять ярость, встала и помогла мне подняться. Отошла в сторону, начала одеваться в комбинезон.

— Извини. У меня просто такая реакция, — чуть смущенно пояснила она. — Не люблю, когда без спросу начинают лапать. Ты зачем подкрался? Ничего тебе там не отбила?

— Ничего, до свадьбы заживет, — прокряхтел я, выпрямляясь. — Ты рисовала, не хотел отвлекать. Очень красиво получилось…

— Да фигня, балуюсь немного, — ответила Тара, странно отводя глаза. Мне показалось, что инцидент смутил ее, и девушка вовсе не рада, что я увидел ее за работой. Почему?

— Нет, серьезно, у тебя талант, — заметил я. — Сама научилась?

— Да, сама. Слушай, ну что, будем собираться? — резко свернула она тему. — Ты типа готов? Не передумал помочь мне?

— Нет, не передумал. Завтракать будешь? — я открыл криптор и бросил ей одну из голубых банок.

— Ого, бустер с тунцом, класс, — сказала девушка, ловко вскрывая банку. — Смотрю, разобрался с криптором? Было внутри что интересное?

— Ничего особенного. Тебе не знаком этот символ? — я ткнул в гравировку волка на печатке, вытянув руку, чтобы Тара могла разглядеть.

— Не-а. Фамильный герб, я же говорю. Метку под лопаткой всем клановым делают, а вот колечко–то непростое, — усмехнулась девушка. — Ты его спрячь подальше, а то мало ли.

— В смысле? — переспросил я.

— Могут подумать, что прячешь там что–то ценное… Ну и типа клановый, начнут задирать или там попробуют ограбить, продать за выкуп. Дураков хватает.

Теперь понятно, почему Грэй открыто не носил кольцо–криптор. Чтобы не возбуждать завистливые взгляды, оно выдает принадлежность к некому сообществу, стоящему выше, чем простые люди. Хм…

— Тара, а что такое кланы? Где они живут? — спросил я.

— Э… да везде. В основном в Семи Городах. Кланы, ну, типа ведут свой род от Инкарнаторов. Они же из разных стран были, многие основывали и защищали поселения. Разбрелись по свету… Их дети, потомки как бы имеют способности, врожденные, как это… ге–не–ти–чи–ски! — с трудом выговорила Тара. — Ну, короче, из некоторых выходят Воины, Заклинатели, Техноманты. Таких, способных, отправляют в Город, в Тимус, там обучают всякому, потом зачисляют в Легион….

Мико: Она говорит о том, что Источник может передаваться по наследству детям Инкарнаторов. Такие потомки имеют врожденную возможность использовать азур–энергию и могут развить паранормальные способности. Получается некий суррогат Инкарнаторов, без когиторов, интерфейса и возможности воскрешения. Вероятно, кланы образуют устойчивые династии, чтобы не потерять генокод.

— То есть я, по–твоему, один из таких?

— Ну конечно, кто же еще! — кивнула Тара. — Ладно, хватит болтовни. У тебя какое оружие есть?

— Только нож. Был игольник, но я его потерял в А-Зоне.

— Мда. Плохо! — поджала губы девушка. — У меня тоже негусто. В технополисе можно нарваться, да и по дороге встречается… всякое.

По словам Тары, она собиралась поживиться на окраине технополиса: огромного города–улья с сотнями жилых и общественных ярусов, которые начали строиться в конце эпохи Утопии.

«Оса», как оказалось, могла развивать высокую скорость. Мы неслись как безумные, сначала по полям и сопкам, потом в лесу, лавируя между деревьями, затем по каким–то промышленным руинам. Тара знала дорогу, и по ее словам, выбрала наиболее безопасный маршрут. Разглядеть подробности в зеленом мелькании вокруг было нереально. Дважды за нами пытались увязаться какие–то твари, но угнаться за ховербайком сложно, и они быстро отстали. Один раз Тара сделала широкий крюк, огибая группу оранжево–синих рогатых исполинов, подобных тем, что я видел кормящимися на опушке леса.

Вскоре на горизонте показалась цель. Технополис. Огромный муравейник, построенный в самом конце Утопии, мегаполис с десятками подземных и надземных ярусов, мегаскребов и обвивающей их паутины виадуков и хайвеев. Когда–то в подобных городах жили десятки миллионов, сейчас он представлял собой печальное зрелище.

Заброшенный город–улей зиял мрачными пропастями нижних жилых уровней и недосягаемыми вершинами обглоданных стоэтажек. Рукотворные урбанистические пространства, разрушенные сейсмическими толчками и временем, превратились в опасный многоярусный лабиринт. В отличие от первого города, где я нашел тело Грэя, здесь царила более мрачная атмосфера. Гораздо меньше зелени, в сером царстве бетона и перекрученного металла ей просто не на чем было расти. Хотя природа все равно брала свое, неумолимо наступая с зеленеющих окраин, стоило чуть углубиться внутрь, в лицо нам дохнула затхлая влажность заброшенных зданий. Счетчик азур–излучения по–прежнему замер на нулевой отметке.